Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Маргарет Митчелл
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Маргарет Митчелл - Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Маргарет Митчелл, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Унесенные ветром» — единственный роман Маргарет Митчелл (1900—1949). Ее жизнь рано оборвалась из-за трагической случайности, но образам Скарлетт О'Хара и Ретта Батлера, рожденным воображением «маленькой смелой женщины» — как называли писательницу американские критики, — суждено жить вечно.
Это книга о любви и о войне, о предательстве и верности, о жестокости и о красоте самой жизни. Это одна из тех книг, к которым возвращаешься снова спустя годы и испытываешь радость от встречи...

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Унесенные ветром. Том 1 - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Маргарет Митчелл

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Scarlett, who had hoped for a freer rein when she escaped Mammy's supervision, discovered to her sorrow that Uncle Peter's standards of ladylike conduct, especially for Mist' Charles' widow, were even stricter than Mammy's.	Скарлетт, рассчитывавшая стать сама себе хозяйкой, вырвавшись из-под Мамушкиной опеки, обнаружила, к своему огорчению, что дядюшка Питер придерживается еще более суровых понятий о том, как должна вести себя молодая дама, а тем более - вдова мистера Чарльза.
In such a household, Scarlett came back to herself, and almost before she realized it her spirits rose to normal.	Тем не менее в атмосфере этого дома Скарлетт мало-помалу снова возрождалась к жизни, и незаметно для нее самой к ней возвращалась прежняя жизнерадостность.
She was only seventeen, she had superb health and energy, and Charles' people did their best to make her happy.	Ей едва минуло семнадцать лет, она обладала превосходным здоровьем и несокрушимой энергией, а родня Чарльза всячески старалась сделать ее жизнь приятной, и если это не всегда им удавалось, не их была в том вина.
If they fell a little short of this, it was not their fault, for no one could take out of her heart the ache that throbbed whenever Ashley's name was mentioned.	У Скарлетт и сейчас еще при упоминании имени Эшли больно сжималось сердце, во тут уж изменить что-нибудь никто был не властен.
And Melanie mentioned it so often!	А это имя так часто слетало с губ Мелани!.
But Melanie and Pitty were tireless in planning ways to soothe the sorrow under which they thought she labored.	Между тем Мелани и тетушка Питти без устали изобретали всевозможные способы развеять ее печаль, которую они, естественно, приписывали совсем другим причинам.
They put their own grief into the background in order to divert her.	Всячески стараясь развлечь Скарлетт, они не давали воли своему горю.
They fussed about her food and her hours for taking afternoon naps and for taking carriage rides.	Они проявляли бесконечную заботу о ее питании, настаивали, чтобы она всякий раз вздремнула после обеда, а потом поехала покататься в коляске.
They not only admired her extravagantly, her high-spiritedness, her figure, her tiny hands and feet, her white skin, but they said so frequently, petting, hugging and kissing her to emphasize their loving words.	Они безудержно восхищались ею - ее живым нравом, ее прелестной фигурой, ее белой кожей, ее маленькими ручками и ножками - и не только неустанно твердили ей об этом, но тут же, в подкрепление своих слов, принимались обнимать ее, целовать, душить в объятиях.
Scarlett did not care for the caresses, but she basked in the compliments.	Скарлетт прижимала их ласки без особого восторга, но расточаемые ей комплименты согревали душу.
No one at Tara had ever said so many charming things about her.	Дома она никогда не слышала по своему адресу так много приятных слов.
In fact, Mammy had spent her time deflating her conceit.	Мамушка, собственно, только и делала, что старалась искоренить ее тщеславие.
Little Wade was no longer an annoyance, for the family, black and white, and the neighbors idolized him and there was a never-ceasing rivalry as to whose lap he should occupy.	Малютка Уайд уже не был для нее теперь докукой, так как вер население дома - как белое, так я черное (и даже соседи) - боготворило ребенка, и право подержать его на руках непрерывно отвоевывалось с боем.

Melanie especially doted on him.	А больше всех обожала его Мелани.
Even in his worst screaming spells, Melanie thought him adorable and said so, adding,	Она находила его восхитительным даже в те минуты, когда он заливался неистовым ревом, и восклицала:
"Oh, you precious darling!	- Сокровище мое!
I just wish you were mine!"	Ах, как бы я хотела, чтобы ты был моим сыном!
Sometimes Scarlett found it hard to dissemble her feelings, for she still thought Aunt Pitty the silliest of old ladies and her vagueness and vaporings irritated her unendurably.	Порой Скарлетт становилось нелегко скрывать свои чувства, ибо она по-прежнему считала тетушку Питти невыносимо глупой старухой, и бессвязный лепет и пустословие этой дамы нестерпимо действовали ей на нервы.
She disliked Melanie with a jealous dislike that grew as the days went by, and sometimes she had to leave the room abruptly when Melanie, beaming with loving pride, spoke of Ashley or read his letters aloud.	Мелани же возбуждала в ней чувство ревности и неприязнь, которые становились все острее, порой когда Мелани, сияя от любви и гордости, принималась говорить об Эшли или читать вслух его письма, Скарлетт вынуждена была внезапно встать и покинуть комнату.
But, all in all, life went on as happily as was possible under the circumstances.	Однако при всем том она находила жизнь здесь довольно сносной.
Atlanta was more interesting than Savannah or Charleston or Tara and it offered so many strange war-time occupations she had little time to think or mope.	Атланта предоставляла ей больше разнообразия, чем Чарльстон, или Саванна, или Тара, а новые, совсем непривычные для нее обязанности, налагаемые войной, не оставляли времени для размышлений и тоски.
But, sometimes, when she blew out the candle and burrowed her head into the pillow, she sighed and thought:	И все же порой, потушив свечу и зарывшись головой в подушки, она тяжело вздыхала и думала:
"If only Ashley wasn't married!	"О, если бы Эшли не был женат!
If only I didn't have to nurse in that plagued hospital!	Почему должна я возиться с ранеными в этом чертовом госпитале!
Oh, if only I could have some beaux!"	Ах, если бы я могла завести себе поклонника!"
She had immediately loathed nursing but she could not escape this duty because she was on both Mrs. Meade's and Mrs. Merriwether's committees. That meant four mornings a week in the sweltering, stinking hospital with her hair tied up in a towel and a hot apron covering her from neck to feet.	К уходу за ранеными она мгновенно возымела неодолимое отвращение, однако ей приходилось скрепя сердце делать это, поскольку обеим дамам - и миссис Мид и миссис Мерриуазер - удалось заполучить ее в свои комитеты и четыре раза в неделю она, в грубом переднике, закрывавшем платье от шеи до полу, повязанная косынкой, отправлялась по утрам в душный, смрадный госпиталь.
Every matron, old or young, in Atlanta nursed and did it with an enthusiasm that seemed to Scarlett little short of fanatic.	Все женщины Атланты, и молодые я старые, работали в госпиталях и отдавались этому делу с таким жаром, что казались Скарлетт просто фанатичками.
They took it for granted that she was imbued with their own patriotic fervor and would have been shocked to know how slight an interest in the war she had.	Они, естественно, предполагали и в ей такой же патриотический пыл я были бы потрясены до глубины души, обнаружив, как мало, в сущности, было виг дела до войны.

Except for the ever-present torment that Ashley might be killed, the war interested her not at all, and nursing was something she did simply because she didn't know how to get out of it.	Если бы и на минуту не покидавшая ее мучительная мысль, что Эшли может быть убит, -война для нее попусту не существовали бы, и в госпитале она продолжала работать лишь потому, что не знала, как от этого отвертеться.
Certainly there was nothing romantic about nursing.	Ничего романтического она в своей работе, разумеется, не видела.
To her, it meant groans, delirium, death and smells.	Стоны, Вопли, бред, удушливый запах и смерть -вот что обнаружила в госпитале Скарлетт.
The hospitals were filled with dirty, bewhiskered, verminous men who smelled terribly and bore on their bodies wounds hideous enough to turn a Christian's stomach.	И грязных, бородатых?, обовшивевших, издававших зловоние мужчин, с такими отвратительными ранами на теле, что при виде них у всякого нормального человека все нутро выворачивало наизнанку.
The hospitals stank of gangrene, the odor assaulting her nostrils long before the doors were reached, a sickish sweet smell that clung to her hands and hair and haunted her in her dreams.	Госпитали смердели от гангрены - эта вонь ударяла Скарлетт в нос еще прежде, чем она успевала ступить на порог. Сладковатый, тошноватый запах впитывался в кожу рук, в волосы и мучил ее даже во сне.
Flies, mosquitoes and gnats hovered in droning, singing swarms over the wards, tormenting the men to curses and weak sobs; and Scarlett, scratching her own mosquito bites, swung palmetto fans until her shoulders ached and she wished that all the men were dead.	Мухи, москиты, комары с жужжанием, писком, гудением тучами вились над больничными койками, доводя раненых до бессильных всхлипываний вперемежку с бранью, и Скарлетт, расчесывая свои искусанные руки и обмахиваясь листом пальмы с таким ожесточением, что у нее начинало ломить плечо, мысленно посылала всех раненых в преисподнюю.
Melanie, however, did not seem to mind the smells, the wounds or the nakedness, which Scarlett thought strange in one who was the most timorous and modest of women.	А скромница из скромниц, застенчивая Мелани, казалось, не страдала ни от вони, ни от вида ран или обнаженных тел, что крайне удивляло Скарлетт.
Sometimes when holding basins and instruments while Dr. Meade cut out gangrened flesh, Melanie looked very white.	Порой, держа таз с инструментом, в то время как доктор Мид ампутировал гангренозную конечность, Мелани становилась белее мела.
And once, alter such an operation, Scarlett found her in the linen closet vomiting quietly into a towel.	И однажды Скарлетт видела, как Мелани после одной из таких операций тихонько ушла в перевязочную и ее стошнило в полотенце.
But as long as she was where the wounded could see her, she was gentle, sympathetic and cheerful, and the men in the hospitals called her an angel of mercy.	Но в присутствии раненых она всегда была весела, спокойна и полна сочувствия, и в госпитале ее называли не иначе, как "ангел милосердия".
Scarlett would have liked that title too, but it involved touching men crawling with lice, running fingers down throats of unconscious patients to see if they were choking on swallowed tobacco quids, bandaging stumps and picking maggots out of festering flesh.	Скарлетт была бы не прочь заслужить такое прозвище тоже, но для этого ей пришлось бы прикасаться к кишащему насекомыми белью раненых, лезть в глотку к потерявшему сознание, проверяя, не застрял ли там кусок жевательного табака, от, чего больной может задохнуться, бинтовать культи и чистить от мушиных личинок гноящиеся раны.
No, she did not like nursing!	Нет, уход за ранеными - это было не для нее!