Жан-Батист Луве де Кувре - Любовные похождения шевалье де Фобласа

Графиня (смеясь). Неужели вы думаете, что рассказываете мне что-то новое?

Граф (не слушая). Они жили в одной комнате и, вместо того чтобы ночью спать, шептались... Я это отлично знаю, потому что нас разделяла лишь тонкая перегородка. Ну, всякий разумный человек понимает, что тот, кто много двигается днем да еще не отдыхает ночью, убивает себя. По дороге в Париж графиня почувствовала себя нехорошо. У нее сделалась мигрень, потом тошнота.

Баронесса. Тошнота?

Графиня. Это пустяки!

Баронесса. О, берегите себя!

Граф (в восторге). Не правда ли, ей нужно беречься? Мадемуазель де Брюмон, более крепкая, выдержала дольше и, может быть, если бы она отдохнула у нас, вместо того чтобы ехать к этому де Флорвилю...

Графиня. Молчите же!

Фоблас (обращаясь к удивленной баронессе). Одно слово, баронесса.

Баронесса. Что вам угодно?

Фоблас. Это секрет. (Шепотом) Вы проехали через Немур?

Баронесса (вполголоса). Там я застала барона. Я оставила с Аделаидой мою горничную.

Граф (продолжая свое). Да, мне кажется, если бы она не обедала у виконта...

Графиня. Он никогда не замолчит!

Баронесса. Я вижу, вы не хотите посвятить меня в тайну. Однако должна вам сказать, что вы опоздали. Да, я знаю, что вчера вы обедали в Фонтенбло. Граф рассказал мне об этом.

Фоблас (делая графине знак). Баронесса, вы знаете виконта?

Баронесса (с тонкой усмешкой). Знаю ли я его? Он красивый юноша; у него хорошие манеры, он не лишен ума...

Графиня (шепотом Фобласу). Она не слишком дурно отзывается о нем.

Фоблас (шепотом). Она скрывает. Погодите.

Баронесса. Еще бы, ведь его прапрадед ездил в королевской карете.

Графиня (шепотом). Ты прав, она говорит с иронией.

Фоблас (шепотом). Конечно!

Баронесса. Однако, мне кажется, у него есть один громадный недостаток.

Графиня. Да?

Граф.В чем дело?

Баронесса. Граф сказал, что бедный молодой человек не особенно силен в шарадах.

Графиня (смеясь). Может быть, поэтому вы на него и сердитесь?

Баронесса (глядя на графиню и шевалье). А разве я на него сержусь?

Фоблас (делая ей знак). Конечно, вы ведь в ссоре. Или вы это скрываете?

Баронесса (с тонкой улыбкой). Ну да, мы в ссоре, сознаюсь, но он был очень неправ передо мной.

Фоблас (шепотом графине). Вот видишь? (Громко баронессе.) Я не хотел, чтобы вам говорили о нем, но раз граф...

Баронесса. Да, мы не друзья с виконтом... (Подумав, графу) И, откровенно говоря, именно это помешало мне поехать с этими дамами, хотя они меня звали.

Фоблас (вполголоса баронессе). Чудесно!

Графиня (тихо). Неплохо получилось, благодарю вас.

Граф (баронессе, разгуливая по комнате). Они хорошо сделали бы, последовав вашему примеру. (Графине.) Но где же он?

Графиня. Он спит.

Граф (глядя через стеклянную дверь). Да, он действительно лежит на походной кровати, он бросился на нее не раздеваясь.

Баронесса. Значит, я его не увижу?

Граф. Если вам угодно видеть его, войдите.

Фоблас (с жаром). Не входите, он очень устал, пусть отдыхает.

Баронесса (удивленно). Боже мой, какая горячность, мадемуазель, вам это вредно!

Фоблас (с притворным спокойствием). Но что за мысль — беспокоить молодого человека, не спавшего всю ночь?

Баронесса (наблюдая за шевалье). Разве нельзя подойти к нему без шума? Разве его пробуждение непременно огорчит вас?

Фоблас (изменившимся голосом). Дело не во мне... Но если вы его разбудите, если...

Баронесса. Если я его разбужу, он снова заснет, вот и все.

Фоблас (в смущении). Нет, не все, не все. Это очень важно!

Баронесса. Мадемуазель, говорите что вам угодно, но мне очень хочется увидеть вашего друга, которого вы так не хотите потревожить. ( Встает .)

Графиня (насмешливо). Зачем? Вы же его хорошо знаете.

Баронесса. Ах, я хочу судить, очень ли он переменился. (Подходит к кабинету.)

Фоблас (шепотом графине). Остановите ее.

Графиня (шепотом). Зачем? Она, может быть, еще любит его, может быть, ей хочется доставить себе удовольствие посмотреть на него. Что в этом дурного?

Фоблас. Разве вы не знаете баронессу? Она устроит сцену.

Графиня. Ну, так погоди, я поговорю с ней! (Подбегает к госпоже де Фонроз.) Входите, смотрите, если вам угодно, но не будите: он устал.

Пусть читатель представит себе мои чувства. Я не в силах более сделать ни одного возражения, слабость удерживает меня в постели. Мне кажется, будто я лежу на иголках. Баронесса подходит к стеклянной двери, и я с трудом скрываю мое крайнее беспокойство. Одно счастливое препятствие внезапно успокаивает меня: виконт заперся в кабинете, значит, маркиза вне опасности! Нет, увы, нет, эта предосторожность не спасет ее! Госпожа де Линьоль дает госпоже де Фонроз ключ...

Едва баронесса вошла, до меня долетели слова: «Да, это довольно красивое лицо, я его знаю. Нет... Да... Нет... А впрочем... Да-да... Так-так... Нет, я даже не осмеливалась подумать о такой дерзости... Это было бы невероятным. Проснитесь, очаровательный молодой человек, виконт, присоединитесь к нашему обществу, я дам вам руку».

Ей пришлось поддерживать виконта, потому что госпоже де Б. так хотелось спать, что она еле держалась на ногах.

Тот, кого хоть раз в жизни внезапно подняли после очень крепкого сна, испытал на себе состояние, которое я попытаюсь описать. Нельзя просто так перейти от глубокого забытья к жизни. Глаза открываются, но их застилает густой туман; ухо слышит, но улавливает только часть долетающих до него слов и искажает их. В особенности велико смятение ума; в голове еще витают видения, оставшиеся в нем после внезапно прерванного сна, и вместе с ними какие-то совершенно чуждые идеи, которые ему внушает жестокий собеседник. Именно в таком состоянии человек смотрит, не видя, слушает, не слыша, говорит, не думая. Прошу вас, не ждите, чтобы я объяснил вам, какое безотчетное побуждение заставляет тогда двигаться тело, лишенное души.

Вот какой к нам вошла маркиза, которую поддерживала или, вернее, тянула за собой госпожа де Фонроз.

Маркиза осмотрелась и бросила на всех изумленный взгляд. Что поразило ее? Возможно, ей казалось, что она еще во власти сна? Губы пробормотали несколько бессвязных слов, веки после первого усилия снова сомкнулись. Она подняла руки и с усилием разлепила отяжелевшие веки. Госпожа де Б. еще раз взглянула на призрак, присутствие которого поразило ее. Наконец она вполне пришла в себя, пытливый взгляд убедил ее, что все это не сон, что она действительно попала в руки своей злейшей неприятельницы. Впрочем, всегда проще было напасть на госпожу де Б. врасплох, чем испугать и смутить ее. Она сама пошла в атаку. Баронесса получила первый удар.