Виктор Гюго - Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты
Тут можно читать онлайн Виктор Гюго - Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты - бесплатно
ознакомительный отрывок.
Жанр: Классическая проза.
Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги
онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть),
предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2,
найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации.
Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.
- Название:Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Гюго - Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты краткое содержание
Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Виктор Гюго, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru
Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.
Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Виктор Гюго
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
| It certainly was singular that the stoker of order, that the engineer of authority, mounted on the blind iron horse with its rigid road, could be unseated by a flash of light! that the immovable, the direct, the correct, the geometrical, the passive, the perfect, could bend! that there should exist for the locomotive a road to Damascus! | Казалось невероятным, чтобы машинист общественного порядка, кочегар власти, оседлавший слепого железного коня, способного мчаться лишь в одном направлении, мог быть выбит из седла лучом света! Чтобы неизменное, прямое, точное, геометрически правильное, покорное, безукоризненное могло изменить себе! Неужели и для локомотива существует путь в Дамаск? |
| God, always within man, and refractory, He, the true conscience, to the false; a prohibition to the spark to die out; an order to the ray to remember the sun; an injunction to the soul to recognize the veritable absolute when confronted with the fictitious absolute, humanity which cannot be lost; the human heart indestructible; that splendid phenomenon, the finest, perhaps, of all our interior marvels, did Javert understand this? | Бог в человеке, его истинная совесть, которая отвергает совесть ложную, запрещает искре гаснуть, повелевает лучу помнить о солнце, приказывает душе отличать настоящую истину от столкнувшейся с нею мнимой истины, -этот родник человечности, неумолчный голос сердца, это изумительное чудо, быть может, самое прекрасное из наших внутренних сокровищ, -понимал ли его Жавер? |
| Did Javert penetrate it? | Постигал ли его Жавер? |
| Did Javert account for it to himself? | Отдавал ли себе отчет? |
| Evidently he did not. | Очевидно, нет. |
| But beneath the pressure of that incontestable incomprehensibility he felt his brain bursting. | Но он чувствовал, что череп его готов расколоться под гнетом непостижимой непреложности. |
| He was less the man transfigured than the victim of this prodigy. | Он не обратился к богу, увидев чудо, -он стал его жертвой. |
| In all this he perceived only the tremendous difficulty of existence. | Он покорился с отчаянием. |
| It seemed to him that, henceforth, his respiration was repressed forever. | Он видел во всем этом лишь невозможность жить. |
| He was not accustomed to having something unknown hanging over his head. | Ему казалось, что дыхание его стеснено навеки. |
| Up to this point, everything above him had been, to his gaze, merely a smooth, limpid and simple surface; there was nothing incomprehensible, nothing obscure; nothing that was not defined, regularly disposed, linked, precise, circumscribed, exact, limited, closed, fully provided for; authority was a plane surface; there was no fall in it, no dizziness in its presence. | Чувствовать над собой неведомое было для него непривычно. Все, что до той поры стояло выше его, представлялось его взору гладкой поверхностью, простой, ровной, прозрачной; в ней не было ничего непонятного, ничего темного; ничего, кроме точного, упорядоченного, согласованного, ясного, отчетливого, определенного, ограниченного, законченного; все было предусмотрено; власть расстилалась перед ним ровной плоскостью, без круч и обрывов; она не вызывала головокружения. |
| Javert had never beheld the unknown except from below. | Жаверу случалось видеть неведомое только внизу, на дне. |
| The irregular, the unforeseen, the disordered opening of chaos, the possible slip over a precipice-this was the work of the lower regions, of rebels, of the wicked, of wretches. | Беззаконное, непредвиденное, беспорядочное, провал в хаос, падение в пропасть - все это было уделом низших слоев, бунтовщиков, злодеев, отверженных. |
| Now Javert threw himself back, and he was suddenly terrified by this unprecedented apparition: a gulf on high. | Теперь же, упав навзничь, Жавер вдруг пришел в ужас от небывалого зрелища- бездна разверзлась над ним, в вышине. |
| What! one was dismantled from top to bottom! one was disconcerted, absolutely! | Что же это такое? Все перевернулось вверх дном; он был окончательно сбит с толку. |
| In what could one trust! | На что положиться? |
| That which had been agreed upon was giving way! | Все, во что он верил, рушилось! Что случилось? |
| What! the defect in society's armor could be discovered by a magnanimous wretch! | Какой-то отверженный с великодушным сердцем сумел найти в общественном строе уязвимое место? |
| What! an honest servitor of the law could suddenly find himself caught between two crimes-the crime of allowing a man to escape and the crime of arresting him! everything was not settled in the orders given by the State to the functionary! | Как же так? Честный служитель закона принужден выбирать между двумя преступлениями: отпустить человека преступление, арестовать его -тоже преступление! Значит, в уставе, данном государством чиновнику, не все предусмотрено? |
| There might be blind alleys in duty! | Значит, на путях долга могут встретиться тупики? |
| What,-all this was real! was it true that an ex-ruffian, weighed down with convictions, could rise erect and end by being in the right? | Что же это такое? Неужели так и должно быть? Неужели прежний бандит, согбенный под тяжестью обвинений, мог расправить плечи, неужели правда на его стороне? |
| Was this credible? were there cases in which the law should retire before transfigured crime, and stammer its excuses?-Yes, that was the state of the case! and Javert saw it! and Javert had touched it! and not only could he not deny it, but he had taken part in it. | Можно ли этому поверить? Неужели бывают случаи, когда закон, бормоча извинения, должен отступить перед преступником? Да, такое чудо произошло! И Жавер его видел! И Жавер осязал его! Он не только не мог отрицать его, но сам в нем участвовал. |
| These were realities. | Оно было реальностью. |
| It was abominable that actual facts could reach such deformity. | Ужасно, что факты могли дойти до такого уродства. |
| If facts did their duty, they would confine themselves to being proofs of the law; facts-it is God who sends them. | Если бы факты выполняли свое назначение, они служили бы лишь подтверждением закону; ведь факты посылаются богом. |
| Was anarchy, then, on the point of now descending from on high? | Неужто в наше время и анархия нисходит свыше? |
| Thus,-and in the exaggeration of anguish, and the optical illusion of consternation, all that might have corrected and restrained this impression was effaced, and society, and the human race, and the universe were, henceforth, summed up in his eyes, in one simple and terrible feature,-thus the penal laws, the thing judged, the force due to legislation, the decrees of the sovereign courts, the magistracy, the government, prevention, repression, official cruelty, wisdom, legal infallibility, the principle of authority, all the dogmas on which rest political and civil security, sovereignty, justice, public truth, all this was rubbish, a shapeless mass, chaos; he himself, Javert, the spy of order, incorruptibility in the service of the police, the bull-dog providence of society, vanquished and hurled to earth; and, erect, at the summit of all that ruin, a man with a green cap on his head and a halo round his brow; this was the astounding confusion to which he had come; this was the fearful vision which he bore within his soul. | Так в тоске, в тревожном недоумении, в искаженных образах меркло все, что могло бы облегчить и улучшить его состояние; общество, человечество, вселенная представлялись его глазам в простых и страшных очертаниях. Стало быть, система наказаний, вынесенное решение, непререкаемая сила закона, приговор верховного суда, магистратура, правительство, следствие и карательные меры, официальная мудрость, непогрешимость закона, основы власти, все догматы, на которых зиждется политическая н гражданская безопасность, верховная власть, правосудие, логика закона, устои общества, общепризнанные истины-все это только мусор, груда обломков, хаос! И сам он, Жавер, -блюститель порядка, неподкупный слуга полиции, провидение в образе ищейки на страже общества, испепелен и повержен наземь. А над этими развалинами возвышается человек в арестантском колпаке, с сиянием вокруг чела. Вот до какого потрясения основ он дошел; вот какое страшное видение угнетало его душу. |
| Was this to be endured? | Можно ли это вынести? |
| No. | Нет. |
| A violent state, if ever such existed. | Если все это так, он в отчаянном положении. |
| There were only two ways of escaping from it. | Остается два выхода. |
| One was to go resolutely to Jean Valjean, and restore to his cell the convict from the galleys. | Один вернуться немедля к Жану Вальжану и заточить беглого каторжника в тюрьму. |
| The other.... | Другой выход... |
| Javert quitted the parapet, and, with head erect this time, betook himself, with a firm tread, towards the station-house indicated by a lantern at one of the corners of the Place du Chatelet. | Жавер сошел с моста и твердым шагом, на этот раз с высоко поднятой головой, направился к полицейскому посту под фонарем, на углу площади Шатле. |
| On arriving there, he saw through the window a sergeant of police, and he entered. | Подойдя, он увидел в окно дежурного сержанта и вошел внутрь. |
| Policemen recognize each other by the very way in which they open the door of a station-house. | Полицейские узнают друг друга сразу, хотя бы по манере толкнуть дверь в караульное помещение. |
| Javert mentioned his name, showed his card to the sergeant, and seated himself at the table of the post on which a candle was burning. | Жавер назвал себя, показал сержанту свой билет и уселся за столом, где горела свеча. |
| On a table lay a pen, a leaden inkstand and paper, provided in the event of possible reports and the orders of the night patrols. | На столе стояла свинцовая чернильница, лежали перья и бумага на случай протоколов или для письменных распоряжений ночным караулам. |
Тёмная тема
↓
↑
Сбросить
Интервал:
↓
↑
Закладка:
Сделать
Похожие книги на "Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты", Виктор Гюго
Книги похожие на "Отверженные (часть 2) английский и русский параллельные тексты" читать онлайн бесплатно полные версии.
