Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Виктор Гюго
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Виктор Гюго - Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Виктор Гюго, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Знаменитый роман Виктора Гюго. Книга, в которой увлекательный, причудливый сюжет – всего лишь прекрасное обрамление для поразительных, потрясающих воображение авторских экскурсов в прошлое Парижа.
«Собор Парижской Богоматери» экранизировали и ставили на сцене десятки раз, однако ни одной из постановок не удалось до конца передать масштаб и величие оригинала Гюго.

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Собор Парижской Богоматери - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Виктор Гюго

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

A book is so soon made, costs so little, and can go so far!	А книга создается так быстро, она так дешево стоит, и ее так легко распространить!
How can it surprise us that all human thought flows in this channel?	Не удивительно, что всякая человеческая мысль устремляется по этому склону!
This does not mean that architecture will not still have a fine monument, an isolated masterpiece, here and there.	Это не значит, что зодчество не может создать то здесь, то там великолепные памятники, отдельные образцы искусства.
We may still have from time to time, under the reign of printing, a column made I suppose, by a whole army from melted cannon, as we had under the reign of architecture, Iliads and Romanceros, Mahab?hrata, and Nibelungen Lieds, made by a whole people, with rhapsodies piled up and melted together.	Время от времени, даже при господстве книгопечатания, конечно, будут появляться колонны, воздвигнутые из сплава пушек при помощи целой армии, подобно тому как при господстве зодчества целый народ, собирая и сливая воедино отрывки, создавал илиады, романсеро, махабхараты и нибелунгов.
The great accident of an architect of genius may happen in the twentieth century, like that of Dante in the thirteenth.	Великая случайность может породить и в XX столетии гениального зодчего, подобно тому как она породила в XIII веке Данте.
But architecture will no longer be the social art, the collective art, the dominating art.	Но отныне зодчество уже не будет искусством общественным, искусством коллективным, искусством преобладающим.
The grand poem, the grand edifice, the grand work of humanity will no longer be built: it will be printed.	Великая поэма, великое здание, великое творение человечества уже не будет строиться: оно будет печататься.
And henceforth, if architecture should arise again accidentally, it will no longer be mistress.	И если зодчество случайно воспрянет, то оно уже не будет властелином.
It will be subservient to the law of literature, which formerly received the law from it.	Оно подчинится правилам литературы, для которой некогда само их устанавливало.
The respective positions of the two arts will be inverted.	Взаимоотношения обоих искусств резко изменятся.
It is certain that in architectural epochs, the poems, rare it is true, resemble the monuments.	Несомненно, в эпоху зодчества поэмы, правда малочисленные, походили на его же собственные творения.
In India, Vyasa is branching, strange, impenetrable as a pagoda. In Egyptian Orient, poetry has like the edifices, grandeur and tranquillity of line; in antique Greece, beauty, serenity, calm; in Christian Europe, the Catholic majesty, the popular naivete, the rich and luxuriant vegetation of an epoch of renewal.	В Индии поэмы Виаза сложны, своеобразны и непроницаемы, как пагода; на египетском Востоке поэзии, как и зданиям, свойственны благородные и бесстрастные линии; в античной Греции -красота, ясность и спокойствие; в христианской Европе - величие католицизма, простодушие народа, богатый и пышный расцвет эпохи обновления.
The Bible resembles the Pyramids; the Iliad, the Parthenon; Homer, Phidias.	В Библии есть сходство с пирамидами, в Илиаде -с Парфеноном, в Гомере-с Фидием.
Dante in the thirteenth century is the last Romanesque church; Shakespeare in the sixteenth, the last Gothic cathedral.	Данте в XIII столетии - это последняя романская церковь; Шекспир в XVI последний готический собор.

Thus, to sum up what we have hitherto said, in a fashion which is necessarily incomplete and mutilated, the human race has two books, two registers, two testaments: masonry and printing; the Bible of stone and the Bible of paper.	Итак, чтобы в немногих словах повторить самое существенное из всего, о чем мы доселе по необходимости говорили неполно и бегло, мы скажем, что роду человеческому принадлежат две книги, две летописи, два завещания - зодчество и книгопечатание, библия каменная и библия бумажная.
No doubt, when one contemplates these two Bibles, laid so broadly open in the centuries, it is permissible to regret the visible majesty of the writing of granite, those gigantic alphabets formulated in colonnades, in pylons, in obelisks, those sorts of human mountains which cover the world and the past, from the pyramid to the bell tower, from Cheops to Strasburg.	Бесспорно, когда сравниваешь эти две библии, так широко раскрытые в веках, то невольно сожалеешь о неоспоримом величии гранитного письма, об этом исполинском алфавите, принявшем форму колоннад, пилонов и обелисков, об этом подобии гор, сложенных руками человека, покрывающих все лицо земли и охраняющих прошлое, - от пирамиды до колокольни, от времен Хеопса до даты создания Страсбургского собора.
The past must be reread upon these pages of marble.	Следует перечитывать прошлое, записанное на этих каменных страницах.
This book, written by architecture, must be admired and perused incessantly; but the grandeur of the edifice which printing erects in its turn must not be denied.	Надо неустанно перелистывать эту книгу, созданную зодчеством, и восхищаться ею, но не должно умалять величие здания, воздвигаемого книгопечатанием.
That edifice is colossal.	Это строение необозримо.
Some compiler of statistics has calculated, that if all the volumes which have issued from the press since Gutenberg's day were to be piled one upon another, they would fill the space between the earth and the moon; but it is not that sort of grandeur of which we wished to speak.	Какой-то статистик вычислил, что если наложить одна на другую все книги, которые печатались со времен Гуттенберга, то ими можно заполнить расстояние от Земли до Луны; но мы не намерены говорить о такого рода величии.
Nevertheless, when one tries to collect in one's mind a comprehensive image of the total products of printing down to our own days, does not that total appear to us like an immense construction, resting upon the entire world, at which humanity toils without relaxation, and whose monstrous crest is lost in the profound mists of the future?	И все же, когда мы пытаемся мысленно представить себе общую картину того, что дало нам книгопечатание вплоть до наших дней, то разве не возникает перед нами вся совокупность его творений как исполинское здание, над которым неустанно трудится человечество и которое основанием своим опирается на весь земной шар, а недосягаемой вершиной уходит в непроницаемый туман грядущего?
It is the anthill of intelligence.	Это какой-то муравейник умов.
It is the hive whither come all imaginations, those golden bees, with their honey.	Это улей, куда золотистые пчелы воображения приносят свой мед.
The edifice has a thousand stories.	В этом здании тысячи этажей.
Here and there one beholds on its staircases the gloomy caverns of science which pierce its interior.	То тут, то там на их площадки выходят сумрачные пещеры науки, пересекающиеся в его недрах.
Everywhere upon its surface, art causes its arabesques, rosettes, and laces to thrive luxuriantly before the eyes.	Повсюду на наружной стороне здания искусство щедро разворачивает перед нашими глазами свои арабески, свои розетки, свою резьбу.

There, every individual work, however capricious and isolated it may seem, has its place and its projection.	Здесь каждое отдельное произведение, каким бы причудливым и обособленным оно ни казалось, занимает свое место, свой выступ.
Harmony results from the whole. From the cathedral of Shakespeare to the mosque of Byron, a thousand tiny bell towers are piled pell-mell above this metropolis of universal thought.	Здесь все исполнено гармонии Начиная с собора Шекспира и кончая мечетью Байрона, тысячи колоколенок громоздятся как попало в этой метрополии всемирной мысли.
At its base are written some ancient titles of humanity which architecture had not registered.	У самого подножия здания воспроизведены некоторые не запечатленные зодчеством древние хартии человечества.
To the left of the entrance has been fixed the ancient bas-relief, in white marble, of Homer; to the right, the polyglot Bible rears its seven heads. The hydra of the Romancero and some other hybrid forms, the Vedas and the Nibelungen bristle further on.	Налево от входа вделан античный барельеф из белого мрамора - это Г омер, направо -многоязычная Библия возвышает свои семь голов Дальше щетинится гидра Романсеро и некоторые другие смешанные формы, Веды и Нибелунги.
Nevertheless, the prodigious edifice still remains incomplete.	Впрочем, чудесное здание все еще остается незаконченным.
The press, that giant machine, which incessantly pumps all the intellectual sap of society, belches forth without pause fresh materials for its work.	Печать, этот гигантский механизм, безостановочно выкачивающий все умственные соки общества, неустанно извергает из своих недр новые строительные материалы.
The whole human race is on the scaffoldings. Each mind is a mason.	Род человеческий - весь на лесах Каждый ум -каменщик.
The humblest fills his hole, or places his stone. Retif d? le Bretonne brings his hod of plaster.	Самый смиренный из них заделывает щель или кладет свой камень - даже Ретиф де ла Бретон тащит сюда свою корзину, полную строительного мусора.
Every day a new course rises.	Ежедневно вырастает новый ряд каменной кладки.
Independently of the original and individual contribution of each writer, there are collective contingents.	Помимо отдельного, самостоятельного вклада каждого писателя, имеются и доли, вносимые сообща.
The eighteenth century gives the Encyclopedia, the revolution gives the Moniteur.	Восемнадцатый век дал Энциклопедию, эпоха революции создала Монитор.
Assuredly, it is a construction which increases and piles up in endless spirals; there also are confusion of tongues, incessant activity, indefatigable labor, eager competition of all humanity, refuge promised to intelligence, a new Flood against an overflow of barbarians.	Итак, печать - это тоже сооружение, растущее и взбирающееся ввысь бесконечными спиралями; в ней такое же смешение языков, беспрерывная деятельность, неутомимый труд, яростное соревнование всего человечества; в ней -обетованное убежище для мысли на случай нового всемирного потопа, нового нашествия варваров.
It is the second tower of Babel of the human race.	Это вторая Вавилонская башня рода человеческого.
BOOK SIXTH.	Книга шестая
CHAPTER I. AN IMPARTIAL GLANCE AT THE ANCIENT MAGISTRACY.	I. Беспристрастный взгляд на старинную магистратуру