Люциан Шенвальд - Плечом к плечу

Если взрыв прогремит порою,
В волны рухнут моста сплетенья
И помчатся тропкой лесною,
К гривам конским приникнув, тени
Это мы — сыновья народа,
Всё отдавшие делу свободы,
Новой жизни светлые всходы —
Партизаны!

Ой, не долго на польских нивах
Извиваться прусскому гаду!
У речных широких разливов
Собирается наша громада.
Мы — таинственной ночи виденья,
В каждой хате наше рожденье,
Утомленных душ утешенье —
Партизаны!

На востоке народ могучий
Обрубает свастике когти.
Налетайте, мстители, тучей,
Славный час возмездья готовьте!
Хватит гнуть под ярмом нам шеи,
По-мужицки накажем злодея,
Грянем грозною силой своею,
Партизаны!

Не раздавят Москвы бандиты!
Прочь из Минска, прочь из Варшавы!
Вдоволь есть у нас динамита
Для кровавой нашей расправы!
Не уснет засада ночная,
Свистнет пуля, цель настигая!
Пусть кипит в нас кровь удалая,
Партизаны!

Серым волком мелькну меж сосен —
Немец в мох зароется носом;
Заскребусь под стрехою мышью —
Немец станет бледней и тише;
Из отравленного колодца
Мститель немцу в очи смеется,
Где ни прячется враг, как ни вьется,
Партизаны!

Если струсишь — сгинешь мгновенно,
Позабудется даже имя.
Поклялись мы клятвой священной —
Матерями, детьми своими,
Сердцем девичьим, отчей честью —
До победы сражаться вместе.
Так вперед же рыцари мести —
Партизаны!

Лавой мчимся в поле открытом,
Пробираемся яром — бором,
С автоматом, в битве добытым,
И трофейных гранат набором.
По лесам у нас арсеналы,
Незаметны наши привалы.
Мчитесь кони! Вперед запевалы,
Партизаны!

Ну, а если фашистам в руки
Попадешь за лихую работу,
По-солдатски иди на муки,
Стань бесстрашно у эшафота.
Сыновей народ величает,
На могилах цветы расцветают.
Песнь расскажет, как умирают
Партизаны!

Ты воскреснешь в песне народной,
В серебристой девичьей песне,
Только б встала Польша свободной
Новой, радостной и чудесной.
Поплывешь по Висле венками [19] «Поплывешь по Висле венками» . — В польском народе широко распространен обычай, сохранившийся с языческих времен, согласно которому в Иванову ночь плетут венки из цветов, растущих на могилах, и пускают их по течению реки с прикрепленной к венку горящей свечою. ,
На полях взойдешь зеленями…
Вихрь свободы шумит над нами —
Партизаны!

Ты матери голос слышишь,
Всю жизнь тебе посвятившей,
Сердце тебе отдавшей,
Грудью тебя вскормившей,

Баюкавшей сына песней,
Сказки шептавшей ночью.
Вернись же ко мне родимый,
Скорее приди, сыночек!

Немец спалил нашу хату,
Оставил нам пепелище.
Теперь без угла, без крова
Брожу я по селам нищим.

Глаза на твоем портрете
Штыком проколол проклятый.
Приди же, сынок, скорее,
Скорее приди с расплатой!

Вернись же, вернись с расплатой,
За все отомсти злодею.
Пусть материнское имя
Присягой будет твоею!

Брат, голос сестры ты слышишь.
Мы счастливы в детстве были,
В небе считали птичек,
Дворцы из песка лепили.

В минуты трудные жизни
Я руку тебе подавала,
Найти помогала правду,
Забыть нужду помогала.

Ворог меня похитил,
Веревкой скрутил мне руки,
Теперь я, братец, рабыня
Толстой немецкой гадюки.

Служу немецкой гадюке
В стране чужой и постылой,
К тебе взываю ночами:
Верни мне свободу, милый!

Ты сестрам вернешь свободу,
Раздавишь прусского змея.
Пусть имя мое сегодня
Присягой будет твоею!

Вспомнишь меня — и в мире
Нигде не найдешь себе места!
Я дней твоих юных тайна,
Любовь твоя и невеста.

Еще мотыльков весенних
Душа моя не забыла,
Еще не исчезла сладость
Твоих поцелуев, милый.

Слушай, любимый, слушай,
Из бездны к тебе взываю:
Пьяный солдат немецкий
Тело мое терзает.

Жжет офицер, пытая,
Сигарой белые груди,
Я погибаю, милый,
Но знаю — возмездие будет!

Я жду тебя каждым нервом,
Как влаги — земля. Скорее!
Пусть память невесты станет
Присягой грозной твоею!

Рассветной свежестью ночь дохнула.
Неясных снов исчезает смута.
Мое дыханье к тебе прильнуло,
И ты жива, ты рядом как будто.

Ты здесь со мной, в переливах света,
Так очевидна, так ощутима,
Как будто утром расставшись где-то,
Вновь повстречались в ночном пути мы.

Какой Орфей [20] Орфей — древнегреческий певец, родом из Фракии, который силою своих песен двигал скалы и укрощал диких зверей. В многочисленных мифах рассказывается о том, что Орфей спускался в царство мертвых за своей женой Эвридикой. сквозь года разлуки
Привел тебя из мглистого Орка [21] Орк (римск. миф.) — преисподняя, греческий Аид. ?
Хочу позвать, — но былые звуки
Слились, ушли в немоту восторга.

Хочу позвать тебя, — но так трудно
К звучанью имени вновь обратиться:
Мы пили счастье так безрассудно,
Что слишком рано пришлось распроститься.

Мы, видно, так любили друг друга,
Что в мире счастье не уместилось.
И снова горло сдавила мука.
И слово в крик само превратилось.

А столько есть на свете красавиц,
Их слово — ласка, их очи — нега.
Но ты во мне, как живая завязь,
Родник, пробившийся из-под снега.

Навек слезами омыто сиянье
Твоей души посмертно-нетленной.
Ты мое зренье, мое деянье,
Ты связь моя со всею вселенной.

Еще не зная, уже тоскуя,
Я жил и ждал, что меня осенишь ты.
И вот внезапно нашел такую
После того, как падал семижды.

Нашел, чтоб сразу тебя утратить!
Нашел, чтоб вечность все поглотила!
Глупец! Я думал, — времени хватит, —
А нам и вечности нехватило.

Пусть у других в мгновенье любое
Избытком счастья играют волны.
Только тобою, только тобою
На жизнь и смерть останусь я полный.