Array Антология - Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Плещется лагуна. И напевает песнь свою, близкую сердцу твоему, Венеция.
Серенады струятся. И тихий шепот любви, и женский смех, и полночный бой часов, и звон шпаги, и блеск воды – сливаются в один стройный хор. И он поет хвалу Пеннорожденной и дочери ее – царице морей, Венеции. И струится, струится сладкая песня.
О, город Тьеполо и Джорджоне!

Где грацией блещут гондолы,
Лавируя гладью лагун;
Где знойно стрекочут мандолы;
Где каждый возлюбленный – лгун;
Где страсть беззаботна, как люди;
А люди свободны, как страсть;
Где гении столько прелюдий
Напели потомству; где пасть
Умеют победно и славно;
Где скрашена бедность огнем;
Где чувствуют смело, – недавно
Я думал о крае таком…

Дочь Адриатики златая,
Печально видеть Твой закат,
Волнующая неземная,
Первоплощенный Мифов Град…

Венеция – Ты, как Старушка,
В морщинах, с прошлой Красотой!
Турист – Ей милостиво в кружку
Бросает грош, как «золотой»…

О, Ты, красавица былая,
Отвергнешь, в гневе, дар грошей!
В канал зеленый, умирая,
Сойдешь, рыдая, Тень Дожжей…

Турист. О, Варвары-Столетья!
Души Твоей далек, как он.
Один Поэт лишь в Лихолетье,
С Тобой узрит минутный Сон…

Спит мертвым сном жемчужина морей,
О прошлых славных днях храня воспоминанье.
Но и в развалинах полна так обаянья,
Что оторвать от них я не могу очей.
В седое прошлое волной воображенья
Я унесен. Мне мнится, что в окне
Дворца забытого я вижу привиденье:
В уборах дорогих, в узорчатой парче
Стоит красавица с кудрями золотыми
И грустно смотрит в даль очами голубыми,
И жадно слушает, как плачет серенада
Ей в клетке золотой – и мука, и отрада.

I.

1.
И вдруг Венеция! Она,
Вся как невеста убрана,
Предстала мне в красе венчальной,
И в глади вод своей зеркальной,
В красе той радостно-печальной
Она была отражена.

2.
И отражалась, и двоилась,
И то являлась, то таилась.
Да кто она? И сон, и явь…
Мудрец, ты мудрость здесь оставь,
Земные строки переплавь,
Что есть, что будет… здесь свершилось.

3.
Гляди – лагуна будто спит,
Томясь в былом и в небывалом,
И отливает, и горит,
То перламутром, то опалом,
И солнце чуть лучом усталым
Ее воскрылья золотит.

4.
Туда, туда к далеким зорям
Тут отходили корабли,
Туда… не видно их за морем,
И возвращались и несли
Добычу для своей земли
Чужим уплаченную горем.

5.
Давно под сводами дворцов
Умолкли струны, отзвенели
И звоны чаш, и глас певцов
И нет там кованых ларцов
Для самоцветных ожерелий.

6.
Умчалась празднеств вереница,
Едва найдешь их легкий след,
Но дивный Праздник длится, длится…
Ты – Адриатики Царица,
Ты – Праздник тот, другого нет.

7.
Над зачарованным каналом
Дворцы торжественным хоралом
Здесь воздымаются, зовут
Все к новым встречам и причалам.
Не здесь ли камни вопиют?

8.
Красуйся, зодчества держава!
Здесь власть твоя легка, светла,
Здесь из причудливого сплава
Камней, металла и стекла
Творцу возносится хвала;
Ему хвала и слава, слава;

9.
Зане, что славе той причастный
И человек и раб и тварь
От века призван Им, как царь
Творить свободно, самовластно;
И вот искусства на алтарь
Несет он жертвы ежечасно.

10.
Но, бедный путник, ты затерян —
Доколе здесь тебе бродить?
Красы той пестрой не испить…
Иди, не бойся, город верен
Творцу, что дал ему здесь быть,
Он весь молитвою измерен.

11.
Твой взор блуждает здесь не тщетно,
Очарований новых ждет;
От храма к храму незаметно
Тебя здесь верный путь ведет.

12.
Сосредоточие строений,
Сосредоточие души,
Здесь каждый храм взимает пени
С разнообразных впечатлений;
В его торжественной тиши
И ты, о путник, заглуши
Огни разнузданных стремлений —

13.
Иль всех соедини в одно
Молитвой дышащее пламя…
Так все вокруг – здесь в каждом храме
Каналы, площади с дворцами,
Гляди – воссоединено
И к небу вдруг вознесено.

14.
Колонны все возносят ввысь,
А выше, видишь, вознеслись
Там куполы над куполами
И крест над ними и над нами.
Какая высь!.. Перекрестись!..

15.
Благословенная минута!
Жалеть ли, что порвалась круто
Дворцов прибрежная кайма
И встал в пространстве разомкнутом
Марии храм della Salute,
Ведь Ею попрана чума?

16.
Как позолоченный цветок,
Что с неба брошен в мир наш грешный,
Сияет Марк красою вешней,
Пасхальной радостью утешной,
Но там внутри он тих и строг.

17.
Внутри священная дремота,
Внутри святая позолота
Вечерней гаснущей зари,
Свечей зажженных янтари
И мед молитв и слез без счета
Веками собранных, что в соты.

18.
Но полно, Муза, не перечь,
Пора закончить нашу речь.
Не мы одни – другие вправе
Пером и кистью право править
И могут лучше нас сберечь,
Что в сердце нам дано прославить,

19.
Печаль и прелесть увяданья
В надежде скорого свиданья…
Рассвет, а в нем уже прощанье,
Закат, а в нем иной рассвет,
Противоречий сочетанье,
Былых веков безлетний след
И скрытой вечности сиянье.

20.
Давно то Гуарди усмотрел
И Тернер то запечатлел,
Воздушным светом упоенный,
А ныне Вейдле то воспел
В стихах и прозе просветленной.

21.
Да, много тех, кто здесь бродил,
Пером и кистию водил,
Чьи стих и кисть здесь просияли,
Красы Венеции лобзали,
Кто радость пил в ее печали
И с нею радуясь грустил.

II.

1.
Довольно, Муза, не перечь!..
Но ты, ослушница поэтов,
Уже со мной на вапоретто…
Куда же хочешь ты увлечь?
Причал! Ужели остров этот?
Тут бы охотнику залечь
Стрелять по уткам в час рассвета…

2.
Полуболото, полулуг,
Кусты, кусты, а там осока,
Ну что ж – идем… Пришли и вдруг,
Как на дворе, в траве… вот сбоку
Гляди – как будто полукруг
Какой-то церкви невысокой.