Юлиу Эдлис - Жажда над ручьем

Между комодом и шкафом, за пестрой ситцевой занавеской, — высокая полутораспальная никелированная кровать на пружинной сетке и с блестящими шишечками.

Начало июня, дело к вечеру, косые лучи солнца, садящегося в тайгу, освещают комнату сквозь накрахмаленные марлевые занавески.

Е л и з а в е т а — крупная, все еще красивая простой, спокойной красотой тридцативосьмилетняя женщина — шьет на швейной машине. Недалеко от дома проходит железная дорога — грохот поезда, постепенно затихая, замирает вдали.

Е л и з а в е т а (про себя) . Семь двадцать три… (Взглянула на будильник, стоящий на комоде.) Или часы отстали, что ли…

Из соседней комнаты вышла М а р и н а, крупная и красивая в мать, но с более тонким и менее добрым лицом. Ей семнадцать лет. Молча подошла к комоду, выдвинула ящик, что-то в нем ищет.

(Дочери.) Вечерний прошел, семь двадцать три, а на часах — четверть… передвинь стрелки.

М а р и н а (о часах на комоде) . С той недели стоят! — какая ты стала беспамятная, мамуля!

Е л и з а в е т а. И леспромхозовскйм машинам вроде бы уж давно время прийти, пятница… а отца — нету…

М а р и н а (с давней усмешкой) . Отца…

Е л и з а в е т а (со столь же давней обидой). Отца! — сто раз тебе говорено!

М а р и н а (повернулась к ней) . Четвертое число сегодня, забыла, что ли?!

Е л и з а в е т а (пытаясь уйти от этого разговора) . Ну, четвертое, что из того?..

М а р и н а. А то, что срок вышел.

Е л и з а в е т а. Кому?

М а р и н а (с недоброй усмешкой) . Отцу нашему, кому же еще?! — не делай, мамуля, вид, что не соображаешь.

Е л и з а в е т а. А почему я должна соображать?! — ну, срок и срок, и очень хорошо, и слава богу, дальше-то что?!

М а р и н а (с неожиданной нежностью и жалостью) . Ох, мамуля!.. (Потом, пожав плечами, с прежней жесткой насмешливостью.) А то, что сегодня твой Коля-Коля-Николай…

Е л и з а в е т а (перебила ее; резко) . Наш! Твой и мой! Два года!

М а р и н а. Точно! — как раз сегодня два года и сравнялось.

Е л и з а в е т а. Ну и что?!

М а р и н а. А то, что теперь он такой же твой, как и мой! Теперь он ничей! Теперь он…

Из сеней в комнату вошел Н и к о л а й С н е г и р е в. Он выглядит моложе своих тридцати четырех лет. Даже кирзовые сапоги и ношеный ватник выглядят на нем щегольски. Марина обернулась на хлопнувшую дверь, увидела Снегирева, вызывающе пожала плечами.

А-а!..

Е л и з а в е т а (увидев его, просияла) . Легок на помине!..

Снегирев подошел к столу, высыпал из сумки свежие грибы.

С н е г и р е в. Грибов в лесу — тьма…

М а р и н а (непримиримо) . Это у вас в России — лес, а у нас — тайга! (Взяла с комода книгу, ушла в соседнюю комнату.)

Снегирев не ответил ей, снял ватник, бросил его на сундук.

Е л и з а в е т а (извиняясь за дочь) . Экзамены у нее на носу, заучилась… Кулинарное училище, не шутки!.. Опять небось всю неделю всухомятку?.. Переменить бы тебе работу, Коля, — пять дней в тайге, и двух суток не бываешь у себя дома. (С надеждой.) Соскучился?

С н е г и р е в (рассеянно) . А?..

Е л и з а в е т а. За неделю, говорю, соскучился?

С н е г и р е в (машинально) . По чему?

Е л и з а в е т а (потухла) . Обед разогрею. (Собрала со стола грибы, ушла на кухню.)

Из дверей своей комнаты выглянула М а р и н а.

М а р и н а. Язык у тебя, что ли, отвалится, да?!

С н е г и р е в (обернулся к ней) . Ты о чем?..

М а р и н а. Хоть соври, что соскучился, не переломишься!.. И часы не ходят! — разобрать разобрал, а собрать по-человечески…

Снегирев молча взял с комода часы, сел к столу, возится в них.

Дешевле новые купить. Может, колесико какое не туда вставил?

С н е г и р е в (занят делом) . Может… (Пауза.) Купить новые дешевле, конечно…

М а р и н а (с неожиданным сочувствием) . Приехал ты сегодня какой-то… (Застеснялась, нахмурилась.) С тобой я зачет как из пушки завалю! — мне еще и супа учить, и борщи, и бульоны, и протертые супчики овощные…

С н е г и р е в. Дома бы хоть разок по-научному покормила…

М а р и н а. Оценить некому.

С н е г и р е в (поднял на нее глаза) . Чем же это я не такой приехал?..

М а р и н а (пожала плечами) . Месяц уже, как не узнать… когда дома, только и глядишь в окошко, будто кого дожидаешься, как поезд мимо — меняешься в лице…

С н е г и р е в (не сразу) . Поезда мне ни к чему — билет весь вышел…

М а р и н а (с треском захлопнула книгу) . А часы не ходят! Вчера я занятия проспала, практические, как раз салаты объясняли!.. (Ушла, хлопнув дверью, в свою комнату.)

Снегирев возится с часами.

Потом, вспомнив о чем-то, оглянулся на дверь, достал из кармана брюк новенький паспорт. Внимательно его пролистал. Затем поднялся, подошел к сундуку, сунул паспорт в карман ватника. Вернулся к столу, снова занялся часами.

С кухни вошла Е л и з а в е т а, неся в одной руке тарелку с дымящимися щами, в другой — с солеными огурцами, поставила тарелки на стол, нарезала хлеб.

Е л и з а в е т а. Свежие щи, прямо с плиты. (О часах.) Да брось ты их, Коля, неделю не ходят, вот как ты уехал!

С н е г и р е в (упрямо) . Починю…

Е л и з а в е т а. А погодя чай пить будем, с мармеладом. И сушек я две связки купила. (Улыбнулась.) Иду поселком — все мне: как Николай живет, Коля твой?.. — твой, так и говорят… (Застеснялась.) Ешь, остынет.

Снегирев молча отодвинул часы на край стола, стал есть. Елизавета села напротив, глядела на него улыбаясь, но эта улыбка не могла скрыть гложущего ее беспокойства.

Ты что какой молчальник сегодня? — молчишь и молчишь…

С н е г и р е в (думая о своем) . Еще наговоримся…

Е л и з а в е т а (спохватилась) . Что ж это я?! — огурчики подала, а… (Вскочила, подошла к шкафу, достала с полки непочатую бутылку водки и рюмку, вернулась к столу.)

С н е г и р е в (покосился на бутылку, потом поднял глаза на Елизавету) . Это зачем?

Е л и з а в е т а (смешалась) . А так… Зашла в магазин, гляжу — не наша, московская, чистая, как стеклышко, ну я и подумала…

С н е г и р е в. Знаешь — не пью.

Е л и з а в е т а (с деланной легкостью) . Ну, сегодня-то можно и разговеться!

С н е г и р е в (не глядя на нее) . А что сегодня такое особенное?..

Е л и з а в е т а (застигнута врасплох) . Сегодня-то?..

С н е г и р е в. Четвертое число, июнь месяц, пятница.

Е л и з а в е т а (с той же нарочитой веселостью) . Ну, не хочешь, так я сама. (Налила себе рюмку.) Давно не пила… (Подняла рюмку.) Боязно!

С н е г и р е в (усмехнулся) . За что пить собралась?

Е л и з а в е т а (не сразу, с прорвавшимся смятением) . За что?.. — а за тебя, Коля, за кого же мне еще? Чтоб все у тебя путем было, Коля, как ты сам загадываешь, согласен?