Жозе Виейра - Избранные произведения
- Название:Избранные произведения
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Радуга
- Год:1984
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Жозе Виейра - Избранные произведения краткое содержание
Избранные произведения - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Знаешь, я беременна почти пять месяцев…
В ответ он улыбнулся, взял ее за подбородок и, страстно желая оправдать жену перед собой, перед богом, перед облаченным в белую сутану отцом Монизом, произнес слово, от которого Манана вздрогнула, потому что оно напомнило о тех незнакомых словах, которые шептал ей на ухо Лита:
— Партеногенез! Вероятно, твоя крестная назвала это так…
Он хотел было засмеяться, но с трудом выдавил из себя улыбку, сомнения не покидали его. Да, он сам слышал о подобных случаях, отец Жоакин — не простой преподаватель семинарии, он получил в Риме степень магистра теологии — называл столь чудесное зарождение жизни этим греческим словом. И муж Марианы повторил:
— Партеногенез!
Круглая луна, серебристо-голубая, светила над городом. Она озаряла своим призрачным светом и мулембу в квартале Кипакас, где прежде жила Нанинья, и ее родственницу в саду Ингомботы. Не спуская глаз с кроны деревьев, Манана негромко произнесла:
— У девицы, правда?
Эти слова прозвучали как условленный знак, поданный командиром воинам, за которым следует атака, как магическая формула «Сезам, откройся!». Тотчас же отозвалась птичка гайета, слабо прочирикавшая свою немудреную песенку, будто она еще не совсем проснулась или не хотела нарушать вечернюю тишину. Звук этот был едва слышен, словно верещал одинокий сверчок в молчании светлой ночи. И Манана радостно улыбнулась. Казалось, она никак не могла очнуться от грез. Фигура ее слилась с полумраком в тени мандиокейры, луч луны высвечивал лишь лицо и руки.
«Погляди!» — хотела она воскликнуть, но голос отказался ей повиноваться, слышно было только, как без устали щебечет гайета.
Тут муж обернулся сам, и глазам его предстало чудо. Он поспешно осенил себя крестным знамением, чтобы избавиться от наваждения.
В шелестящей листве мулембы отчетливо виднелась белая фигура ангела с серебристыми крыльями, медленно спускающаяся вниз. Вокруг него разливалось голубоватое сияние. Волосы у него были светлые, глаза блестели в темноте. На нем была длинная белая туника, в одной руке он держал фонарь, отбрасывающий пучок света, в другой — трубу. Он спускался со спокойным и деловитым видом. Достигнув нижней ветки мулембы, он остановился. Манана и ее супруг, замершие на циновке под мандиокейрой, изумленно глядели на видение. Гайета умолкла, и воцарилась полная тишина, только ветер доносил издалека неясные отзвуки, да еще слышалось шуршание белой туники архангела. И тогда раздался его голос. Слова были исполнены милосердия, доброты и твердой убежденности — будто и впрямь это был глас божий, они разрушали все сомнения, зародившиеся среди плевел, произрастающих в каждой душе человеческой.
— Послушай, человече! О сын Жоана Мануэла Нето, я обращаюсь к тебе!
В наступившей тишине можно было расслышать, как бьется сердце. С тем же пафосом архангел продолжал:
— Не отвернись от жены твоей Марианы, ибо ребенок, которого она в себе носит, плод вашей освященной богом любви! И зародился он не от греховной связи, а с благословения господа нашего… Воистину так!..
Приглушенное эхо прокатилось по саду.
Мулемба чуть слышно зашелестела листвой, словно подтверждая эти слова, вновь зачирикала гайета. Еще шире распахнув свои серебристые крылья, архангел голосом мягким и проникновенным продолжал:
— И она произведет на свет сына, которого ты наречешь Луисом. Да исполнится воля господня! И дочь, которую ты наречешь Марианой. Такова воля божья…
И непонятно откуда взявшийся смешок мгновенно растаял, тотчас заглушенный пением гайеты. И вновь воцарилось молчание. Нанинья вздрогнула, уже раскаиваясь в своей выдумке, ей стало стыдно.
Муж ее собрался было вознести молитву во славу божию, но вдруг взгляд его остановился на темных брюках архангела. Он увидел ножны, торчащие из-под туники, и в голове у него все окончательно смешалось. А в тишине ночи вновь послышался негромкий смех, заглушаемый птичьим щебетом.
— Ты видела? — спросил он. Сомнения ожили в нем с новой силой. — Ты слышала?
Не успела Манана поднять на него глаза, как в мгновение ока все вокруг ожило, пробудилась потревоженная криком ночь:
— Держи его, держи!
Муж Марианы, хотя обычно он был неповоротлив и неуклюж, проворно вскочил и в два прыжка оказался около мулембы. Он схватил архангела за серебристое крыло. Ножны у архангела! Этот атрибут — чья-то выдумка, о них никогда не упоминалось в Священном писании, которое он изучал в семинарии.
— Ах ты, сукин сын…
И тут раздался страшный треск, точно свершилось пророчество из Апокалипсиса. Ветка, на которой стоял архангел, обломилась, и белое полотнище повисло в воздухе, зацепившись за сук. Ночь наполнилась испуганным кудахтаньем кур и кукареканьем петухов, руганью и проклятиями, доносившимися из темноты. Смех, приглушаемый чириканьем гайеты, зазвучал грозно, точно проклятие Иеговы. В муссеке поднялась суматоха и кутерьма, повредив ногу при падении, завопил архангел. Перекрывая все звуки, раздался голос Марианиного мужа:
— Держи его, держи!
Но ничего уже нельзя было сделать. Еще раз мелькнув в листве деревьев, архангел исчез, и никому не удалось схватить ни его самого, ни его подручного музыканта-гайету. Только петухи, растревоженные раньше времени, кукарекали что есть мочи.
— Держи его, держи!
Призыв остался без ответа. Ингомбота еще спит, лишь ветер доносит взрывы смеха. И снова вдалеке звучит щебетание гайеты — должно быть, она уже сочиняет песенку о том, что произошло этой ночью в муссеке Ингомбота. А Нанинья молчит, тихая, будто оцепеневшая. И все еще не нарушает тишину ее муж, бывший семинарист, а теперь чиновник третьего класса. Он в сердцах бросает на землю вырванное у лжеархангела крыло из раскрашенной бумаги. Сжимая в руках плетку, он вслушивается в наполненную шорохами ночь. Манана, Нанинья, которая могла быть такой счастливой с юным лицеистом из квартала Кипакас, теперь жена Матеуса Жоана Нето, только ниже опускает голову.
И местные кумушки, которым до всего есть дело, сочинят, услыхав на рассвете ее крики, целую историю о том, что случилось в стародавние времена в Ингомботе, в саду под деревом мандиокейрой.
Бледная, точно невыспавшаяся, луна слабо освещает землю. В эти часы, попусту растрачиваемые на сон, в Ингомботе стоит мертвая тишина. А над нашей Луандой всегда сияют звезды, это ее истории.
Перевод Е. Ряузовой.
История девушки Санты

В те времена, когда произошла эта история, слово «Луанда» уже писалось на европейский манер, через одно «у», а Жулиньо Канини — или Антонио Жулио дос Сантос, как звали его белые, — уже сидел в каталажке.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: