Евгения Баранова - Номинация «Поэзия»
- Название:Номинация «Поэзия»
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:15
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евгения Баранова - Номинация «Поэзия» краткое содержание
Номинация «Поэзия» - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Я сижу на крыльце деревянного дома с расписными наличниками, тонким резным коньком и пыльными окнами. Думала, что оставила ненадолго — но десять лет как выросла. Переросла и бабушку, которой в сентябре будет двадцать (ибо время пошло по-новому), и деда, которого никогда не видела. Кругом неоглядная ширь и белёсое поле трав, точно находимся на самой северной широте. Я плыла теплоходом, сошла на восьмом причале. Здесь кончается память, я по крошечке собираю — налево или направо? Налево или направо? Иду по стерне, опасаясь ссадин. Ноги выводят сами. Травы не скошены, рамы не крашены.
Я звоню маме, я спрашиваю: «Раньше ключи лежали в щели между бревен, а где теперь?»
Дверь в землю вросла, краска сквозь ржавчину проступила — стыдно соседям смотреть в глаза. Десять лет назад и дом был, и двор у каждого. Я звоню маме, я спрашиваю: «Как мыть окна, чтобы разводов не оставалось?» В спальне кровать железная без матраса — всё вывезли, раздарили, едва возвратившись с кладбища. Я спрашиваю: «В какой ящик лучше положить „Геркулес“, и варенье, и хлеб, что привезла из города?» Гонит по небе ветер облака перистые, разноцветные, и мне на миру не страшно.
Я спрашиваю: «В каком году от нас ушёл папа, что нам осталось после?»
Пахнет смородиной в тёплом воздухе. Лодочка, на которой плавали в райцентр, в магазины и поликлинику, рыбьим скелетом гниёт на восьмом причале.
Мама не отвечает.
«Я выхожу на вокзале, с которого уезжала…»
Я выхожу на вокзале, с которого уезжала
одиннадцать лет назад, и всматриваюсь
в прошлое.
У киоска с надписью «Товары в дорогу»
воробьи доедают хлебные крошки.
Милиционер — кажется, тот же, что был раньше
смотрит пристально, с интересом.
Я перешагиваю рельсы, иду дорогой,
обсаженной кустами снежноягодника,
вчитываюсь в рекламу. Река проглядывает
сквозь пятиэтажные здания, но я никак
не вспомню её названия. Кажется, Яхрома.
Я хромаю на пластмассовых каблуках,
что недавно были красивыми и удобными.
Двор не изменился. Стоят остовы
проржавевших качелей и турников,
звенящих на ветру верёвками.
У подъезда молчат две женщины
с нераспустившимися глазами,
с губами в черничную синеву,
с усталыми лицами.
Я реву,
как будто несут выкидывать
бабушкину хрустальную люстру,
и никак
не могу
остановиться.
Открытого космоса
Скоро придётся считать потери
от нечувствия и душевной лености —
но мы бежим рука об руку в темноте
бесконечно расширяющейся Вселенной,
бежим бездумно, не глядя под ноги,
не всматриваясь в звёздную божию даль.
царапают щиколотки ветви колкие,
трава цепляется за сандалии.
На коленках белеют кусочки пластыря,
космос пахнет яблоками и зелёнкой.
Равносердие, нетерпение или праздность
— не всё равно ли? Идём расхлёбывать,
идём в хлопчатобумажных майках,
со списком на мятом тетрадном листике.
Космос пахнет дачей, костром и маем,
космос пахнет сериалом «Простые истины».
Но куда идём, там не станут злиться
за то, что склочные мы, недобрые.
А попросят только нарвать кислицы
и чёрной смородины для компота.
И будут наши ладони полными
вольного ветра и сладких ягод —
мы
идём
рука об руку
чистым полем
открытого космоса неоглядного.
дэвид боуи
ты, конечно, знаешь, что дома на марсе хрустально-светлые и огромные,
что деревья на марсе жёлтые, точно осенью.
ты, конечно, знаешь, что мы отобраны в космос
не по росту и не по возрасту — а просто спросили: кто здесь
самый смелый? Нас сотни ребят, подтянутых, широкоплечих.
но мы сказали — я, одновременно сказали — я.
потому что хотели взглянуть на вечность, хотели марсианский песок
вытряхивать из ботинок.
ты знаешь, конечно, что мы наизусть учили дхаммападу, евангелие от луки
и апрельские тезисы —
чтобы не растеряться и быть готовыми к разговору любому и храму всякому.
рюкзаки паковали. весело
было нам. скоро в кресла сядем и заглянем в полную звезд бездну.
слышишь гром? то скорлупка крошечная, железная, бьётся о небо.
на земле родились и умерли будда, христос и ленин —
у астронавта в наушниках дэвид боуи
у астронавта в наушниках дэвид боуи
миллионы лет в наушниках дэвид боуи
и нет надежды
на благополучное
приземление.
Здравствуйте, как вы относитесь к теплоцентрали, которую станут строить не позднее, чем через два месяца, и не ранее, чем через две недели?
Теплоцентраль пройдёт рядом с вашим домом, рядом с детской площадкой,
но никого не порадует,
не согреет.
Здравствуйте, как вы относитесь к огромной свалке, на которую жёлтые мусоровозы утром везут всякий хлам, но не вами выброшенный?
(Вы не знаете, как быть с лыжами, на балконе похороненными рядом с: эмалированным тазиком, банками с краской, отцовскими инструментами).
Здравствуйте, как вы оцениваете качество услуг управляющей компании в этом и в прошлом месяце? Разве рухнули лестницы, разве отключили горячую воду, осыпалась штукатурка, лампочки перегорели?
Каждому — да по вере
его.
Здравствуйте, как вы относитесь к удивительному — прямо-таки небывалому — нашествию белых бабочек, которые разбиваются о ветровые стёкла, прилипают к выкрашенным скамейкам, лезут в глаза и рот?
Здравствуйте, что вы думаете о влюблённых школьниках, что живут через стенку, в соседних домах, на знакомых улицах?
Мне плевать, что вы думаете.
Я буду
слушать ваше дыхание,
которым полнится магнитная лента кассеты, вставленной в диктофон. Когда-то на ней был Высоцкий, но я столько раз стирал информацию и записывал заново, что у меня не осталось
ни цели,
ни города,
ни фамилии,
ни адреса
редакции,
в которой уже два года
работаю вне штата
корреспондентом.
«Полиэтиленовый пакет вмёрз в лёд, в серую воду, в самую толщу…»
Полиэтиленовый пакет вмёрз в лёд, в серую воду, в самую толщу.
Я стою на самой красивой площади
моего государства
и спрашиваю: есть здесь кто-нибудь?
Ветер гонит скомканные и смятые стаканчики из «Макдональдса».
Вспомнилось, как на избирательном участке нас угощали жвачкой — восемнадцатилетних студенток, приличных тётенек с пакетами из «Пятёрочки», стариков в вычищенных пиджаках.
Мы уходили домой счастливыми.
Вспомнилось, как мы скользили по обледеневшей проезжей части, ежесекундно рискуя быть сбитыми, потому что на тротуаре не было места от припаркованных автомобилей.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
