Виктор Боков - Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения

Не болеть,
Не стареть,
Не гнуться!
А дела-то
Всегда найдутся.
Труд — основа
Всего на свете,
Он главенствует
На планете.
Бесконечны
Его именья,
Труд везде,
Труд в Москве и в Тюмени,
В Петропавловске-Камчатском,
              в Одессе,
Всюду труд,
На него надейся!
Поработаешь,
Значит, получишь,
Сам умеешь,
Других научишь.
Кто сонливостью,
Ленью страдает,
Счастьем жизни
Не обладает.
И обходит
Такое растенье
Радость творчества
И веселья.
Труд — основа
Герба на знаменах,
Труд в труде,
Не в пустых разговорах!

Летела ласточка за грязью,
Ей надо было вить гнездо,
А грязи не хватает разве?
И ей в строительстве везло.

Не надо было заявлений
На то, на се, туда, сюда,
Одно желанье и уменье
И понимание труда.

С утра летала и носила
Тяжелый, мокрый, серый ил.
Работала и не просила
О помощи. И час пробил.

Гляжу, гнездо уже готово,
В теченье дня построен дом,
И выполнен он образцово,
И нет комиссий на прием.

Я знаю одного прораба,
Ну что не выстроит, то — тьфу!
Ему у ласточки хотя бы
Чуть поучиться мастерству.

Так повелось, что носят полушубки
Актрисы, театральные жрецы.
Теперь-то всем понятно, что не шутка —
Прекрасный мех романовской овцы.

А было ведь, какой-нибудь купчина,
Своих сермяжных братьев невзлюбя,
Кричал на мужика: — Эй ты, овчина,
Не мни сукно, оно не про тебя!

Париж готовит обувь для России,
Но должен откровенно я сказать,
Что барышни-боярышни носили
Сапожки эти триста лет назад.

Так кто же создает, скажите, моду?
Кого за плагиатство привлекать?
И сколько можно нашему народу
В чужой земле свое приобретать?!

Плакала женщина. Горькие слезы
Падали в куст нераскрывшейся розы,
Стали бутоны быстро расти,
В самые сумерки стали цвести.

Невероятное вдруг приключилось,
Невероятное ночью случилось:
Роза раскрылась, роза цветет,
Женщина больше не плачет — поет!

Скажете мне, что придумано это,
Но такова специальность поэта,
Он с Андерсеном и братьями Гримм
Родственник кровный и тянется к ним!

Не жалуйся на жизнь,
Она прекрасна,
Когда идут дожди,
Когда на небе ясно.

Судьба все сто невзгод
На плечи мне взвалила,
Ломала много лет,
Ломала — не сломила.

Я ночевал на пнях,
На сельских сеновалах,
Нежданная любовь
Меня усыновляла.

И снова жажда жить
Журчала родниками,
Я добыл в жизни все
Рабочими руками.

И говорю, что жизнь
Всегда, всегда прекрасна.
Когда идут дожди,
Когда на небе ясно.

Живу крылато, родниково,
Не отвожу от жизни глаз.
Ищу единственное слово,
Чтоб выразить себя и вас.

А где оно? Ау! Откликнись!
Не прячься за глухой стеной.
У старой, серенькой калитки
Поговори, постой со мной.

Две женщины бредут проселком,
Из-под платка седой висок,
Размашисто по их кошелкам
Ударил дождь наискосок.

— Ах, Марьюшка! А вот и ливень,
Промочит нас он в пять минут!
— Не ливень это, а счастливень,
С него и огурцы пойдут.

Капуста будет завиваться,
Грибы появятся в бору,
С него все будет прибавляться,
А прибавленье ко двору!

Спасибо, бабоньки, за слово
И за бесхитростный рассказ.
Я запишу село Пряслово
В свои стихи, чтоб помнить вас!

На Волге я родился,
Сказала мне сама же:
— Ты русский, а влюбился
В татарочку с КамАЗа.

Проспект Мусы Джалиля,
Все улицы как реки.
Глаза ее ржаные
Я полюбил навеки.

Сынишка будет черный,
А дочка будет русой.
Так горевать о чем же,
Любой приемлем случай.

Как маленькую рыбку,
На берегу у Камы
Ловлю твою улыбку
Влюбленными руками.

Наш город молодежный,
Над ним — звезда азарта.
Народ у нас надежный,
Мы смело смотрим в завтра.

Леса за Камой черным-черны,
Не то что было теплым летом.
А город Набережные Челны
Пронизан весь электросветом.

Он молодостью оснащен,
Он как фрегат под парусами.
Железом, техникой крещен,
Неодолимой силой стали.

Разросся! Не остановить
Его размаха с богатырством.
Умеет он творить и жить
Под стать заслуженным артистам.

Страна моя! Сибирь, Кавказ,
Игарка с пламенем полярным,
Ворвался к вам в ряды КамАЗ
И стал, как песня, популярным!

Отечество — родная ширь,
Над ней стальные птицы мчатся.
Отечество — Урал, Сибирь,
Курилы, Сахалин, Камчатка.

Отечество мое — Орел,
Воронеж во главе с Кольцовым,
Над ним высокий ореол
И радуга с расшитым словом.

Отечество — Ока, Рязань,
Отечество — Сергей Есенин,
Сквозная синь в его глазах
И звонкий тетерев весенний.

Отечество мое и Минск,
И белорусские долины,
И Краснодар, где сеют рис,
Где под пшеницей все равнины.

А Киев не забыл я? Нет!
Он высится красою тронной,
Шевченко и певучий Днепр,
Давно я с вами связан кровно.

Отечество — седой Кавказ,
Азербайджан, Баку и Каспий,
И вам я кланялся не раз,
И это может сделать каждый.

Нас сблизил, обручил Октябрь,
Всех нас спаял он воедино.
Идеи наши вдаль летят,
И наша цель — непобедима!

Зачем оплакивать седины?
Бег времени неудержим!
И жизнь и смерть — они едины,
Их цепкий круг нерасторжим.

Пускай на холмиках могильных
Трава бушует возле плит,
Мы будем славить в звучных гимнах
Земную жизнь, любовь и быт.

Не хныкать, не сутулить плечи,
Уныло не ронять голов,
Не выбирать из нашей речи
Усталых и унылых слов!

Снега. Снега.
И тихий свист синиц.
Снега. Снега.
Без меры и границ.
Снег в Белгороде,
         в Харькове, в Орле,
Снег в Курске, в Туле,
Снег по всей земле,
По всей державе нашей.
Чист и свеж.
Как сахар-рафинад,
Бери и ешь!
Под голубым сияньем
           вечных звезд
Холодное молчанье
          зимних гнезд.
В лесах и перелесках Костромы
Самодержавный белый трон
              зимы.
Не свергнут самодержец Берендей,
Он как желанный гость
            среди людей.
Зима-ткачиха белым
           полотном
Закрыла весь
       просторный окоем.
От Беломорья до Кавказских гор
Зима и подчиненный ей простор!
И стережет окраинную Русь
Прекрасный горец
          с именем Эльбрус.
А рядом с ним
        под белым башлыком,
Как близнецы, Бештау с Машуком.
Снега. Снега.
Глубок зимы покров,
И как прекрасен
         чуткий сон снегов.
А под снегами дремлют зеленя,
Задумчивые головы склоня.