Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Оноре Бальзак, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Оноре Бальзак
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| The feeling of pity in others is very difficult for a man to bear, and it is hardest of all when the pity is deserved. | Жалость - чувство, которое всего труднее выносить от других людей, особенно если действительно подаешь повод к жалости. |
| Hatred is a tonic-it quickens life and stimulates revenge; but pity is death to us-it makes our weakness weaker still. | Их ненависть - укрепляющее средство, она придает смысл твоей жизни, она вдохновляет на месть, но сострадание к нам убивает нас, оно еще увеличивает нашу слабость. |
| It is as if distress simpered ingratiatingly at us; contempt lurks in the tenderness, or tenderness in an affront. | Это - вкрадчивое зло, это - презрение под видом нежности или же оскорбительная нежность. |
| In the centenarian Raphael saw triumphant pity, a wondering pity in the child's eyes, an officious pity in the woman, and in her husband a pity that had an interested motive; but no matter how the sentiment declared itself, death was always its import. | Рафаэль видел к себе у столетнего старика сострадание торжествующее, у ребенка -любопытствующее, у женщины - назойливое, у ее мужа - корыстное, но в какой бы форме ни обнаруживалось это чувство, оно всегда возвещало смерть. |
| A poet makes a poem of everything; it is tragical or joyful, as things happen to strike his imagination; his lofty soul rejects all half-tones; he always prefers vivid and decided colors. | Поэт из всего создает поэтическое произведение, мрачное или же веселое, в зависимости от того, какой образ поразил его, восторженная его душа отбрасывает полутона и всегда избирает яркие, резко выделяющиеся краски. |
| In Raphael's soul this compassion produced a terrible poem of mourning and melancholy. | Сострадание окружающих создало в сердце Рафаэля ужасную поэму скорби и печали. |
| When he had wished to live in close contact with nature, he had of course forgotten how freely natural emotions are expressed. | Пожелав приблизиться к природе, он, вероятно, и не подумал о том, сколь откровенны естественные чувства. |
| He would think himself quite alone under a tree, whilst he struggled with an obstinate coughing fit, a terrible combat from which he never issued victorious without utter exhaustion afterwards; and then he would meet the clear, bright eyes of the little boy, who occupied the post of sentinel, like a savage in a bent of grass; the eyes scrutinized him with a childish wonder, in which there was as much amusement as pleasure, and an indescribable mixture of indifference and interest. | Когда он сидел где-нибудь под деревом, как ему казалось - в полном одиночестве, и его бил неотвязный кашель, после которого он всегда чувствовал себя разбитым, он вдруг замечал блестящие, живые глаза мальчика, по-дикарски прятавшегося в траве и следившего за ним с тем детским любопытством, в котором сочетается и удовольствие, и насмешка, и какой-то особый интерес, острый, а вместе с тем бесчувственный. |
| The awful Brother, you must die, of the Trappists seemed constantly legible in the eyes of the peasants with whom Raphael was living; he scarcely knew which he dreaded most, their unfettered talk or their silence; their presence became torture. | Грозные слова монахов-траппистов "Брат, нужно умереть", казалось, были написаны в глазах крестьян, с которыми жил Рафаэль; он не знал, чего больше боялся - наивных ли слов их, или молчания; все в них стесняло его. |
| One morning he saw two men in black prowling about in his neighborhood, who furtively studied him and took observations. They made as though they had come there for a stroll, and asked him a few indifferent questions, to which he returned short answers. | Однажды утром он увидел, что какие-то двое в черном бродят вокруг него, выслеживают, поглядывают на него украдкой; затем, прикидываясь, что пришли сюда прогуляться, они обратились к нему с банальными вопросами, и он кратко на них ответил. |
| He recognized them both. One was the cure and the other the doctor at the springs; Jonathan had no doubt sent them, or the people in the house had called them in, or the scent of an approaching death had drawn them thither. | Он понял, что это врач и священник с курорта, которых подослал, по всей вероятности, Ионафан или позвали хозяева, а может быть, просто привлек запах близкой смерти. |
| He beheld his own funeral, heard the chanting of the priests, and counted the tall wax candles; and all that lovely fertile nature around him, in whose lap he had thought to find life once more, he saw no longer, save through a veil of crape. | Он уже представил себе собственные свои похороны, слышал пение священников, мог сосчитать свечи, - и тогда красоты роскошной природы, на лоне которой, как ему казалось, он вновь обрел жизнь, виделись ему только сквозь траурный флер. |
| Everything that but lately had spoken of length of days to him, now prophesied a speedy end. | Все, некогда сулившее ему долгую жизнь, теперь пророчило скорый конец. |
| He set out the next day for Paris, not before he had been inundated with cordial wishes, which the people of the house uttered in melancholy and wistful tones for his benefit. | На другой день, вдоволь наслушавшись скорбных и сочувственно-жалостливых пожеланий, какими его провожали хозяева, он уехал в Париж. |
| He traveled through the night, and awoke as they passed through one of the pleasant valleys of the Bourbonnais. View after view swam before his gaze, and passed rapidly away like the vague pictures of a dream. | Проспав в пути всю ночь, он проснулся, когда проезжали по одной из самых веселых долин Бурбонне и мимо него, точно смутные образы сна, стремительно проносились поселки и живописные виды. |
| Cruel nature spread herself out before his eyes with tantalizing grace. | Природа с жестокой игривостью выставляла себя перед ним напоказ. |
| Sometimes the Allier, a liquid shining ribbon, meandered through the distant fertile landscape; then followed the steeples of hamlets, hiding modestly in the depths of a ravine with its yellow cliffs; sometimes, after the monotony of vineyards, the watermills of a little valley would be suddenly seen; and everywhere there were pleasant chateaux, hillside villages, roads with their fringes of queenly poplars; and the Loire itself, at last, with its wide sheets of water sparkling like diamonds amid its golden sands. | То речка Алье развертывала в прекрасной дали блестящую текучую свою ленту; то деревушки, робко притаившиеся в ущельях средь бурых скал, показывали шпили своих колоколен; то, после однообразных виноградников, в ложбине внезапно вырастали мельницы, мелькали там и сям красивые замки, лепившаяся по горному склону деревня, дорога, обсаженная величественными тополями; наконец, необозримая, искрящаяся алмазами водная гладь Луары засверкала среди золотистых песков. |
| Attractions everywhere, without end! | Соблазнов - без конца! |
| This nature, all astir with a life and gladness like that of childhood, scarcely able to contain the impulses and sap of June, possessed a fatal attraction for the darkened gaze of the invalid. | Природа, возбужденная, живая, как ребенок, еле сдерживая страсть и соки июня, роковым образом привлекала к себе угасающие взоры больного. |
| He drew the blinds of his carriage windows, and betook himself again to slumber. | Он закрыл окна кареты и опять заснул. |
| Towards evening, after they had passed Cesne, he was awakened by lively music, and found himself confronted with a village fair. | К вечеру, когда Кон остался уже позади, его разбудила веселая музыка, и перед ним развернулась картина деревенского праздника. |
| The horses were changed near the marketplace. | Почтовая станция находилась возле самой площади. |
| Whilst the postilions were engaged in making the transfer, he saw the people dancing merrily, pretty and attractive girls with flowers about them, excited youths, and finally the jolly wine-flushed countenances of old peasants. | Пока перепрягали лошадей, он смотрел на веселые сельские танцы, на девушек, убранных цветами, хорошеньких и задорных, на оживленных юношей, на раскрасневшихся, подгулявших стариков. |
| Children prattled, old women laughed and chatted; everything spoke in one voice, and there was a holiday gaiety about everything, down to their clothing and the tables that were set out. | Ребятишки резвились, старухи, посмеиваясь, вели между собой беседу. Вокруг стоял веселый шум, радость словно приукрасила и платья и расставленные столы. |
| A cheerful expression pervaded the square and the church, the roofs and windows; even the very doorways of the village seemed likewise to be in holiday trim. | У площади и церкви был праздничный вид; казалось, что крыши, окна, двери тоже принарядились. |
| Raphael could not repress an angry exclamation, nor yet a wish to silence the fiddles, annihilate the stir and bustle, stop the clamor, and disperse the ill-timed festival; like a dying man, he felt unable to endure the slightest sound, and he entered his carriage much annoyed. | Как всем умирающим, Рафаэлю был ненавистен малейший шум, он не мог подавить в себе мрачное чувство, ему захотелось, чтобы скрипки умолкли, захотелось остановить движение, заглушить крики, разогнать этот наглый праздник. С сокрушенным сердцем он сел в экипаж. |
| When he looked out upon the square from the window, he saw that all the happiness was scared away; the peasant women were in flight, and the benches were deserted. | Когда же он снова взглянул на площадь, то увидел, что веселье словно кто-то спугнул, что крестьянки разбегаются, скамьи опустели. |
| Only a blind musician, on the scaffolding of the orchestra, went on playing a shrill tune on his clarionet. | На подмостках для оркестра один только слепой музыкант продолжал играть на кларнете визгливую плясовую. |
| That piping of his, without dancers to it, and the solitary old man himself, in the shadow of the lime-tree, with his curmudgeon's face, scanty hair, and ragged clothing, was like a fantastic picture of Raphael's wish. | В этой музыке без танцоров, в этом стоящем под липой одиноком старике с уродливым профилем, со всклокоченными волосами, одетом в рубище, было как бы фантастически олицетворено пожелание Рафаэля. |
| The heavy rain was pouring in torrents; it was one of those thunderstorms that June brings about so rapidly, to cease as suddenly. | Лил потоками дождь, настоящий июньский дождь, который внезапно низвергается на землю из насыщенных электричеством туч и так же неожиданно перестает. |
| The thing was so natural, that, when Raphael had looked out and seen some pale clouds driven over by a gust of wind, he did not think of looking at the piece of skin. | Это было настолько естественно, что Рафаэль, поглядев, как вихрь несет по небу белесоватые тучи, и не подумал взглянуть на шагреневую кожу. |
| He lay back again in the corner of his carriage, which was very soon rolling upon its way. | Он пересел в угол кареты, и вскоре она снова покатила по дороге. |
| The next day found him back in his home again, in his own room, beside his own fireside. | На другой день он был уже у себя дома, в своей комнате, возле камина. |
| He had had a large fire lighted; he felt cold. | Он велел натопить пожарче, его знобило. |
| Jonathan brought him some letters; they were all from Pauline. | Ионафан принес письма. Все они были от Полины. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты", Оноре Бальзак
Книги похожие на "Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
