У Цзин-цзы - Неофициальная история конфуцианцев

— Триста или даже двести лянов! Нет, это невозможно, — замотал головой господин Ма. — Я уже не говорю о том, что Цюя нет дома, и мне одному ничего не решить. Но и он, когда приедет, не найдет столько денег. Его дед, правда, занимал высокие посты, но сейчас род их пришел в упадок.

— Ну если нет денег, да к тому же Цюя нет дома, то придется дать делу ход. Отдадим донос жалобщику, и пусть он поступает как хочет.

— Нет, так нельзя, — возразил господин Ма. — Вы с Цюем почти незнакомы, а я его близкий приятель. Какой же я буду друг, если не приду ему на помощь в беде. Надо что-то предпринять!

— Опять сначала. Вам нужно что-то делать, но и я не могу сидеть сложа руки! — воскликнул стражник.

— Давайте-ка обсудим все не спеша. Не скрою от вас, я здесь отбираю сочинения по договору с хозяином лавки, заключенному на несколько месяцев, и сколотил себе несколько лянов на расходы. Сходите, если вас не затруднит, к Хуань Чэну и передайте ему лянов тридцать. Ведь для него эти деньги — находка на дороге. Вот так и умаслим жалобщика.

— Ну, прямо как в поговорке: «Один запрашивает цену высокую, как небо, другой предлагает низкую, как земля». Я говорил про двести — триста лянов, а вы мне толкуете о двадцати — тридцати! — разозлился стражник. — Что называется «полез целоваться, да шляпа мешает». Недаром говорят, что с вами, учеными людьми, трудно договориться! Вы, что крысы, которые даже гноя из собственного прыща на хвосте не позволят чужому выдавить. И зачем только я впутался в это дело? Чтобы зря ноги ломать и выслушивать бабью болтовню?

Стражник поднялся и, извинившись за причиненное беспокойство, собрался было уходить.

— Посидите, потолкуем еще, — остановил его господин Ма. — Зачем торопиться? Вы думаете, я вас обманываю? Но Цюя действительно нет дома, я не торгуюсь и не прячу его. Вы с Цюем земляки и знаете друг друга. А как я могу быть уверен в его благородстве? Откуда я знаю, признает он свой долг или нет и когда вернет его мне? Но если дело предать огласке, то он попадет в беду, раскаиваться будет поздно. В этом деле я человек посторонний, да и вы тоже. И если я иду на жертву, то и вам все-таки нужно уступить. Один из нас поработает, а другой выложит деньги. Так мы совершим доброе дело, которое зачтется нам в будущей жизни. Если же мы будем спорить, то толку никакого не будет.

— Мне безразлично, господин Ма, кто будет платить: вы или он. Ведь вы с ним такие близкие друзья, — как раз о таких говорят: «Куда сапог, туда и войлочный чулок». Вы хотите, чтобы я постарался. Говоря по чести, несколькими десятками лянов в этом деле не обойтись. Если нет трехсот, то давайте двести — только тогда можно о чем-то разговаривать. Мне самому ничего не надо, зачем мне усложнять вашу задачу!

Видя, что рассуждения стражника не лишены логики, господин Ма в волнении сказал:

— Но все мое жалованье, уважаемый, действительно всего лишь сотня лянов. Несколько лянов я истратил здесь, на дорогу до Ханчжоу тоже надо что-то оставить. Если экономить до предела, то и тогда я наберу всего лишь девяносто два ляна и ни на ли [132] Ли — мельчайшая весовая единица, равная тысячной доле ляна. серебра больше. Не верите, так пойдемте ко мне, посмотрите сами. Можете даже обыскать мой сундук. Если найдете хоть один цянь, можете не считать меня за человека. Хотя бы из-за этого вы должны поддержать меня. Иначе я ничего не смогу сделать, ему останется только проклинать свою судьбу.

— Я вижу, вы готовы пожертвовать всем ради друга, но и у нас, стражников, есть душа! Еще в древности говорили, что даже горы и реки сходятся, не то что люди. Но только этот подлый раб поднял нос кверху, и я не знаю, удастся ли его уговорить? — Стражник немного подумал и продолжал — Правда, есть еще один выход. Как вы думаете, а не поступить ли нам по старой пословице: «Все чувства сюцая на полушке бумаги»? Хуань Чэн похитил служанку и с помощью доноса наденется оставить ее у себя… воспользоваться этим и написать брачный контракт, в котором указать, что получил за нее выкуп в размере ста лянов. Эта сотня да ваших девяносто с лишним — вот Вам и двести лянов! Хоть это и будет фиктивная сумма, но мы заткнем глотку слуге. Ну, как?

— Ладно, только сами сделайте это. А такую бумагу составить нетрудно! Я сам ее напишу.

Договорившись, господин Ма расплатился по счету и отправился к себе ждать ответа. Стражник сделал вид, что пошел к Хуань Чэну и где-то долго пропадал. Наконец он вернулся в лавку Литературного Моря, и господин Ма провел его к себе наверх.

— О, сколько же было хлопот! — воскликнул стражник. — Этот негодяй начал нести всякую околесицу, словно я пришел его умолять. Сначала заявил: «Все, что у Цюя есть, он должен отдать мне!» Я разозлился и пригрозил свести его к уездному: «Сперва ты, мол, ответишь господину уездному за похищение девушки, тебя, мол, засадят в тюрьму. Посмотрим, как ты пойдешь тогда жаловаться!» Он растерялся и сразу пошел на попятный. Я выкупил у него ящик, и сейчас он лежит в лавке. Пишите живее брачный контракт и отвешивайте серебро. Я состряпаю еще одну бумагу, замну это дело и отправлю негодяя куда-нибудь подобру-поздорову, чтобы не возникло еще каких-нибудь осложнений.

— Ваш замысел прекрасен, а контракт уже готов, — воскликнул господин Ма и подал стражнику бумагу и серебро.

Стражник пересчитал деньги — оказалось, ровно девяносто два ляна. Тогда он принес ящик, а сам с брачным контрактом и деньгами отправился восвояси.

Дома он спрятал брачный контракт и составил подробный счет: расходы на угощения и расходы в ямыне составили у него более семидесяти лянов. Оставшиеся десять лянов с мелочью он отдал Хуань Чэну.

Парню это показалось мало, но стражник набросился на него с руганью:

— Ты соблазнил чужую служанку и нарушил закон. Если бы я не прикрыл тебя, господин уездный переломал бы тебе ноги, собака. Я для тебя задаром выторговал жену, да еще снабдил тебя деньгами. А ты вместо благодарности требуешь с меня какие-то деньги! Вот стащу к уездному, пусть тебе всыплют за твой блуд несколько десятков палок, а служанку возвращу хозяину. Посмотрим, как ты тогда запоешь!

Хуань Чэн прикусил язык и, поспешно взяв деньги, принялся благодарить стражника. Затем он вместе с Шуан Хун отправился искать работу в другую область.

Возвратившись с кладбища домой, Цюй хотел уже было пойти к стражнику и поторопить его с делом о Шуан Хун, как вдруг явился господин Ма. Они уселись в кабинете, господин Ма расспросил его о могилах и не спеша завел речь о случившемся. Сначала Цюй сделал вид, что плохо понимает, о чем идет речь, и тогда господин Ма оказал прямо:

— Старший брат, неужели вы будете скрывать? Ведь ваш ящик сейчас у меня.

Когда Цюй услышал о ящике, его лицо залилось краской, А тем временем господин Ма рассказал, что говорил стражник, как они совещались и как он выкупил этот ящик за девяносто два ляна, полученные за отбор экзаменационных сочинений.