Петер Хакс - Адам и Ева

Что — я сама?

Пока Адам…

Что?

И об этом позже.

Ты говоришь загадками, Змея.

Загадка в том, что не судьба тебе,
Единственной, единственной остаться.
Другие Евы станут больше Евы.
Они узнают, что такое Ева.
Тебе ж об этом ведать не дано.

Как речь твоя змеится и петляет.
Хоть на песке, хоть на слуху твой след
Всегда извилист и всегда запутан.

И то сказать, кто видит здесь, в раю,
Как ты красива? Лишь твой муж да я.
Тебя не окружает восхищенье,
Живешь в безвестности и тишине,
Не представляя, что чего-то стоишь.
А ты ведь редкий перл, ты драгоценность,
Чей чистый блеск украсил бы весь мир,
И соблазнил бы всякого мужчину.
(Сейчас о яблоке заговорим.
Лиха беда…)

Я грежу? Нет, я — греза.

Везде порядок. И Змея при ней.

Не знаю, надо ли тебя мне слушать.
Но расстоянье это позволяет.
Опять молчишь? С чего бы? Ну, скажи.

Любуюсь яблоком.

Ах, тем плодом,
Что очень нехорош на вкус?

Тем самым.
На взгляд весьма хорош.

На что похоже?

Похоже, что хорош на вкус.

Не верю.

Да ты ведь на него не посмотрела.

И не подумаю. А ты об этой вещи
Не смей болтать. Иначе прогоню.

Клянусь, ни слова, не будь я Змея.
К чему давать разумные советы,
Раз для тебя важней каприз Творца.
Ему любви твоей, как видно, мало, —
Раз требует он знаков послушанья,
А сам запрет нелепый наложил
На маленькую радость, да такую,
Которая доступна даже мне —
Смотреть на яблоко. А между прочим,
Смотреть не возбранялось и тебе.
Хотя, конечно, лучше никогда
Не любоваться тем, что не получишь.
Давай оставим яблоко в покое.
Вот мой тебе совет.

Давай оставим.

Красивый вечер, да?

Какой совет?

Ты видишь, что из ледяной горы
Того вон облака бьют золотые реки
И исчезают там, в далеком море,
Кудрявой рыжей лавы завитками.
Вот превращение! Ах, даже айсберг
При таянье блаженство ощущает.
Смелее и прекраснее дерзают
Небесные создания с тех пор,
Как пять планет начало положили,
Сломав оковы долга, и парят,
Ведомые лишь внутренним влеченьем,
В Несвязанного царстве.

Непонятно.
Я сбита с толку.

Сбита с толку? Ты?

Ты столько знаешь.

Знать совсем не трудно.
Но надо видеть то, что хочешь знать.
А ты отводишь взгляд. Ну, например,
На яблоко не смотришь.

Я взглянула.
Вот только что.

Ах, так? И что с того?

Ну, что я беспокоюсь? Все в порядке.
Я вышвырнул из рая Сатану,
Адам спокойно ров в земле копает,
Чтоб склон водой прохладной оросить —
(Его отсюда мне отлично видно!).
Мир управляется по доброй воле,
Раз только сторож мыслит о крамоле.

Взглянула? Что-то я тебе не верю.

Я видела его.

И рассмотрела?

Да. Очень хорошо.

Но ничего,
Да, ровно ничего не увидала.
Ты снизу бросила трусливый взгляд,
А он стирает яркий новый образ,
Не дав ему пробиться к нерву знанья.
Вот тут под мхом удобная ступень,
Встань на нее, отсюда лучше видно.

Змея, ни с места! Или я уйду.

Повыше, детка. Ведь не в первый раз.
Взглянув однажды, рассмотри получше.

Ну, рассмотрела.

Можно и потрогать.

Какой противный фрукт.

Коснись его.

Ну нет, к чему?

Чтоб лучше рассмотреть.
Ведь наши пальчики — они как глазки.
Мы видим только то, что осязаем.

Мне страшно.

Это просто с непривычки.

Мне страшно, потому что это ново.

Мы боги, а богам неведом страх.

Мы разве боги?

Женщина, пойми!
Мы все здесь боги: ангелы, Господь,
И яблоко, и я. И только ты
Из трусости не хочешь, не дерзаешь
Богиней стать. Ведь боги не боятся.
И каждый — бог, кому неведом страх
Пред тем, что неизвестно.

Неизвестно…
Нет, не могу.

Проклятая бабенка!
Кому сказал: Коснись его!

Коснулась.

Потрогай хорошенько, всей рукой.

Я не могу.

Он что, тебя укусит?

Змея, да ты стоишь!

Растет, как всё,
Но несравненно слаще!

Ты стоишь!

Да разве есть причина отвергать
То, что нам нравится, чего мы алчем?
Давай же, будь смелей, попробуй, Ева.

Твои глаза сверкают, как металл,
Встопорщился, налился кровью гребень,
Стоишь, весь в пене, требуя того,
Из-за чего и умереть недолго.

Умрешь, сама себя лишая жизни.
Ведь ты до дрожи хочешь откусить,
Ты вся — желанье яблока сплошное.
Неужто от себя ты отрешишься?
Сама себя желаньем умертвишь?
Ну, Ева, губы дай. Кусай же! Ешь!

Назад! Назад! Эй, головы раздвиньте!
Вы что там вытворяете вдвоем?
Дурная бестия, дурная баба!
Что происходит? Что там между вами?

Ах, тварь ползучая! Так ты бунтуешь?
Ах, гадина! Ослушаться Творца?

А кто творил меня ползучей тварью?

Ты злишься, потому что ты урод.
Из-за противной внешности, бедняга,
Так люто ненавидишь это тело,
Что путаешь себя с своим безумьем.
И ты себя считаешь ровней Богу?