Жорж Старков - Город ненаступившей зимы [СИ]

— Я всё понял, Вадим Артёмович. Хотя, понял уже давно, просто… Эх… — махнул Анвар рукой.

— Чего ты охаешь, Анварчик? Не нравится? А это правда! Она многим не нравится. А что делать? Кто-то рождается, чтобы получать, а кто-то, чтобы отдавать. Вот так вот!

— Заканчивай уже свою философию, — скривился Анвар, лишь на секунду заглянув за барную стойку и выйдя из-за неё уже с большим целлофановым свёртком в руке.

Он бросил его на пол и слегка пнул, чтобы тот расправился. Рулон послушно покатился, разматываясь на всю длину.

— Это что ещё за линолеум? Ремонт затеял, Анварчик?

— Ага, — кивнул Сардиев, доставая из кармана отутюженных брюк складной нож.

Большой палец, с аккуратно остриженным ногтем, вдавил небольшую кнопочку, и стальное лезвие выпрыгнуло из укрытия, возвестив о своём пробуждении весёлым щелчком.

— Ты чего? В крутого бандита поиграть захотел? Не смеши люд…

Договорить Горбин не успел. Лезвие вгрызлось в грудь полицейского по самую рукоятку. Анвар посмотрел в обезумевшие глаза своего бывшего партнёра и криво улыбнулся.

— Вот теперь мир чуть-чуть чище, — прошипел он в лицо полицейскому начальнику, и, ещё до того как тело начало заваливаться, подхватил его и швырнул на раскатанный на полу полиэтилен.

Сардиев вынул нож из чужой груди, вытер его о чужой воротничок, и снова улыбнулся, только, на этот раз, чуть брезгливо. Он знал — никто не в курсе, куда поехал Горбин в ранний час, а потому, лучшего момента быть не могло. Он уже давно чувствовал, что должен отправить начальника главка на тот свет. И теперь ни о чём не жалел. Лучше поздно, чем никогда…

Сергей смотрел в начинающие холодеть глаза, распластавшегося на полу полицейского, и огонь внутри бушевал с такой силой, что, казалось, тело начинает обретать плоть — настолько живым он себя чувствовал. Поверженный враг — вот то топливо, которое может разжигать пламя! Глаза Горбина ещё больше потускнели и Булавин услышал тот самый, последний выход, когда тело выталкивает не воздух, а саму душу. Он провалился обратно, по свою сторону смерти и увидел это. Горбин лежал, а из его рта будто поднимался лёгкий дымок, в котором показалась крохотная звездочка. В голове что-то перещёлкнуло. Гнев застелил глаза. Сергей налетел на Горбина, чьё тело ещё не успела покинуть душа, и зажал мёртвой ладонью рот.

— Нет! — проскрипел мертвец. — Это слишком легко!

Сергей понял, что Горбин уходит не туда, где после смерти оказался он сам, а куда-то дальше — туда, куда идут приносящие снег. А потому, ему показалось это несправедливым. Душа пыталась сочиться сквозь пальцы, но Булавин сжимал их плотнее и, в конце концов, сизые змейки потянулись обратно в рот Горбину, а тело начала сотрясать крупная дрожь. Сергей на миг взглянул в мир живых. Начальник лежал бездыханный, пульса не было, в то время как по эту сторону смерти, мёртвое тело извивалось, принимая обратно уже отделившуюся душу.

— Что ты делаешь?! — услышал вдруг Сергей за спиной голос тревожный Вайнштейна.

— Он хотел уйти слишком быстро! — проскрипел Булавин, прижав к полу бьющегося, будто в эпилептическом припадке, покойника.

— А ты знаешь, что теперь будет?

— Догадываюсь, — признался Сергей.

— Он будет привязан к своему трупу, — пояснил Вайнштейн. — Ты понимаешь, что это значит?

— Ага! В гробу будет лежать, о жизни думать!

— Отпусти, пока не поздно. Это большой грех!

— На нём грехов больше! — огрызнулся Сергей.

— Почему ты решил, что можешь судить?

— А, почему нет? Уйди, дядя Груша, я делаю то, что делаю! Он это заслужил.

— А ты? Ты сможешь с этим жить? — грустно вопросил Вайнштейн.

— А я — мёртв! — коротко бросил через плечо Сергей и ещё плотнее зажал рот, бьющемуся, словно рыба на берегу, телу.

Судороги прекратились. И по ту и по эту сторону смерти, Горбин лежал бездвижно. Вайнштейн подошёл, склонился над ним, посмотрел в глаза, в самой глубине которых горел бледный огонёк.

— Что ты наделал… — покачал головой Вайнштейн. — Я видел такое, однажды.

— Да? И где же? — холодно вопросил Сергей, поднимаясь на ноги и отряхиваясь, будто после пыльной работы.

— На кладбище. Был там один, да и сейчас есть. Не ходил ни разу?

— Нет, — отрицательно повертел головой Сергей. — Зачем мёртвому на кладбище? Что за бред…

— А, вот, сходи. Услышишь, как он из под земли воет, — укоризненным тоном посоветовал Григорий Вайнштейн. — Тело давно сгнило, его черви жрали, а он это всё видел и чувствовал даже, как мне кажется…

— Неслабо, — кивнул Сергей.

— Неслабо, — согласился пенсионер. — Этот-то, — кивнул он Горбина, — заслужил такое?

— Не знаю, как для всех остальных, но, как по мне — определённо, — бросил Сергей, развернулся и зашагал прочь. Вайнштейн с сожалением ещё раз глянул на Горбина и двинулся следом.

Анвар тоже глядел на бездыханное тело и прикидывал, хватит ли ему сорока минут, до того, как придёт персонал ресторана, на то, чтобы поплотнее завернуть труп в целлофан, перетащить в подготовленную загодя лодку, вывезти подальше и пустить на дно. Сейчас Сардиеву больше всего хотелось, чтобы вместе с покойником вода поглотила и все сомнения. Ведь, теперь они — единственное, что держит от шага в новую жизнь. В ту, где не будет Горбиных и им подобных. Где не останется места для налётов и рэкета. Где не нужно будет думать о том, насколько может быть эластичной собственная совесть. Билеты для всей семьи он уже заказал. Подходящий домик на побережье Средиземноморья — присмотрел. Остался только Горбин и его похороны, которые он проведёт, согласно обычаю отважных древних мореплавателей.

Лена брела вверх по не слишком пологой, но и не слишком крутой лестнице — такой, какой надо. В этом доме, вообще, всё было как надо. Хороший район, подземная парковка, чистые подъезды, просторные квартиры и балконы. Всё как следует… Правда, позволить себе жилище в этой новостройке мог только очень обеспеченный человек. Или сын очень обеспеченного человека…

Как только дом сдали, начальник городского полицейского главка купил здесь жилплощадь своему отпрыску. Не столько для того, чтобы тот мог начать взрослую жизнь, а вскоре и свить своё отдельное семейное гнёздышко. Просто, главному городскому полицейскому опостылело смотреть, как его наследник прожигает отведённые дни в компании таких же высокородных бездельников. Квартира Горбину-младшему досталась, действительно, очень приличная. Около ста метров, три большие комнаты, огромный балкон, ремонт, по всем канонам европейской моды.

Лене нравилось проводить здесь время. Сначала нравилось… Впервые, когда она попала в квартиру к Диме Горбину, позволила себе даже робко надеяться, что когда-нибудь она тоже будет здесь жить, а не только приходить в гости. Что по просторным комнатам начнут бегать крохотные детские ножки, а обои придётся переклеивать просто потому, что они стали холстом для юных художников. Ей очень хотелось надеяться, что это и есть тот дом, которого она лишилась после смерти матери, и который судьба возвращает в другом обличии. Ведь, у каждого должен быть дом, где было бы тепло и уютно. Где были бы те, от кого веет лаской и заботой. Где можно просто спрятаться от всех ветров такого холодного, колючего и жестокого мира.