Наталья Метелица - Голые заплатки. Стихи

Много пройдено
взаправду —
Мало пройдено
всерьез.
Шла мелодия
крылатой —
Знать о крыльях
не пришлось.

Не бойся…
Это ведь вначале
Бояться принято. Потом,
Что с сахаром, что без, – для чая
Без разницы – когда весь дом
Осиротел.
Нет ни ребенка.
Ни просто как-нибудь родных.
И дом чужой. И дождь по окнам.
И ты играешь в лишь бы стих.
Уже не важно, есть ли завтра.
Уже бояться – жалко сил.

Мой милый Бог… Вернись обратно
На землю, что недолюбил…

Не получается из этих спичек
ни домика, ни буйного костра,
и коробок в ладонях истеричных
ломается вдоль левого ребра.

Ненужная кастрация деревьев
замызгана в давно ненужный след,
и, может быть, гореть – еще не время,
да строить – поздно.
ДА – длиною в НЕТ.

Мне некого и нечего стыдиться
в раздаче самых правильных ошибок.
Я, может быть, меняла только лица,
но не души очаг, – из красных ниток
вывязывая карту женских ран.
И было мне теплее в шерсти зверя,
когда просилась в душу чья-то дрянь,
глаза которой верным псом смотрели.

Ты слышишь?
Я с тобой.
У всех причалов
гудят мои большие корабли,
как будто ты и есть
земли Начало,
Но я противлюсь этому!..
В пыли
всегда роскошнее цветок
трусливый,
которому в саду —
укор других,
ДОСТОЙНЫХ сада!
Как же вы красивы —
но Я такая маленькая
в миг,
когда вы рядом —
и когда с тобою.
Мне нужный —
но не гордости моей!
Нет!
Не гудит!
То просто ветер воет,
забивший голову
мечтами кораблей!

Пыль золотая ночного кострища
Плечи мои на рассвете томит.
Сделай огонь моей памяти тише.
Пусть отдыхает, поспит.

Сделай зарю новолунною фразой —
Чтобы молчали и свет, и слова.
Я в темноте узнаЮ тебя сразу —
Запах и сон целовать.

Я – твоя кожа, одетая в кожу.
Как тебе в теле моем поутру?
Мне в твоем теле все муки дороже.
Спи… Я еще погорю…

Дыханья нет.
Июльский вечер.
Пытка.
Горячей ватой небо над душой.
А ты играл.
Натянут голос скрипки —
и разрезает ветром душный зной.
Рука горела льдом.
Холодный разум
берёг тебя от власти женских губ,
а музыка твоя,
щитом алмазным,
спасала от нее…
Ты был с ней груб
лишь оттого, что нежным быть боялся.
Себя боялся – если рядом с ней.
И прятался в изящный флёр —
грусть вальса,
обманывая вихрь своих страстей.
Отыграно.
Осенний зной на ветках.
В груди – иные воздух и душа.
И музыка крошилась – как таблетка,
Не стоя без любимой ни гроша.

какая разница уже
где новый день берет минуты
где точка требует свиданья
с началом будущей строки

когда в растраченной душе
ни босоногий ни обутый
ни расколдованный ни тайный
не найден смысл
а пустяки
и так сойдут
за подаянье

И что же нам осталось?.. Как бы вечер.
И как бы ночь. Чужая – для чужих.
Уже раздеты, а укрыться – нечем.
Уже дописано, а всё – не стих.

Притворщики… живущие под боком…
Мы как бы есть. Но лучше бы и нет.
На чёрный день строгаем как бы строки.
И прячем друг от друга их сюжет.

Судьбу не угадаешь, не изгадив.
Но мы ведь для чего-то ждали ночь?!
Скажи: а твой сюжет для нас
не жаден?
хотя бы чуточку…

Проститься —
но помочь.

Это было, когда забудутся
все обиды, печали, горести,
поменяем на завтра новости,
по-другому друг в друга
влюбимся.
Или даже почти похожими
на почти забытые радости
мы вернемся к своей усталости
друг от друга.

И вспомнить
сможем.

В этой пытке мало боли.
В этой боли мало нас.
Нам с тобой и не позволят
Поиграться в пересказ
Не написанных историй,
Лишь бы выдумать любовь…
Сколько высосано вздора
Из стоя’щих криво слов…

Твоё касание дороже
Любой фантазии… но жизнь
И дарит счастье, и его же
Вмиг обесценивает… Смысл
Лишён и разума, и кожи.

Не помню правила… – и чья-то часть меня
не соглашается с моей же правдой:
Я высеваю поле среди сада —
ОНА перелопатит семена
на неизвестность – в самом центре зримых
и очевидных знаний бытия;
но кто-то помнит боль мою, – шутя,
и смех – в чужом хранилище надрыва.
Чужие руки пишут мой портрет,
раскидывая сети ограждений
в письме инерционного движенья —
и присылая мне пустой конверт.

Дышится – как будто поздний вечер
С летом разговаривал о снеге,
Что давно заждался в человеке
Самого июльского тепла.

Если изнутри войти в морозы,
О которых внешнее не знает, —
Значит, это исповедь сквозная
Раненую душу берегла

Для того, кто главное увидит, —
Бинтовать несказанное слово,
Что и быть молчащим не готово,
Если близкий спросит:
– Как дела?

Если да кабы… Спасайся малым.
Близкие бывают и хитрее:
Будто и вошли, и обогрели,
А постель… —
подстилка из стекла.

Размечтались.
Познакомились.
Даже будто влюблены.
Переспали. Узаконили.
Быт. Привычка. Не верны.

В детской лучик света мается
Сорванцом невинных снов.
Мама с папой объясняются.
Не в любви.
Закон суров.
…
Отмечталось.
Сны закончились.
Незнакомцы. Трепачи.
Сыновьями или дочками
Плачут лунные лучи…

Гримаса ветреной погоды
была достойна отраженья
внутри меня… —
где все уроды
преображались в вдохновенье.

Стихи рождались из стихии…
(Или она рождалась в слове?)
Я внутрь смотрела, —
но глухие
в меня смотрели.
Мир условен…