Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Шодерло Лакло
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
60

1

2

3

4

5

Шодерло Лакло - Опасные связи - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Шодерло Лакло, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Опасные связи» – один из наиболее ярких романов XVIII века – книга Шодерло де Лакло, французского офицера-артиллериста. Герои эротического романа виконт де Вальмон и маркиза де Мертей затевают изощренную интригу, желая отомстить своим противникам. Разработав хитроумную стратегию и тактику обольщения юной девицы Сесиль де Воланж, они виртуозно играют на человеческих слабостях и недостатках. Перипетии сюжета в начале XXI века вызывают не менее острый интерес читателей, чем в 1782 году, когда роман только вышел из печати.

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Опасные связи - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Шодерло Лакло

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

If I have, perhaps, too much despised the empty clamours of the public, which I set little value on, it is not so with your esteem; and when I consecrate my whole life to merit it, it shall not be ravished from me with impunity.	Если я, быть может, слишком презирал пустую молву людей, чьим мнением мало дорожу, то ваше уважение - дело совсем иное, и если я готов всю жизнь посвятить тому, чтобы завоевать его, то не позволю никому безнаказанно отнять его у меня.
It becomes so much the more precious to me, as I shall, without doubt, owe to it the request you fear to make me, and which, you say, would give me a right to your gratitude.	Оно для меня тем драгоценнее, что ему я буду, без сомнения, обязан просьбой, с которой вы опасаетесь ко мне обратиться и которая, по вашим словам, дала бы мне право на вашу признательность.
Ah! far from requiring any, I shall think myself highly indebted to you, if you can assist me with an opportunity of being agreeable to you.	Ах, я не только не стал бы домогаться ее, я, напротив, вам был бы обязан ею, если бы вы дали мне возможность сделать вам приятное.
Begin then by doing me more justice, and let me be no longer ignorant of what you wish me to do; if I could guess at it, I would save you the trouble of telling it me.	Начните же с того, чтобы отнестись ко мне более справедливо, и не скрывайте, чего бы вы от меня желали. Если бы я мог догадаться, в чем дело, то освободил бы вас от труда самой заговаривать об этом.
To the pleasure of seeing you, add the happiness of serving you, and I shall extol your indulgence.	К радости видеть вас добавьте счастье послужить вам, и я стану восхвалять вашу доброту.
What then can prevent you; it is not, I hope, the dread of a refusal?	Что может останавливать вас? Не боязнь же отказа, надеюсь?
That, I feel, I should never be able to pardon you.	Я чувствую, что этого не в силах был бы вам простить.
It is not one not to return you your letter.	То, что я не возвращаю вам вашего письма, - не отказ.
I wish more than you that it may no longer be necessary to me; but accustomed as I am to believe you so soft a disposition, it is in this letter only that I can find you such as you wish to appear.	Больше, чем вы, хотел бы я, чтобы оно не было мне необходимо. Но я, привыкнув верить, что у вас нежная душа, я лишь в этом письме обретаю вас такой, какой вы стремитесь казаться.
When I form the vow of endeavouring to make you sensible to my flame, I feel that you would fly a hundred leagues from me, rather than consent; when your accomplishments justify and augment my passion, it still tells me that it insults you; and when in your presence this passion is my supreme good, I feel that it is my greatest torment.	Когда я молю небо о том, чтобы вы стали чувствительней, - из вашего письма заключаю я, что вы скрылись бы за сотню лье от меня скорее, чем согласились бы на это. Когда все в вас усиливает и оправдывает мою любовь, оно снова повторяет мне, что любовь моя для вас -оскорбление; и когда, видя вас, любовь эту я считаю высшим благом, мне надо прочитать написанное вами, чтобы убедиться, что она - лишь жестокая пытка.
You may now conceive that my greatest happiness would be to return you this fatal letter: to ask it again would give me a kind of authority to believe its contents.	Теперь вам будет понятно, что самым большим счастьем для меня было бы иметь возможность вернуть вам это роковое письмо. Требовать его у меня и теперь - означало бы разрешить мне не верить больше тому, что в нем написано.
After this, I hope you will not doubt of my readiness to return it.	Надеюсь, вы не сомневаетесь, с какой готовностью вернул бы я вам его.
Aug. 21, 17-.	Из ***, 25 августа 17...

LETTER XXXVI.	Письмо 36
VISCOUNT VALMONT to the Presidente DE TOURVEL. (Post mark from Dijon.)	От виконта де Вальмона к президентше де Турвель (с дижонским штемпелем)
Your severity, Madam, increases daily; and permit me to say, you seem to dread more being indulgent than unjust.	С каждым днем, сударыня, усиливается ваша суровость, и, смею сказать, вы, по-видимому, менее страшитесь быть несправедливой, чем проявить снисходительность.
After passing judgment on me without giving me a hearing, you must certainly be sensible it was less difficult not to read my reasons than to answer them.	После того как вы осудили меня, даже не выслушав, вы, надо полагать, почувствовали, что вам проще будет не читать моих доводов, чем отвечать на них.
You obstinately refuse to receive my letters; you return them contemptuously; and you force me to use artifice at the very instant that my sole object is to convince you of my integrity.	Вы упорно отказываетесь принимать мои письма и с презрением возвращаете их. Вы, наконец, принуждаете меня хитрить именно тогда, когда единственная моя цель - убедить вас в моем чистосердечии.
The obligation you lay me under of defending myself, will, I hope, apologize for the means I am constrained to use.	Вы довели меня до необходимости защищаться, и пусть это будет достаточным извинением для тех средств защиты, к которым я прибегаю.
Moreover, as I am convinced, that to be justified in your mind, it will be sufficient that the sincerity of my sentiments should be laid open to you, I thought this innocent stratagem might be forgiven.	Кроме того, искренность моего чувства убеждает меня, что для его оправдания в ваших глазах достаточно будет, если вы лучше его узнаете, и лишь потому я позволил себе эту небольшую хитрость.
I will, then, dare hope that you will forgive it; and that you will not be much surprised that love is more industrious to show itself than indifference is to banish it.	Смею надеяться также, что вы мне ее простите и вас не удивит, что любовь более изобретательна в способах проявить себя, чем равнодушие - в преградах, которые оно ставит любви.
Permit me then, Madam, to lay my heart entirely open to you.	Позвольте же, сударыня, сердцу моему до конца открыться перед вами.
It is yours, and it is but right you should know it.	Оно принадлежит вам, и нужно, чтобы вы его знали.
When I arrived at Madame de Rosemonde's, I little imagined the fate that awaited me.	Приехав к госпоже де Розмонд, я ни в малейшей степени не предвидел ожидающей меня участи.
I knew not you was here; and I must add with the sincerity that characterises me, had I known it, my repose would not have been disturbed: not but that I should have rendered that homage to your beauty it so justly requires; but being long accustomed to experience only desires, to surrender only to those where my hopes flattered success, I knew nothing of the torments of love.	Я понятия не имел, что вы у нее гостите, и со свойственной мне правдивостью добавлю, что, знай я даже об этом, мой душевный покой отнюдь не был бы нарушен. Не то чтобы я не отдавал красоте вашей то должное, в чем ей невозможно отказать, но, привыкший к тому, чтобы испытывать одни только желания и предаваться лишь тем из них, которые поощряет надежда, я не знал мук настоящей любви.
You was witness to the pressing instances of Madame de Rosemonde, to detain me some time.	Вы были свидетельницей настоятельных просьб и уговоров госпожи де Розмонд, желавшей удержать меня на некоторое время.

I had already spent one day with you: at length I acquiesced, or rather thought I acquiesced, to the pleasure so natural and reasonable, of paying a proper regard to so respectable a relation.	Я уже провел один день в вашем обществе; тем не менее я уступил, или же мне казалось, что я уступил лишь естественному и законному стремлению оказать внимание уважаемой мною родственнице.
The manner of living here undoubtedly differed widely from that I had been accustomed to; yet I perceived no difficulty in conforming to it, and without ever thinking of diving into the cause of so sudden a change, I attributed it solely to that easiness of temper, which, I believe, I have already mentioned to you.	Образ жизни, который мы здесь вели, разумеется, весьма отличался от привычного для меня. Однако я безо всякого труда приспособился к нему, и, не пытаясь разобраться в причинах происшедшей во мне перемены, я опять же приписывал ее лишь легкости своего характера, о которой, кажется, вам уже говорил.
Unfortunately (but why must it be a misfortune?) knowing you more, I soon discovered that that enchanting form, which alone had raised my admiration, was the smallest of your attractions; your celestial soul astonished and seduced mine; I admired your beauty, but adored your virtue.	К несчастью (но почему это должно было быть несчастьем?), ближе познакомившись с вами, я вскоре понял, что чарующий облик, поразивший меня сперва, был наименьшим из ваших достоинств: ангельская душа ваша изумила, покорила мою душу. Я восхищался красотой, я стал поклоняться добродетели.
Without a thought of obtaining you, I was resolved to deserve you; seeing your indulgence for my past follies, I was ambitious to merit your approbation for the future.	Не притязая на обладание вами, я старался вас заслужить. Прося вашей снисходительности за прошлое, я мечтал о сочувствии на будущее.
I sought it in your conversation, I watched for it in your looks; in those looks which diffused a poison so much more dangerous, as it spread without design, and was received without diffidence.	Я искал его в ваших речах, подстерегал у вас во взоре, в этом взоре, источавшем яд тем более губительный, что изливался он не намеренно, а принимался мною безо всякого подозрения.
Then I knew what was love; but far from complaining, resolved to bury it in eternal silence.	Тогда и познал я любовь. Но как далек был я от того, чтобы на это жаловаться!
I gave way without dread or reserve to this most delicious sentiment.	Твердо решив наложить на нее печать молчания, я без опасений и без удержу отдался этому сладостному чувству.
Each day augmented its power; and soon the pleasure of seeing you became a necessity.	С каждым днем власть его надо мной увеличивалась. Вскоре радость видеть вас превратилась для меня в необходимость.
Were you absent a moment, my heart was oppressed; at the noise of your approach it fluttered with joy.	Стоило вам на мгновение удалиться, и сердце мое сжимала тоска; от звука шагов, возвещавших мне ваше возвращение, оно радостно трепетало.
I no longer existed but by you and for you; and yet I call on yourself to witness, if ever in the gaiety of rural amusements, or in the more serious conversations, a word ever escaped from me that could betray the secret of my heart.	Я существовал лишь благодаря вам и для вас. И, однако, - призываю вас же в свидетели - посреди резвых игр или в пылу беседы о вещах значительных вырвалось ли у меня когда-нибудь хоть одно слово, которое выдавало бы тайну моего сердца?
At length the day arrived which gave birth to my misfortune; and by an inconceivable fatality, a worthy action gave the signal.	Наконец наступил день, положивший начало моему злосчастью, и по воле некоего непостижимого рока сигналом для него явился великодушный поступок.