Исаак Ландауэр - Параметры поиска

Как ни странно, Андрей как-то вопиюще не соответствовал образу всеми покинутого депрессивного одиночки. Для начала не удивился ни неожиданному гостю, ни причине, заставившей его приехать в порядочную, по здешним меркам, даль. Они никогда не были знакомы раньше, и Николаю пришлось выдумать почти правдоподобную историю о том, как милейшая Таня, только что не рыдая, поведала ему историю трагического падения, присовокупив, что неплохо было бы помочь страждущему в меру их скромных, а тогда они ещё были вместе, возможностей. Страждущий в ответ на такое странноватое приветствие жестом пригласил спасителя в дом, налил обоим чаю, сел на другой стороне древнего как само жилище стола и молча уставился на посетителя. Бедняга совсем, по-видимому, лишился рассудка от горя и, движимый состраданием, Николай деликатно приступил к делу.

– Так что я хотел для начала тебя навестить, узнать, как дела, и в чём-нибудь самом необходимом, если получится, даже помочь. Совершенно бескорыстно, не подумай ничего, это так, крик души, если хочешь.

– Благодарю за участие, но я сдаю свою квартиру в центре, так что на здешнюю жизнь вполне хватает, – изрёк наконец пробудившийся хозяин. – От компании, время от времени, конечно, не откажусь, вот только вряд ли у нас есть что-то общее. Татьяна мне поведала вашу с ней историю, и её версия несколько отличается от твоей. Впрочем, женщинам свойственно преувеличивать. Кстати, и от некоторой помощи всё-таки не откажусь: если занесёт тебя снова в нашу глухомань, будь другом, привези штук пять энергосберегающих лампочек, деньги я сразу верну – здесь до ближайшего хозяйственного километров сорок. Какую-нибудь вкусность к чаю можешь тоже захватить, вот только наркоты мне здесь не нужно, после известных событий решил завязать.

– Очень даже понимаю, – Николай обрадовался, что начала вырисовываться хоть какая-то тема для разговора. Уже пожалев, что притащился сюда, он всё-таки не хотел уезжать не поставив решительной точки, то есть не убедившись, что данный товарищ окончательно слетел с катушек и никакой благотворительностью дела уже не поправишь. – Наслышан более чем. Притча во языцех, так сказать, хотя сейчас уже поутихло. Как тебя угораздило-то?

– Уверен, ты знаешь.

– Не буду спорить. Но так, для поддержания беседы. Говорили, что ты исполнял танец на шесте, потом минут двадцать ходил по клубу задом лунной походкой и кончил топлес-представлением, вот только оголился зачем-то снизу.

– В тот момент это показалось оригинальным. Куча стриптизерш вокруг с «голым верхом», вот и решил выделиться. Объективно говоря, ведь получилось.

– Согласен. По крайней мере, судя по роликам. Весьма живописно вышло.

– Ничего не поделаешь, интернет, – как-то даже вяло реагировал Андрей. – Современное общество больше не прощает ошибок. Изволь быть сверхнормальным и сверхобычным, иначе готовься быть изгоем. Глупо, ведь добрая половина населения клуба охотно бы проделала то же самое, при условии, конечно, отсутствия негативных последствий, то есть безнаказанности. Сам по себе твой поступок больше ничего не значит, важно лишь то, как воспримут его окружающие.

– Я бы сказал не глупо, а грустно. И что думаешь делать по этому поводу?

– Ничего. Сидеть здесь и дальше.

– Так уж прямо и дорога назад тебе навсегда закрыта? Время всё лечит, и не такое забывается.

– Твоя правда, но мне здесь вдруг начало слегка нравиться. Другой ритм жизни, знаешь.

– Понимаю: свежий воздух, тишина и покой.

– Не понимаешь. Там в году у меня было пятьдесят два дня, по числу недель. Пять дней пашешь, один куролесишь на полную – этот и есть единственный, когда живёшь, один приходишь в себя. И снова к станку. Сам не поверил бы никогда, но в этом сельском прозябании рутины намного меньше. Хотя бы погода: в городе это во многом условность, здесь же солнечное небо или дождливое определяет распорядок целого дня. Я вот никогда не знал, как может прямо-таки ласкать осеннее солнце, когда подставляешь лицо его лучам. С каждым днём природа замирает всё больше, медленно, шаг за шагом, ты это видишь и даже вроде как чувствуешь вместе с ней. Трудновато объяснить. А ведь я ещё не знал весны, расцвета – что же это за волшебные должны быть ощущения. Получается, что другое, иное, оно вот – рядом, нужно только научиться его распознавать. Охотно допускаю, что скоро мне эта бодяга изрядно надоест, но в город не вернусь уже точно.

– И куда же тогда? – почему-то было интересно выслушать эту давно известную истину из уст молодого, ещё вчера абсолютно безмозглого провинциального торчка. Неужели земля обладает подобным исцеляющим действием.

– Куда угодно. У меня от пятисот до шестисот долларов, в зависимости от курса, чистого дохода. На более чем половине земной суши это хорошие деньги, особенно если прикупить какую-нибудь простенькую недвижимость в тёплом гостеприимном краю. Может, и работа найдётся: гидом или ещё кем. А уж если открыть своё заведение, хоть бы и просто бар-чик три на четыре, вообще можно припеваючи жить. Мне только здесь пришло в голову, что правильно рассчитать размер свой зарплаты у нас можно лишь вычтя из него потенциальную стоимость аренды жилья, и тогда получается, что очень многие здесь корячатся вовсе забесплатно.

– Что хорошо работает здесь, – перебил Николай, – вряд ли будет столь же эффективно в твоём магическом райском уголке, где так или иначе, но тоже придётся платить за крышу над головой.

– Предположим. Но что это будет за крыша? Лето круглый год, в разы более дешёвое существование и отсутствие привычных здешних проблем. Отчасти я прочувствовал уже нечто подобное: например, помимо комплекта «выходной» одежды для особых случаев деревенскому жителю довольно пары калош, валенок и бушлата, чтобы не испытывать недостатка в шмотье. Так, в общем-то, и должно быть, но попробуй в грязном ватнике прогуляться хотя бы по райцентру – засмеют, а то и в отделение доставят на профилактическую беседу и физическое замечание. За этими малозначительными, соглашусь, деталями скрыто гораздо большее: там, – он махнул рукой, видимо, в сторону треклятого города, – быт давно заменил настоящую жизнь, которая от этой подмены осталась явно не в выигрыше. Кстати, ты извини, – вдруг переменил тон Андрей, – помимо всех прелестей здешнего обитания, есть один небольшой минус: дефицит общения, поэтому и вываливаю на тебя, первого встречного, целый поток информации. Давай лучше ты расскажи, зачем на самом деле приехал.

– Интересно стало. Такой, понимаешь, характерный персонаж, вчерашний оторва, удалившийся на покой.

– Ну и как, оправдал ожидания?

– Да не сказать чтобы, – честно признался Николай, – но в целом ничего, не зря прокатился. Будет о чём поболтать, не каждый же день в вашем, то есть, прощения просим, уже можно сказать и нашем захолустье, такое miracle случается.