Жан-Батист Луве де Кувре - Любовные похождения шевалье де Фобласа

Люди, которые догадались, что в эту ночь я не спал, очень ошибутся, если припишут мою бессонницу лишь тревоге мучительной и в то же время приятной, тревоге, вызванной сознанием близости Софи. Я думал также о моей дорогой Аделаиде, которую разлучили с любимой подругой и лишили утешительной возможности видеться со мной. Увы, я думал, о бароне, которому мое бегство, конечно, причинило огромное беспокойство, о бароне, вероятно, обвинявшем меня в равнодушии и жестокости. Но любовь, любовь оказалась сильнее, чем привязанность к родным, она заглушила слабый голос моего раскаяния. Мог ли я отказаться от счастья снова увидеться с милой кузиной? Мог ли я вернуться к раздраженному отцу и подвергнуть любимую опасности вечной разлуки со мной?

На рассвете я подошел к окну и раздвинул деревянные жалюзи так, чтобы, не показываясь, видеть сад. Мне следовало опасаться госпожи Мюних: она когда-то видела меня в амазонке и, пожалуй, узнала бы в женском обличье. Шагах в пятидесяти от моего флигеля стояло большое здание. Сколько комнат было там! В которой из них жила моя Софи? Я обводил взглядом этот дом, и мои глаза не знали, на котором из окон остановиться.

В семь часов утра мне пришлось покинуть мой наблюдательный пост. Мои хозяева пришли меня проведать и привели жену садовника, которая согласилась прислуживать госпоже Фирмен. Что касается еды, то соседний кабатчик, гордо называвший себя ресторатором, взялся доставлять мне завтраки, обеды и ужины за шесть франков в день. Господин Фремон, владелец маленького флигеля, занятого мной, удивлялся, что я столь тщательно оберегаю свое одиночество. Он любезно заметил, что молодая красивая женщина не должна проводить самые прекрасные дни жизни в полном уединении, что мало-мальски толковая служанка кормила бы меня лучше, чем трактирщик, стоила бы не дороже и служила бы мне некоторым развлечением. На эти весьма справедливые замечания, с которыми соглашалась и госпожа Фремон, я ответил, что проникся неприязнью к людям и хочу пожить вдали от всех. Мои хозяева простились со мной, по их словам, им было жаль, что такая милая молодая женщина решила заживо себя похоронить. Жена садовника долго возилась в доме. Я попросил ее наскоро убрать мою комнату и оставить меня в покое.

Наконец она ушла, и я сел у окна. Много девушек гуляли в саду, но Софи между ними не было. Воспитанницы бегали, танцевали, забавлялись играми, изобретенными мирной невинностью. Как хороши были эти монастырские пансионерки, но, увы, между ними я не находил Софи! Если бы мне удалось привлечь их поближе к флигелю, возможно, и моя милая кузина присоединилась бы к своим подругам.

Нежная музыка так приятно ласкает влюбленное сердце! Софи, конечно, придет... я ее увижу, она узнает голос любимого! Я сел за фортепиано и пропел сочиненные мной куплеты, положенные на старинный мотив: *

Я подыгрывал себе на фортепиано. При звуке первых же аккордов девушки собрались под моими окнами. Я заканчивал второй куплет, когда увидел двух женщин, их вид испугал меня. Одна из них, старая, принялась бранить девушек, привлеченных моей песней.

— Ах, пусть дети позабавятся, — сказала другая.

Мне показалось, что я ее узнал, она была молода и хороша собой.

— Видите, музыка прекратилась, едва мы подошли. Мы помешали, испортили удовольствие! Уйдемте, сестра, пусть дети порадуются. Время их отдыха столь коротко. И потом не каждый день им удается послушать такую музыку. Я не знаю этой песни и далеко не так хорошо играю на фортепиано, пусть девочки послушают.

Когда они отошли, я продолжал:

Они внимательно слушали; они с восторгом хлопали, но, увы, Софи, моей Софи не было с ними! В отчаянии я поднялся с места. Печально и задумчиво стоял я за деревянными жалюзи; наконец я заметил молодую девушку, которая одна гуляла по увитой зеленью аллее. Я пропел последний куплет:

Девушка стояла ко мне спиной. О, я узнал ее прелестный стан! Ну конечно, если верить Аделаиде, моя милая кузина приходила вздыхать именно в эту закрытую трельяжами аллею, оплакивая свою юную и несчастную любовь.

— Ах, Софи, это ты, конечно ты! Подойди поближе. Ты уходишь? Вернись, вернись! Покажи мне твое обожаемое личико!

Проклятый колокол в это самое мгновение позвал воспитанниц в монастырь и лишил меня надежды: они ушли из сада.

На следующий день в семь часов вечера та же девушка вернулась в ту же аллею. Я стоял за жалюзи и тревожно следил за каждым ее движением. Медленная и размеренная походка ее говорила о глубокой печали, она, казалось, боялась света и выискивала самые тенистые уголки уединенной аллеи.

— О ты, что внушаешь мне столь нежное участие! Мое сердце видит в тебе ту, что я обожаю. Но если даже мои предчувствия обманывают меня и ты не Софи, я все же уверен, что ты, как и она, любишь и разлучена со своим любимым.

Я пропел последний куплет моего романса; все воспитанницы сбежались, но та, которую я призывал, не услышала меня. Как привлечь Софи и отдалить всех ее подруг? Если я продолжу петь, девушки останутся под моими окнами, а милая кузина, погруженная в себя, так и не подойдет. Лучше я буду молчать и нетерпеливым взглядом следить за каждым шагом мечтательницы. Нужно ждать.

Когда я замолчал, пансионерки разбрелись по саду. Спрятавшись за жалюзи, я не терял из виду загадочной девушки, которая опять медленно прогуливалась по аллее. Наконец она сделала несколько шагов в мою сторону. Я ее увидел. Она побледнела, немного осунулась, но была по-прежнему прелестна! Она шла так далеко, что я не осмеливался позвать ее или подать какой-нибудь знак, но я упивался счастьем, видя ее. И опять зазвучал роковой колокол.

Все воспитанницы покидают сад. Софи поворачивается и грустно идет вслед за ними. В отчаянии, что я снова теряю случай поговорить с ней, и в нетерпении я теряю самообладание, отодвигаю жалюзи одной рукой, а другой бросаю кузине ее портрет: он попадает ей в плечо. Софи узнает его и в изумлении осматривается по сторонам, мгновение кажется мне решающим. Слишком влюбленный, чтобы помнить об осторожности, я выглядываю из окна. Софи видит женщину, черты которой ее поражают. Она делает несколько шагов, произносит мое имя и падает без чувств...