Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Маргарет Митчелл
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Маргарет Митчелл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Унесенные ветром» — единственный роман Маргарет Митчелл (1900—1949). Ее жизнь рано оборвалась из-за трагической случайности, но образам Скарлетт О'Хара и Ретта Батлера, рожденным воображением «маленькой смелой женщины» — как называли писательницу американские критики, — суждено жить вечно.
Это книга о любви и о войне, о предательстве и верности, о жестокости и о красоте самой жизни. Это одна из тех книг, к которым возвращаешься снова спустя годы и испытываешь радость от встречи...

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Маргарет Митчелл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Tom Slattery owned no slaves, and he and his two oldest boys spasmodically worked their few acres of cotton, while the wife and younger children tended what was supposed to be a vegetable garden.	Том Слэттери не имел рабов и вместе с двумя старшими сыновьями судорожно пытался обработать свой хлопковый участок, в то время как его жена с остальными ребятишками возилась в некоем подобии огородика.
But, somehow, the cotton always failed, and the garden, due to Mrs. Slattery's constant childbearing, seldom furnished enough to feed her flock.	Но хлопок почему-то никак не желал уродиться, а овощей с огорода, благодаря плодовитости миссис Слэттери, никогда не хватало, чтобы накормить все рты.
The sight of Tom Slattery dawdling on his neighbors' porches, begging cotton seed for planting or a side of bacon to "tide him over," was a familiar one.	Вид Тома Слэттери, обивающего пороги соседей, выклянчивая хлопковых семян для посева или кусок свиного окорока, "чтобы перебиться", стал уже привычным для глаз.
Slattery hated his neighbors with what little energy he possessed, sensing their contempt beneath their courtesy, and especially did he hate "rich folks' uppity niggers."	Слэттери, угадывая плохо скрытое за вежливым обхождением презрение, ненавидел соседей со всем пылом своей немощной души: однако самую лютую ненависть вызывали в нем эти "нахальные черномазые - челядь богачей.
The house negroes of the County considered themselves superior to white trash, and their unconcealed scorn stung him, while their more secure position in life stirred his envy.	Черные слуги богатых плантаторов смотрели сверху вниз на "белых голодранцев", и это уязвляло Слэттери, а надежно обеспеченный слугам кусок хлеба порождал в нем зависть.
By contrast with his own miserable existence, they were well-fed, well-clothed and looked after in sickness and old age.	Его собственное существование рядом с этой одетой, обутой, сытой и даже не лишенной ухода в старости или на одре болезни челядью казалось ему еще более жалким.
They were proud of the good names of their owners and, for the most part, proud to belong to people who were quality, while he was despised by all.	Слуги по большей части бахвалились положением своих господ и своей принадлежностью к хорошему дому, в то время как сам он был окружен презрением.
Tom Slattery could have sold his farm for three times its value to any of the planters in the County.	Том Слэттери мог бы продать свою ферму любому плантатору за тройную против ее истинной стоимости цену.
They would have considered it money well spent to rid the community of an eyesore, but he was well satisfied to remain and to subsist miserably on the proceeds of a bale of cotton a year and the charity of his neighbors.	Каждый посчитал бы, что его денежки не пропали даром, ибо Том был у всех как бельмо на глазу, однако сам он не находил нужным сниматься с места, довольствуясь тем, что ему удавалось выручить за тюк хлопка в год или выклянчить у соседей.
With all the rest of the County, Gerald was on terms of amity and some intimacy.	Со всеми прочими плантаторами графства Джералд был на дружеской и даже короткой ноге.
The Wilkeses, the Calverts, the Tarletons, the Fontaines, all smiled when the small figure on the big white horse galloped up their driveways, smiled and signaled for tall glasses in which a pony of Bourbon had been poured over a teaspoon of sugar and a sprig of crushed mint.	Все лица - Уилксов, Калвертов, Тарлтонов, Фонтейнов - расплывались в улыбке, как только возникала на подъездной аллее невысокая фигура на большой белой лошади. Тотчас на стол подавалось виски в высоких стаканах с ложечкой сахара и толчеными листиками мяты на дне.

Gerald was likable, and the neighbors learned in time what the children, negroes and dogs discovered at first sight, that a kind heart, a ready and sympathetic ear and an open pocketbook lurked just behind his bawling voice and his truculent manner.	Джералд всем внушал симпатию, и соседям мало-помалу открылось то, что дети, негры и собаки поняли с первого взгляда: за громоподобным голосом и грубоватыми манерами скрывались отзывчивое сердце и широкая натура, а кошелек Джералда был так же открыт для друзей, как и его душа.
His arrival was always amid a bedlam of hounds barking and small black children shouting as they raced to meet him, quarreling for the privilege of holding his horse and squirming and grinning under his good-natured insults.	Появление Джералда всегда сопровождалось неистовым лаем собак и радостными криками негритят, кидавшихся ему навстречу, отталкивая друг друга, корча хитрые рожи и улыбаясь во весь рот в ответ на его добродушную брань, причем каждый норовил первым завладеть брошенными им поводьями.
The white children clamored to sit on his knee and be trotted, while he denounced to their elders the infamy of Yankee politicians; the daughters of his friends took him into their confidence about their love affairs, and the youths of the neighborhood, fearful of confessing debts of honor upon the carpets of their fathers, found him a friend in need.	Ребятишки плантаторов забирались к нему на колени и, пока он громил на чем свет стоит бесстыдство политиквв-янки, требовали, чтобы их "покатали". Дочери его приятелей поверяли ему свои сердечные тайны, а сыновья, страшась признаться родителям в карточных Долгах, знали, что могут рассчитывать на его дружбу в трудную минуту.
"So, you've been owning this for a month, you young rascal!" he would shout.	- Как же ты, шалопай эдакий, уже целый месяц не оплачиваешь долга чести! - гремел он.
"And, in God's name, why haven't you been asking me for the money before this?"	- Почему, черт побери, ты не попросил у меня денег раньше?
His rough manner of speech was too well known to give offense, and it only made the young men grin sheepishly and reply:	Давно привыкнув к его манере изъясняться, никто не был на него в обиде, и молодой человек смущенно улыбался и бормотал в ответ:
"Well, sir, I hated to trouble you, and my father-"	- Да видите ли, сэр, мне не хотелось обременять вас этой просьбой, а мой отец...
"Your father's a good man, and no denying it, but strict, and so take this and let's be hearing no more of it."	- Твой отец прекрасный человек, спору нет, но очень уж строг, так что вот, бери, и чтоб больше мы с тобой к этому разговору не возвращались.
The planters' ladies were the last to capitulate.	Жены плантаторов капитулировали последними.
But, when Mrs. Wilkes, "a great lady and with a rare gift for silence," as Gerald characterized her, told her husband one evening, after Gerald's horse had pounded down the driveway.	Но после того, как миссис Уилкс, "настоящая, - по словам Джералда, - леди, иной раз просто ни словечка не проронит", сказала как-то вечером своему мужу, заслышав знакомый стук копыт по аллее:
"He has a rough tongue, but he is a gentleman," Gerald had definitely arrived.	"Язык у него ужасный, но тем не менее он джентльмен", - можно было считать, что Джералд занял подобающее место в обществе.
He did not know that he had taken nearly ten years to arrive, for it never occurred to him that his neighbors had eyed him askance at first.	Сам же он даже не подозревал, что ему понадобилось на это почти десять лет, поскольку попросту не замечал косых взглядов соседей.
In his own mind, there had never been any doubt that he belonged, from the moment he first set foot on Tara.	С той минуты, как его нога ступила на землю Тары, он ни на секунду не усомнился в своей принадлежности к верхам местного общества.

When Gerald was forty-three, so thickset of body and florid of face that he looked like a hunting squire out of a sporting print, it came to him that Tara, dear though it was, and the County folk, with their open hearts and open houses, were not enough.	Когда Джералду стукнуло сорок три и он стал еще румянее и смуглее и так раздался в плечах, что имел уже вид завзятого сквайра-охотника, прямо с обложки цветного иллюстрированного журнала, у него возникло решение: его бесценное поместье и распахнутые настежь сердца и двери местных плантаторов - это еще не все.
He wanted a wife.	Ему нужна жена.
Tara cried out for a mistress.	Имению настоятельно требовалась хозяйка.
The fat cook, a yard negro elevated by necessity to the kitchen, never had the meals on time, and the chambermaid, formerly a field hand, let dust accumulate on the furniture and never seemed to have clean linen on hand, so that the arrival of guests was always the occasion of much stirring and to-do.	Толстой повар ихе-негритянке, переброшенной по необходимости со двора на кухню, никак не удавалось вовремя управиться с обедом, а негритянке-горничной, снятой с полевых работ, сменить в срок постельное белье и смести с мебели пыль, вследствие чего при появлении гостей в доме поднималась дикая суматоха.
Pork, the only trained house negro on the place, had general supervision over the other servants, but even he had grown slack and careless after several years of exposure to Gerald's happy-go-lucky mode of living.	На Порка, единственного в Таре вышколенного слугу, было возложено общее наблюдение за челядью, но и он, при попустительстве не привыкшего к упорядоченной жизни Джералда, стал с годами небрежен и ленив.
As valet, he kept Gerald's bedroom in order, and, as butler, he served the meals with dignity and style, but otherwise he pretty well let matters follow their own course.	Своими обязанностями лакея он, правда, не пренебрегал, содержал комнату Джералда в порядке и прислуживал за столом умело и с достоинством, как заправский дворецкий, но в остальном предоставлял всему идти своим ходом.
With unerring African instinct, the negroes had all discovered that Gerald had a loud bark and no bite at all, and they took shameless advantage of him.	С безошибочным природным инстинктом слуги-негры очень скоро раскусили нрав хозяина и, зная, что собака, которая громко брешет, кусать не станет, беззастенчиво этим пользовались.
The air was always thick with threats of selling slaves south and of direful whippings, but there never had been a slave sold from Tara and only one whipping, and that administered for not grooming down Gerald's pet horse after a long day's hunting.	Воздух то и дело сотрясали угрозы распродать рабов с торгов или спустить с них шкуру, но с плантаций Тары еще не было продано ни одного раба, и только один получил порку - за то, что любимая лошадь Джералда после целого дня охоты осталась неухоженной.
Gerald's sharp blue eyes noticed how efficiently his neighbors' houses were run and with what ease the smooth-haired wives in rustling skirts managed their servants.	От строгого взгляда голубых глаз Джералда не укрылось, как хорошо налажено хозяйство у его соседей и как умело управляются со своими слугами аккуратно причесанные, шуршащие шелковыми юбками хозяйки дома.
He had no knowledge of the dawn-till-midnight activities of these women, chained to supervision of cooking, nursing, sewing and laundering.	Ну, а то, что они от зари до зари хлопочут то в детской, то на кухне, то в прачечной, то в бельевой, - это ему как-то не приходило на ум.
He only saw the outward results, and those results impressed him.	Он видел только результаты этих хлопот, и они производили на неге неотразимое впечатление.