Андрей Сутоцкий - Хороводы Хорса. Книга стихов

Она всё ждёт, заламывая руки,
И с мыса Горн зовёт погибших чад,
Седой старухой сделавшись в недуге.
И вместе с нею – птицы голосят.
Кипит волна и брызжет жёлтой пеной,
Играя всеми мускулами вод…
Кто будет ждать от волн успокоенья
В жестокий шторм? А женщина всё ждёт…
Пойди-верни… Судёнышко – в три щепки…
Лишь муть со дна да серый блеск акул…
Могли бы жить… Но как её избегнуть,
Размытый след оставив на бегу?..
Ещё вчера в котле варилась рыба,
Сушились сети в лунной белизне…
Не изменить, однажды сделав выбор,
Судьбу людей, исчезнувших на дне.
Она всё ждёт, не веря зверю моря:
На сердце – боль, а в голосе – металл,
И с мыса Горн, как будто с мыса Горя,
Встречает в крик волну «девятый вал».

В череде беспокойных лет
Мы себя изживаем, будто
Нам не в радость земная жизнь,
Где мы вынуждены играть
Кем-то выдуманный сюжет,
Выдаваемый нам за чудо…
Кто же он, что за нас решил
Воплощать и высвобождать?..

Недовольствующих – в расход.
Суицид – лотерея смерти.
Кто там ропщет в углу, когда
Нам завещано постигать?..
Но хрустит под ногами лёд
И порывом толкает ветер
К полынье, где дрожит вода
В нетерпенье тебя забрать…

Ты явился на свет? – полбеды.
Без налога на право роли,
Ты достоин лишь хомута
В табуне молодых коней.
Расплатись-ка за зло, за дым
Гениальностью алой крови,
Пред глазами Небес представ,
Посреди четырёх огней.

Где же тот, кто решил за нас,
Строго требуя исполненья?..
Против воли не будешь мил,
Потому что на сердце – боль…
А, по-моему, шлем – как раз,
Чтоб опять победить в сраженье,
Доказать, не теряя сил,
Что готов ты на бой.

Для чего, не пойму никак,
Столько глупых рождений,
Столько странных примет?.. – уход
Неоправданно скор…
Почему за спиной старика,
Неотступно, послушной тенью,
Ходит смерть его, не даёт
Выиграть старому спор?..

Без налога на право жить
Мы не можем на этом свете,
Даже если сюда пришли
Не по собственной воле, но
Взять, уйти, самому решить
Вслед за шлейфом огня кометы,
Сделав шаг по углям Любви —
ИС-КЛЮ-ЧЕ-НО…

Правонаследники масонских лож,
Клиенты лучших мистиков планеты,
Ваш групповой портрет из постных рож
С начал не знает солнечного света.
Как крысы вы, в зашторенных дворцах,
Вершите суд, вынюхивая жертву,
И, не боясь сей ужас отрицать,
Потворствуете новому сюжету.
В своих кругах, с колодой карт в руках,
За строй нулей играете народом,
Чтоб тот во лжи, не распознав врага,
Загнал себя шестёрками в колоду…

Со всех сторон крича до хрипоты,
Внушают нам блюстительные дяди
Пути спасенья, выставив кресты,
Шагая к нам при всём своём параде
С одною просьбой – «сдаться и принять…
В непротивленьи злу и всепрощеньи…»,
Чтоб несогласных с лёгкостью предать
На скору смерть, лишив их чувства мщенья.
С синюшных губ слетает – «Напугать!..»
Но… свет свечей не дрогнул… Из затакта…
Погибли люди? Сколько? Тридцать пять?..
Как хорошо за ширмою теракта!..
Неуловим невидимый злодей.
И шахи нескончаемых шахидов,
Кроя ислам, воюют всё сильней
На кабинет «надмирных фаворитов».
Ужель ислам на службе этих псов,
Что рад отдать себя на истязанье?..
Иль груз двух чаш космических весов
(любви и зла) подпрыгнул над весами?
А в кулуарах – ставленников рать,
Чья власть дана им, хрупкая, на время,
Торопится местечко подсказать,
Чтобы процесс прибавил ускоренья.

…и новой болью дрогнул Солнца град.
Погибли дети. Свежая страница…
В кровавый список смерти всех подряд
Уже заносят смуглые убийцы.
Всё ради слов, что прочитал раввин
В заветной книге в полночь, под луною…
Открой глаза, прозрей, Иисус Навин:
Твой правый бог зовётся – сатаною!..
Но не откроет Солнцу он глаза
И Новый Город, кровью истекая,
В себя впускает алчущих хазар…
Стоп! Кто они? Откуда возникают
Хазары те? Коварством ли своим
Ведут дорогу избранным на царство?

…но лжи предел положит Аркаим,
Сияющий от нас веков так за′ сто.
В нём Правды Свет! Останутся ль ещё
Мечты изжить прославленную расу?

…обманных дней покой наш напряжён,
Где правит смерть лукаво и негласно.
…………………………………

…а в шепотке противных голосов,
Вокруг сукна холодного овала,
Готовят список новых адресов
Для девяти услужливых вассалов.

Полсотни лет – долой. Иль врёт скупая память,
Бросая мне в хрусталь с десяток «золотых»,
Невидимым песком бесследно засыпая
Бессмысленных затей вчерашние следы?
Потерянные дни, вы прожиты не мною…
Как будто не со мной стучал ваш метроном.
И как не сожалеть, коль скоро за спиною
Окажется она в мгновении одном
До мутной глубины, случайных вспышек света
И выцветших времён, заветных и родных…
Была-текла Любовь разливом всепланетным…
И вот остался дым, лишь дым от той весны.
Крутись калейдоскоп!.. Как много комбинаций!..
Откуда и куда – вовек не разберёшь…
Полсотни лет долой!.. – а нечем любоваться…
И ты готовишь клей с густым названьем – «ложь».
Безвольны мы менять устои и порядки,
Маршруты и слова, что требуют от нас.
И так сидим, растём, как овощи на грядке,
Пока Великий Маг не скажет: в самый раз…
Устав от болтовни и частых сожалений,
В желании догнать последний свой вагон,
Я вынужден признать задачу без решений,
А ведь когда-то мог пойти и на обгон…
Полсотни лет – долой. И зеркало не скроет
Слегка печальных глаз. Не веря тем глазам,
Не веря в то, что жизнь была, увы, игрою,
Я открываю рот, но… нечего сказать.

О, сколь бесчисленны и ярки варианты
Поры студенческой!.. Почти как бриллианты
Они сверкают, обольщая… Вспоминая,…
Мы от себя порой чуть-чуть заболеваем.
Ну как, скажите, можно жить и не бояться,
На грани пропасти учиться и влюбляться,
Когда судьбу твою решала цифра в клетке
С невыразительным названием – «отметка»?
Смешно подумать, чем питались мы в ту пору.
Но все подгребки уплетались дружным хором;
В бессчётных вылазках, по капле и по крошке,
Мы извлекали их со дна «прозрачной» ложкой.
А будним утром, через лень и через голод,
Мы шли учиться, холодок ловя за ворот…
Но вязли мысли, убаюканные снами…
Да будь он проклят этот завтрашний экзамен!
Импровизируя, мы врали педагогам,
Клялись последнею инстанциею, богом…
А если к совести потом нас призывали,
Мы признавались в том, что подразумевали
Под этим богом: то ли Индру, то ли Шиву…
И, да простят нас Боги, было нам паршиво.
А вечерами расцветала не напрасно,
Общага с тысячами маленьких соблазнов,
Где нам хотелось утверждаться в самомненьи,
Но… почему-то в алкогольном опьяненьи.
Вулкан фантазии!.. – о, как он извергался!..
И в том особенно никто не напрягался.
И даже в классах института, к возраженью
Учителей, мы не сдавались положенью.
Мы были молоды и глупы, до безумства…
И вот сейчас без этой глупости нам – пусто.
И вот сейчас без этой ветреной свободы
Уныньем полнятся…
оставшиеся годы.
И… снова тянет…
разыграть и приукрасить,
До «нулевого» под «new wave» покерогазить,
Гулять всю ночь по листопадным переулкам,
Самозабвенно отдаваясь тем прогулкам,
Сдаваться случаю, мечтать пред строгим взором
И по неведенью…
не чувствовать позора.
Уплыли-сгинули за горы облаками
Миры студенчества с неровными стихами…
И по прошествии – прочесть я их не смею,
Поскольку мыслить так уж больше не умею.