Вадим Шефнер - Собрание сочинений в 4 томах. Том 1. Стихотворения

А вдруг это крылья, крылья
Проклевываются с болью?

Отлетим на года, на века —
Может быть, вот сейчас, вот сейчас
Дымно-огненные облака
Проплывут под ногами у нас.

И вернемся, вернемся опять
Хоть на час, хоть на десять минут.
Ничего на Земле не узнать,
В нашем доме другие живут.

В мире нашем другие живут,
В море нашем — не те корабли.
Нас не видят, и не узнают,
И не помнят, где нас погребли.

Не встречают нас в прежнем жилье
Ни цветами, ни градом камней, —
И не знает никто на Земле,
Что мы счастливы были на ней.

Ты, детство, — золотое дно,
Тебе моя хвала.
Ты — как витражное окно
Из яркого стекла.

Пусть твой рисунок угловат,
Но разве дело в нем?
Забытый разноцветный сад
Почиет за окном.

Там, непонятна и светла,
Подруга детских дней,
Почти такая, как была, —
Но крылья есть у ней.

У ней варенье на щеке
И ситцевый наряд, —
Но лилии в ее руке
Мерцают и горят.

Стоит она, не зная зла,
С меня не сводит глаз, —
И только радуга стекла
Разъединяет нас.

Довольно тревог и терзаний —
Былого уютный дворец
Из тысячи воспоминаний
Построен тобой наконец.

Внутри он и светлый, и теплый,
Не прячется мгла по углам,
И начисто вымыты стекла,
И убран строительный хлам.

Но если в него ты поверил —
Скорей из него уходи,
Круши его, взламывай двери,
Взрывчатку под стены клади!

И осенью грустной и чистой,
Под ветром надежд и скорбей,
Ты бедную хижину выстрой
На щебне гордыни своей.

Не по-умному умнеем,
Человечества сыны.
Слишком многое имеем
Для ведения войны.

Наши знания без меры
Возрастают каждый час.
Подстрекатели с Венеры,
Может, шляются средь нас.

Шепчут на ухо ученым
Злые формулы чудес,
Сыплют атомом толченым,
Чтобы род людской исчез,

Чтоб, живое сжив со света
И смешав его с золой,
Высадиться на планету —
Ту, что звали мы Землей.

Как в поезде, живешь ты в доме —
Средь набегающих огней
В окне, в таинственном проеме,
Мелькают полустанки дней.

В забвенье, в дымные провалы,
В неразбериху и хаос
Мгновенья жизни, будто шпалы,
Уносятся из-под колес.

Уснуть бы — да тебе не спится
В твоем кочующем жилье.
И где-то встречный поезд мчится
По однопутной колее.

Невидимое мы узрели
И неделимое разъяли,
Но так же дождь стучит в апреле,
Как при Софокле и Дедале.

И тот же зной томит в июле,
И нереиды пляшут в море,
И ходят звезды в карауле,
Как при Навуходоносоре.

Земля еще не стала раем,
Где каждый атом на учете,
И мы во сне над ней летаем
В неуправляемом полете.

Еще мы смертны, слава богу,
Еще смеемся мы и плачем,
И то, что кажется итогом, —
Всего лишь правила задачи.

День прозрачно-беспечален,
Далеко до темноты.
Две подруги меж развалин
Рвут весенние цветы.

Что им прошлое величье,
Череда ушедших дней, —
Смех разносится девичий
Среди сумрачных камней.

Кто здесь строил, кто здесь рушил,
Кровь лилась или вино,
Что здесь делал век минувший, —
Молодости все равно.

Все равно, какой Аттила
Здесь размахивал мечом,
Временем или тротилом
Камень с камнем разлучен.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
...Деформируются своды
И гранитные столбы,
Гибнет гвардия природы —
Долговечные дубы.

За свершеньем — разрушенье,
Выпаденье из игры.
В черный вакуум забвенья
Погружаются миры.

Но вдали — весенним кличем,
Обещанием даров —
Раздается смех девичий
На развалинах миров.

Над морем прозрачный покой,
Такого еще не бывало.
Подать не рукой, так строкой
До Марса, до звездочки алой.

Она — словно тайная весть,
Она обещает и манит.
А вдруг они все-таки есть,
А вдруг прилетят марсиане?

Меж нами ни стекол, ни штор,
Ни поводов для поединка —
Один только чистый простор,
Пространства прозрачная льдинка.

Мы одни во Вселенной, быть может,
До сих пор нам никто не помог.
Из космической литерной ложи
Бородатый не щурится бог.

И на сцене зеленого рая,
Средь бесчувственных солнц и планет,
Мы в нелегком спектакле играем,
У которого зрителей нет.

Мы бесчисленны и одиноки,
А вкруг нас — только холод и снег,
И с галерки галактик далеких
Нас никто не окликнет вовек.

Мы одни во Вселенной, быть может,
И собратьев по разуму нет,
И на все, что томит и тревожит,
У себя лишь найдем мы ответ.

Война не нужна, но возможна.
Вдали — сквозь бензиновый чад,
Сквозь ритмику джазов — тревожно
Военные трубы звучат.

Средь лета с гнездовий обжитых,
Рыдая, летят журавли,
И строгие тени убитых
С оружьем проходят вдали.

Парикмахер пехотный
Пристрастился к вину.
Он не очень охотно
Вспоминает войну.

А гордиться он вправе,
И заслужен покой, —
Только боже избави
От работы такой.

Ах, острижено сколько!
Стриг он как заводной,
Не под бокс, не под польку, —
Все под ноль да под ноль.

Он работал отлично,
Понимал что к чему —
Но не каждый вторично
Мог явиться к нему.

Ах, пехота, пехота —
Строевой матерьял!..
На холмах, на болотах
Он клиентов терял.

Видно, полька-канадка
Не для этих ребят —
Под землей в плащ-палатках
Двадцать лет они спят.

...Нынче грустно мне что-то,
Ты налей мне, налей!..
Ах, пехота, пехота,
Царица полей!