Наталья Гордина - Сады души моей

Четыре

В небеса устремилась душа,
В полумраке разлита прохлада,
Ветер, в кронах тревожно шурша,
Тает в сумраке сонного сада.
Алой краской раскрасил закат
Холст аллей, утонувших в тумане,
Горб луны облаками распят
На перстах кровоточащей длани.
И с улыбкой застыв у окна,
Я слежу очарованным взглядом,
Как лукаво колдует весна
Над цветов разноцветным нарядом.
Где же ты, мой возлюбленный друг?
Сердце так стосковалось по ласке,
Стремясь в нежном объятии рук
Утонуть, словно кисточка в краске.
Даль дорожек таит силуэт,
Что так дорог душе одинокой.
Томно вечер – романтик, поэт
Пишет стансы красе синеокой.
Мы не вместе. Я снова одна.
И с тоской удлиняются тени,
И плывет утомлённо луна
За чредою неясных видений.
Вся вселенная скрыта сейчас
В тусклых бликах на ветхой скамейке,
В восхищенном сиянии глаз,
Обращённом к весне-чародейке.

Пять

Там, где ты, – мой единственный дом,
Без тебя на душе одиноко.
Волей злобного рока ведом,
Как всегда, от меня ты далёко.
Как всегда… Томно стелется даль,
Так загадочна и горделива,
Горько сердца читает печаль
У окна прикорнувшая ива.
Слились тени в проёме окна
Гаммой красок унылого цвета,
И с тоскою взирает луна,
Как в пастельных тонах тает лето.
Для меня существуешь лишь ты,
И тебя никого нет дороже,
Тусклым нимбом застыли цветы
В бездне клумб вдоль садовых дорожек.
Диска красного огненный луч
Режет сумрак кровавою дланью
За грядою нахмуренных туч,
Не подвластен земному страданью.
Не подвластен… С гримасою кот
Скалит зубы в подобье улыбки,
И в окна заколдованный грот
Льются блики, неясны и зыбки.
На столе нераскрытый Коран
И письмо, не дочитано мною,
И понурых небес океан
Освещаем колдуньей луною.

Шесть

Под луною сверкала грязь,
Серебрясь у могильных плит,
Облаков украшала вязь
Одиноких небес монолит.
Разрывалась от боли грудь,
Стыли слёзы осколком льда,
Свой луна продолжала путь
В безысходное никуда.
Из теней ночь плела узор,
Пеленая заката длань,
И повсюду читал мой взор
Мрак и кладбища глухомань.
Дней бессмысленных круговерть
В вечность, словно вода, текла,
И с косою старуха смерть
Скорбный дух мой давно ждала.
Пускай сладок твой будет сон
В сей обители тишины.
Дух любовью к тебе пленён,
Усыплён колыбельной весны.
Всё казалось мне, что ты жив
И что умер ты не всерьёз.
Ветер, мрачен и молчалив,
Гладил золото русых кос,
Извивался змеёй туман,
Тая, в сумерек рвался даль,
Глаз бездонных таил океан
Охватившую сердце печаль.
В душу ужасом ночь лилась,
Поднялись мертвецы из могил,
На телах их сверкала грязь —
И мой крик тишину огласил.
Боль страдания и тоска
В горьком крике моём слились
И, вздыхая, луна свысока
Осветила путь в новую жизнь.

Семь

Пусть спит сном праведных твой дух
В лучей неярком свете,
Игрой на арфе скорбный слух
Надрывно ранит ветер.
Кровавым заревом закат
Ложится мне на плечи.
Как тускл и горестен мой взгляд!
Как томно тает вечер!
Что смерть? Что жизнь? Всего лишь сон!
Всего лишь сон, не боле!
Мир в мрака омут погружён,
Покорен горькой доле.
Мир в мрака омут погружён —
Прекрасней нет сюжета,
Когда он в строчках воплощён
Несчастного поэта.
В моих стихах… А что стихи?
В них правда жизни скрыта,
Мечты неясные штрихи,
Печаль разлук разлита.
Кроваво-красный диск в глаза
Глядит, нависнув низко,
И по щеке скользит слеза,
И в отраженье диска
Пылает вдохновеньем взор,
Безумьем созиданья.
Набат церковный. Туч узор.
И нега ожиданья.

Восемь

День выдался на редкость знойным,
Я на свиданье к тебе шла,
За солнцем, огненным конвойным,
Тропинка узкая вела.
Дорожки сада до беседки
Меня, ликуя, довели.
Бутоны роз, её соседки,
Пурпурным цветом расцвели.
И я в прохладе на скамейке
Ждала, мой друг, что ты придёшь.
Лучи дыханьем чародейки
Моих ресниц ласкали дрожь.
Ты всё не шёл. И длань Морфея
Мне веки смежила. В тиши
Листала вдумчивая фея
Страницы горестной души.
Христос нёс крест (немой страдалец!)
Под улюлюканье толпы,
И ветер, призрачный скиталец,
След окровавленной стопы
Его лобзал. Потупив взоры,
Все вдаль потерянно брели,
Зари ажурные узоры
Туч бороздили корабли.
Путь на Голгофу был так труден,
И в света огненном чаду
Домов заброшенных посудин
Сжигало солнце череду.
Пришли. И узников распяли.
И я смотрела на кресты.
И скорби мрачные скрижали
Сжимали с жалостью персты.
И слёзы капали на платье
Под нимбом слипшихся волос.
Моей душе явил распятье
Сын Человеческий – Христос.
Проснулась я от поцелуя:
«Чудесный видела я сон!»
Ты ж, розы губ моих целуя,
Шепнул, любя: «С тобою он!»

Девять

Был чёрен вечер, жёлты фонари,
И диск луны клонился к изголовью,
Душа алкала золота зари,
Желало сердце жить твоей любовью.
Опять одна. Вновь плахою кровать
Спешила обессиленное тело
В который раз безжалостно распять,
Прибив к кресту гвоздями неумело.
Скользили тени, словно мишура,
И плоть мою безудержные страсти
Терзали от заката до утра.
Взирая из окна раскрытой пасти,
Ночь щурилась. Полуслепая мгла
Страданья духа горестно читала,
И ужаса холодная игла
Немую плоть безжалостно пронзала.
Что в рук твоих плену не утонуть
Осознавая, в спальне я томилась,
Пытаясь тщетно без тебя заснуть,
Хоть за день и изрядно утомилась.
Скажи, зачем разлук сжигает жар,
Когда быть вместе – всё, что в жизни надо,
По капле пить божественный нектар
Зелёных глаз чарующего взгляда,
Лобзать уста, которых слаще нет,
И обнимать неистово и дико,
Встречать вдвоём загадочный рассвет
В сиянье солнца огненного лика?
Скажи, зачем ты снова не со мной,
И от любовной жажды сердце стонет,
Едва слезу полоской заревой
Небесный свод задумчиво уронит?
Ответа нет, и нужен ли ответ?
Мы будем вместе поздно или рано
В краю чудес, где грусти места нет
И расставанья сброшена сутана.

Десять

Угрюмо осень обнажила сад,
Где мы с тобой друг друга полюбили,
Небес узорный разукрасил плат
Закат-художник в авангардном стиле.
Плескались в лужах тенью облака,
Стволы деревьев в их зеркальной глади
Топили листья, глядя свысока,
Как силуэты тают в вод тетради.
На арфе ветер горестно играл,
Уныло струны издавали звуки,
Вонзая в сердце миллионы жал
Тоскливою мелодией разлуки.
Дорожек мокрых обнимала длань
Опавших листьев золотые краски,
Земли и неба размывая грань
Чарующей божественностью сказки,
Пленительным сияньем серых глаз
Задумчивого вечера в беседке
И прелестью твоих бессвязных фраз
О чувствах, что отныне стали редки.
Ты нынче стал так скуп на похвалы
И на свиданья не спешишь, как прежде.
Застыли одинокие стволы
В косых лучей расплывчатой одежде…
Размыв границы неба и земли,
Лобзали блики волосы и плечи.
Я всё ждала в застенчивой дали
С моей любовью долгожданной встречи.