Валерий Дудаков - Избранное II

Затаились впотьмах
Стражем тёмным высокие ели,
В грубых лапах больших
Голубые застыли снега,
Кружит призрачный свет
И двоятся прозрачные тени
В перекрестьях стволов,
Словно их загадала судьба.

Мы с тобой так давно
Не бродили полночной тропою,
Тишиной напоясь,
Что с настоем из хвойной иглы.

Коли так суждено –
Вместе быть, от тебя я не скрою, –
Эти зимние грёзы
Выводят нас к свету из мглы.

Расправляют ели синие
Хвою лап в пушистом инее,
И горят огнями яркими
Свечи в праведных церквях,
Божьей милостью привечена,
В краски радости рассвечена,
С молодыми и подарками
Едет свадьба на санях.

Вдоль холмов дорогой снежною,
Колеёй крутой наезженной,
Ярко, празднично, чуть пьяная,
Цепь околицей спешит,
И ребятушки фартовые,
Сапоги начистив новые,
С молодухами румяными
Норовят народ смешить.

Эх, вы кони мои быстрые!
Колокольца серебристые,
Лейтесь песнью над просторами,
Что ж не выпить нам до дна,
Лучше нет морозца русского
С крепкой водкою, закусками,
Так спешит путями скорыми
Чудо зимушка-зима.

Вдоль обрыва по-над речкою
Колокольня белой свечкою
Как невеста стройно-строгая,
Бьёт во все колокола,
Звоном чистым, звоном яростным,
С белых звонниц многоярусных
Льётся звук, что сердце трогает, –
Вот и Господу хвала.

И вороны чернофрачные,
Как и проживалы дачные,
На хмельных с опаской косятся, –
Чёрте что бывало встарь,
С снегопадами подвьюжными
И метелями жемчужными
С Рождеством к нам в гости просится
Года первенец – Январь.

В тринадцатый день мы вдвоём,
Подарен он зимней природой,
Так русского Нового года
Мы ждём, как и в детстве своём.

К утру не проснутся от сна
Мохнатые старые ели,
Бегут неумолчно недели,
Спешит, согреваясь, зима.

Торопится, к вёснам гоня,
Вот скоро уже и Крещенье,
Лишь тонкое чуткое зренье
Следит прибавление дня.

Вороний нестройный аккорд
Осыпят вдруг снега накаты, –
И куст белоснежною ватой
Припудрен как сахарный торт,

Как хлопок из солнечных снов,
Искрится он светлым сияньем –
Восточное благодеянье
Для наших лихих холодов.

Кто вдумчивый, тот разглядит
В замёрзших штакетниках строгих
На белом снегу иероглиф,
Что счастье негласно сулит.

Тринадцатый день января
Нам дарит смиренно природа,
Так старого Нового года
Встречаем мы праздник не зря.

Не спится. Лижет ночь сырая мгла,
Так нестерпимо ждать прихода утра,
И скука молчаливая легла
На остовы строений многотрудных.

Заиндивели шеи фонарей,
Огни мерцают в тусклом свете мнимом,
И контуром диковинных зверей
Конструкции замёрзших кранов стынут.

Покорны в ожиданье лучших дней,
Как будто опоздали на свиданье,
Они сквозь кровлю верхних этажей
У неба молча просят подаянье.

Коробки недостроенных домов
Таращат в поле тёмные глазницы,
И, завернувшись в сумрачный покров,
Опушка леса к Раменке клонится.

Восстать из снов настали времена,
Но к делу не спешит январь-проказник,
Гуляет неуёмная страна,
Все две недели разливанный праздник.

Звучит позёмке вслед январь щемящей нотой,
В безлюдной белизне такая благодать,
И просто и легко бродить по снежным тропам,
Да и без лишних слов друг друга понимать.

Что ж, это дар судьбы любить и быть любимым,
Печалиться, страдать, стать близким и родным,
Пусть светит всем любовь
как звёзды пилигримам,
Благую весть послав избранникам своим.

Её не объяснить значеньем слов туманных,
Её не подменить, её не обмануть,
От искры двух сердец зажжётся свет желанный,
В житейской темноте проложит верный путь.

Не так прямы судьбы далёкие дороги,
Сбиваемся порой мы с праведных путей,
Но Высший есть один и вместо судей строгих
Укажет верный путь, что проще и честней.

И сколько не бродить, печалясь, мне по свету,
Не сетую на жизнь и не хочу иной,
Любовь не оценить разменною монетой,
Одна она дана и богом и судьбой.

Белым покровом накрыло поля,
В снежном молчании лес,
Близится скоро приход февраля
С синим сияньем небес.

Стужи январские дни Рождества
Высветят ярким огнём.
Светится ночью берёз береста,
В снах охраняя наш дом.

В мёрзлой поленнице стынут дрова,
Ждут – не дождутся огня,
Так бы хотелось найти те слова,
Что вновь волнуют меня…

В жарком камине щепу растопить –
Пусть переможется сон,
И, не таясь, до утра говорить,
Что до сих пор я влюблён.

Сонный день уходит в вечер,
В дымном свете кружит мгла,
На уснувших елей плечи
Тяжесть синяя легла.

Обернуться в дом, как в кокон,
Шторы плотно завернуть,
Ведь совсем не нужно окон,
Чтобы счастье не спугнуть.

А на шум ненастья двери
Плотно щёлкнуть на замок,
Пусть январские метели
Белый выскребут порог.

Растопить камин поленьем,
Щепкой колкою разжечь,
И, блеснув воображеньем,
Рифмы бережно стеречь.

Позабыть морозы злые,
Что сковали всю страну,
И писать стихи простые
Про снега и про зиму.

Томительно и сиротливо
Стучала ветка в створ окна,
Как будто в том её вина,
Что выросла невзрачно криво,
И снег, слежавшись в плотный слой,
Такой холодный и чужой,
Ей замораживает душу,
Январский ветер почки сушит,
Так тяжко предстоять нагой,
Со снежным выстланным узором
И лишь мечтать о миге скором,
Когда чуть клейкая листва
Вновь оживёт, теплом согрета,
И вновь протянут ветви к свету
За зиму исхудавший стан.
Ну а пока лежать снегам
Тяжёлой ношею на ветках,
Искрясь от солнечного света
В морозный ясный светлый день,
Где ярок свет, прозрачна тень
В игре сплетений слив на солнце.
Лишь с тонким мастерством японским
Возможно этой жизни нить
В бумажном свитке отразить.
Но птица резвая взлетит,
Своим касаясь опереньем
Сетей, что вглубь раскинул сад,
И полетят, лаская зренье,
Пушинки снега наугад.