Вадим Шефнер - Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

Жизнь кажется прекрасней,
Чем до боли.

Мне иногда совсем не нужно
Ни счастья, ни любви, ни дружбы.

Забыв свое предназначенье,
Гляжу на тихое теченье.

Гляжу в задумчивом покое
На куст, склоненный над рекою.

И вспоминаю, вспоминаю...
Я что-то помню, что-то знаю.

Трава шуршит, ногой примята, —
А я травою был когда-то,

Землей и небом был когда-то,
Лучом рассвета и заката.

Вы все меня спокойно ждете,
Лишь иногда — сквозь сон — зовете.

И я вернусь, к покою жаден, —
Школяр, набегавшийся за день.

Когда моя настанет осень,
Вернусь ко всем, кого я бросил:

К земле — землей, к траве — травою
И к небу — ясной синевою.

Счастье мне противопоказано,
Мне невыгодно быть счастливым:
Голубыми путами связанный,
Становлюсь нетрудолюбивым.

Все мне чудится подсознательно,
Что судьба меня только дразнит, —
В будни радость не обязательна,
Радость — это недолгий праздник.

За характер свой не в ответе я,
Он со мной до смерти пребудет, —
За века, за тысячелетия
Не приучены к счастью люди.

Жизнь, старуха с чертами резкими,
Им дарила, с Богом не споря,
Счастье мелкими разновесками
На пудовые гири горя.

Много радости нам отпущено,
Но и горе не раз встречали.
Знаю, люди века грядущего
Знать не будут моих печалей.

Мир, от горя отмытый начисто,
Ощутят они всем дыханием.
Стань же, счастье, рабочим качеством
И естественным состоянием!

Жизнь не кончается там, где кончается, —
Что-то другое там начинается.

Только не райское, только не адское:
Ляжешь пылинкой на чьем-то лацкане,
Станешь травинкой и чьей-то сказкою,
Белой снежинкой приникнешь ласково
К чьему-то окошку в вечерний час.

Редко от радости плачем мы.
Может, один лишь раз
Радость у горя берет взаймы
Слезы в счастливый час.

Ветер шуршит весенней листвой,
Утро зовет в поход,
Радость — честна, радость с лихвой
Горю свой долг вернет.

Но на пороге дальней зимы,
Все испытав всерьез,
Слезы счастливые вспомним мы —
Горьких не вспомним слез.

Кто-то лапкой скребется в окошко,
Кто-то плачет за нашим окном, —
Как озябшая белая кошка,
Вьюга жалобно просится в дом.

Голосок ее тонок и грустен.
Пожалеем ее, хоть на час
Дверь откроем и в комнату впустим —
Пусть погреется вьюга у нас.

В пространствах осенних ночных,
Как серая птица-подранок,
Нахохлившийся полустанок
Под сосны забился, притих.

И дождик, и поезда нет,
И утро настанет не скоро.
Горит огонек семафора —
Дробинки краснеющий след.

Над самым берегом реки
Шли тучи, как грузовики,
Везя косматые тюки
Невоплощенного дождя,
Шли, интервалов не блюдя, —
И сгрудились, столкнулись вдруг.
И потемнело все вокруг.

Гром — будто лопнувший баллон,
Помноженный на миллион.
И тонны ливня — под откос,
И пламя бьет из-под колес.

Вдруг — тишина. И гром забыт,
И влажен радостный покой.
Рессора радуги висит
Над нивами и над рекой.

Подсолнух в синий океан
Наводит золотой экран
И ловит солнце в небеси,
Вращаясь на своей оси.

Как древние добрые боги,
Забывшие святость свою,
Деревья стоят у дороги
В косматом веселом строю.

Хмельная их радует вьюга,
Они враспьяную пьяны,
Стоят они друг против друга,
Дорогою разделены.

Им любо под ветром качаться,
Они в серебре, в январе,
Местами хотят обменяться,
Как в пляске, как в детской игре.

Застигнутый ветра порывом,
Прищурюсь, зажмурюсь — и тут
Они в беспорядке счастливом
Друг другу навстречу шагнут.

Не смущаясь большим расстояньем,
Этот мальчик приходит сюда
Не для встреч и не для расставаний —
Просто любит смотреть поезда.

Под железнодорожным откосом,
Где и маленькой станции нет,
Он стоит, аккуратно причесан
И с опрятностью бедной одет.

Пусть там, дома, смеются и дразнят
И добра не пророчат ему,
Он приходит сюда как на праздник —
Удивляться и верить всему.

Будто птица, готовый к полету
И на цыпочки даже привстав,
Ждет он сказки.
Из-за поворота
Вырастает гремящий состав.

И квадраты горят золотые,
И по насыпи тени плывут,
И на стыках колеса литые
Громогласную песню куют.

И, исполненный гордости буйной,
Так победно трубит в вышине
Паровоз этот, сильный, как буйвол,
С невысоким горбом на спине.

И, подумав, помедлив минуту,
Не ища себе тропки прямой,
Как сквозь сон улыбаясь кому-то,
Отправляется мальчик домой.

Косогором, болотистым лугом
Он к поселку бредет своему,
Молчалив и почти что испуган
Красотой, непонятной ему.

Люблю вагонов и кают
Геометрический уют.
Здесь украшений лишних нет,
Здесь дерево, металл и свет.

Давно пора, давно пора
И жить, и строить без прикрас,
И мудрые конструктора
С природою сближают нас.

В ней тоже ложных нет красот,
Она и в сложности проста;
Нагрузку нужную несет
Ее земная красота.

В ней ухищрений лишних нет:
На маки алые взгляни —
Им до зарезу нужен цвет,
Иначе б умерли они.

И лист кленовый вырезной
Прекрасен просто потому,
Что нужен он и в дождь, и в зной
Не нам, а клену самому.

Учусь у маков и планет,
У радуги и у листа —
Ценою миллионов лет
Добыта эта красота,
Добыта эта простота.

Тянулись ввысь из джунглей разогретых
Таинственных растений веера.
Далекое младенчество планеты,
Беспечное ее позавчера.

Не донесли к нам черные скрижали
Великолепья зарослей густых —
Лишь отпечатки тайно удержали,
Лишь знаки отрицательные их.

Чтоб углем стать, за тысячи столетий
Распались их объемы и цвета;
Всей их красы единственный свидетель —
От них оставшаяся пустота.