Томас Гарди - Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты]

Тут можно читать онлайн Томас Гарди - Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты] - бесплатно полную версию книги (целиком) без сокращений. Жанр: Классическая проза. Здесь Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты]
Автор:

Томас Гарди
Жанр:

Классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Томас Гарди - Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты] краткое содержание

Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты] - описание и краткое содержание, автор Томас Гарди, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

В романе Томаса Гарди (1840—1928) рассказывается о печальной судьбе девушки, наделенной красотой и тонко чувствующей душой. Проклятие лежащее на Тэсс, обрекает ее расплачиваться за преступления некогда могущественных предков. Готовая пожертвовать собой ради близких, она протестует против грубого посягательства на человеческое достоинство и вынуждена совершить убийство.

Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)

Тэсс из рода д'Эрбервиллей [английский и русский параллельные тексты] - читать книгу онлайн бесплатно, автор Томас Гарди

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

J did not tell everything to your Father, he being so Proud on account of his Respectability, which, perhaps, your Intended is the same.	Я не все рассказывала твоему отцу - очень уж он гордился, что был из почтенной семьи, а может быть, и нареченный твой такой же.
Many a woman-some of the Highest in the Land-have had a Trouble in their time; and why should you Trumpet yours when others don't Trumpet theirs?	Многие женщины - и даже самые благородные -попадали в свое время в беду, и если они об этом не трубят, то незачем и тебе трубить.
No girl would be such a Fool, specially as it is so long ago, and not your Fault at all.	Ни одна девушка не была бы такой дурой, тем более что это случилось давным-давно и ты тут ни при чем.
J shall answer the same if you ask me fifty times.	Я тебе то же самое отвечу, хотя бы ты меня пятьдесят раз спрашивала.
Besides, you must bear in mind that, knowing it to be your Childish Nature to tell all that's in your heart-so simple!-J made you promise me never to let it out by Word or Deed, having your Welfare in my Mind; and you most solemnly did promise it going from this Door.	И вот что ты еще должна помнить: я всегда знала, что ты ребенок и по простоте своей готова выболтать все, что есть у тебя на душе, - и вот, заботясь о том, чтобы тебе было лучше, я взяла с тебя слово молчать об этом; и ты, уходя из дому, торжественно дала мне обещание.
J have not named either that Question or your coming marriage to your Father, as he would blab it everywhere, poor Simple Man.	О твоем вопросе и твоей свадьбе я отцу не говорила, потому что он человек простой и сейчас же обо всем разболтает.
Dear Tess, keep up your Spirits, and we mean to send you a Hogshead of Cyder for you Wedding, knowing there is not much in your parts, and thin Sour Stuff what there is.	Дорогая Тэсс, бодрись, а мы пришлем тебе на свадьбу бочку сидру, потому что в тех краях сидра мало и он слабый и кислый.
So no more at present, and with kind love to your Young Man.-From your affectte. Mother, J. DURBEYFIELD	Писать больше не о чем, передай наш привет своему жениху. Любящая тебя мать -Дж.Дарбейфилд".
"O mother, mother!" murmured Tess.	- Ах, мама, мама! - вздохнула Тэсс.
She was recognizing how light was the touch of events the most oppressive upon Mrs Durbeyfield's elastic spirit.	Она понимала, как мало затрагивают самые печальные события эластичный ум миссис Дарбейфилд.
Her mother did not see life as Tess saw it.	Мать смотрела на жизнь иначе, чем Тэсс.
That haunting episode of bygone days was to her mother but a passing accident.	Трагическое событие, воспоминание о котором преследовало Тэсс, было для ее матери лишь случайным эпизодом.
But perhaps her mother was right as to the course to be followed, whatever she might be in her reasons.	Но, быть может, мать, какими бы доводами она ни руководствовалась, указывает правильный путь?
Silence seemed, on the face of it, best for her adored one's happiness: silence it should be.	Казалось, молчание обеспечивало счастье ее возлюбленного, - значит, нужно молчать.
Thus steadied by a command from the only person in the world who had any shadow of right to control her action, Tess grew calmer.	Получив приказ от единственного в мире человека, который имел хоть какое-то право контролировать ее поступки, Тэсс начала успокаиваться.
The responsibility was shifted, and her heart was lighter than it had been for weeks.	С нее сняли ответственность, и впервые за много недель у нее стало легче на душе.

The days of declining autumn which followed her assent, beginning with the month of October, formed a season through which she lived in spiritual altitudes more nearly approaching ecstasy than any other period of her life.	Согласие свое она дала в начале осени, а в октябре осень вступила в свои права, и все это время Тэсс жила в приподнятом душевном состоянии, которое граничило с экстазом и было ей еще неведомо.
There was hardly a touch of earth in her love for Clare.	В любви ее к Клэру вряд ли был даже намек на что-нибудь земное.
To her sublime trustfulness he was all that goodness could be-knew all that a guide, philosopher, and friend should know.	Она всецело ему доверяла, и для нее он был совершенством, знал все, что должен знать воспитатель, философ и друг.
She thought every line in the contour of his person the perfection of masculine beauty, his soul the soul of a saint, his intellect that of a seer.	Каждая линия его фигуры казалась ей воплощением мужской красоты, его душа была для нее душой святого, а ум - умом пророка.
The wisdom of her love for him, as love, sustained her dignity; she seemed to be wearing a crown.	Умудренная любовью к нему, она держала себя с достоинством и словно носила корону.
The compassion of his love for her, as she saw it, made her lift up her heart to him in devotion.	Сознание, что он ее любит, заставляло ее благоговеть перед ним.
He would sometimes catch her large, worshipful eyes, that had no bottom to them looking at him from their depths, as if she saw something immortal before her.	Иногда он ловил преданный взгляд ее больших глаз, казавшихся-бездонными, - она смотрела на него так, словно он был существом бессмертным.
She dismissed the past-trod upon it and put it out, as one treads on a coal that is smouldering and dangerous.	Мысль о прошлом она отогнала, растоптала прошлое, как топчут уголек, тлеющий и опасный, и отбросила.
She had not known that men could be so disinterested, chivalrous, protective, in their love for women as he.	Она не знала, что мужчина в своей любви к женщине может быть столь бескорыстен и рыцарски предан.
Angel Clare was far from all that she thought him in this respect; absurdly far, indeed; but he was, in truth, more spiritual than animal; he had himself well in hand, and was singularly free from grossness.	В этом отношении Энджел Клэр был не таков, каким она его себе представляла, далеко не таков, - но действительно духовная сторона одерживала в нем верх над животной; он умел владеть собой и никогда не бывал груб.
Though not cold-natured, he was rather bright than hot-less Byronic than Shelleyan; could love desperately, but with a love more especially inclined to the imaginative and ethereal; it was a fastidious emotion which could jealously guard the loved one against his very self.	Отнюдь не холодный по природе, он был скорее чувствительным, чем пылким, более походил на Шелли, чем на Байрона; мог любить до безумия, но его любовь была духовной, платонической, она помогала ему ревниво оберегать возлюбленную от самого себя.
This amazed and enraptured Tess, whose slight experiences had been so infelicitous till now; and in her reaction from indignation against the male sex she swerved to excess of honour for Clare.	Это изумляло и чаровало Тэсс, ибо ее столь малый опыт в этой области был печален. Ожесточение против всего мужского пола перешло в безмерное восхищение Клэром.
They unaffectedly sought each other's company; in her honest faith she did not disguise her desire to be with him.	Они открыто искали общества друг друга; чистосердечная и доверчивая, она не скрывала своего желания быть с ним.

The sum of her instincts on this matter, if clearly stated, would have been that the elusive quality of her sex which attracts men in general might be distasteful to so perfect a man after an avowal of love, since it must in its very nature carry with it a suspicion of art.	Чутье подсказывало ей, что уловки, свойственные женщинам и привлекающие мужчин, могут оттолкнуть столь безупречного человека, после того как она призналась ему в любви, - ибо уловки по природе своей искусственны.
The country custom of unreserved comradeship out of doors during betrothal was the only custom she knew, and to her it had no strangeness; though it seemed oddly anticipative to Clare till he saw how normal a thing she, in common with all the other dairy-folk, regarded it.	По деревенскому обычаю обрученные могут, не стесняясь, проводить время вместе, и Тэсс это казалось совершенно естественным, ибо других обычаев она не знала, однако Клэр находил такую свободу несколько преждевременной, пока не убедился, как просто относится к этому Тэсс и все остальные обитатели мызы.
Thus, during this October month of wonderful afternoons they roved along the meads by creeping paths which followed the brinks of trickling tributary brooks, hopping across by little wooden bridges to the other side, and back again.	В эти ясные октябрьские дни они бродили вдвоем среди лугов по тропинкам, тянувшимся вдоль журчавших ручьев, и по деревянным мостикам переходили с одного берега на другой.
They were never out of the sound of some purling weir, whose buzz accompanied their own murmuring, while the beams of the sun, almost as horizontal as the mead itself, formed a pollen of radiance over the landscape.	До слуха их всегда доносилось журчание воды у какой-нибудь плотины - аккомпанемент их тихим разговорам, а лучи солнца, почти горизонтальные, как сами луга, словно одевали все кругом сверкающей пыльцой.
They saw tiny blue fogs in the shadows of trees and hedges, all the time that there was bright sunshine elsewhere.	Они видели голубоватую дымку в тени деревьев и изгородей, когда вокруг все было залито солнечным светом.
The sun was so near the ground, and the sward so flat, that the shadows of Clare and Tess would stretch a quarter of a mile ahead of them, like two long fingers pointing afar to where the green alluvial reaches abutted against the sloping sides of the vale.	Солнце стояло над землей так низко, а местность была такая ровная, что тени Клэра и Тэсс тянулись вперед на четверть мили, словно два Длинных пальца, указывающих вдаль - туда, где холмы замыкали зеленую долину.
Men were at work here and there-for it was the season for "taking up" the meadows, or digging the little waterways clear for the winter irrigation, and mending their banks where trodden down by the cows.	В лугах повсюду работали люди; в эту пору года прочищались канавы для зимнего орошения, укреплялись их берега, осыпавшиеся под копытами скота.
The shovelfuls of loam, black as jet, brought there by the river when it was as wide as the whole valley, were an essence of soils, pounded champaigns of the past, steeped, refined, and subtilized to extraordinary richness, out of which came all the fertility of the mead, and of the cattle grazing there.	Жирный чернозем на лопатах, черный как смола, был принесен сюда рекой в ту пору, когда вся долина была ее руслом, и он даровал исключительное плодородие лугам. Недаром тучнели пасущиеся здесь стада.
Clare hardily kept his arm round her waist in sight of these watermen, with the air of a man who was accustomed to public dalliance, though actually as shy as she who, with lips parted and eyes askance on the labourers, wore the look of a wary animal the while.	Не стесняясь рабочих, Клэр смело обнимал ее за талию, словно привык ухаживать на виду у всех, хотя в действительности смущался не меньше, чем Тэсс, которая с полуоткрытым ртом, украдкой, как насторожившийся зверек, посматривала на рабочих.
"You are not ashamed of owning me as yours before them!" she said gladly.	- Тебе не стыдно гулять со мной на виду у всех, как со своей невестой? - радостно говорила она.
"O no!"	- Конечно, нет.