Алексей Шерстобитов - Дневники обреченных

Для того, вместе с жалом смерти Адаму и каждому последующему его потомку, дано Господом время, дабы научиться ощущать свою конечность и приближение к ней, дабы и душа, осознавая грядущие расставание с плотью и последующий Суд над проведенным вместе временем, имела потенции и мотивы к вразумлению разума, контролю желаний, сдерживания страстей. Зная слабость только рожденного духовного начала, Бог приставил каждому такому союзу Ангела — Хранителя. Большего ни предположить, ни сделать нельзя, все остальное зависит от этих ипостасей и милости Отца Небесного. Ужасно признаваться, но с таким справиться быстро развращаемому человеку невозможно! Душа, забыв о своем бессмертном предназначение, увлекается смертоносным, принимая и в себя это противоестественное для себя жало, словно торопясь к гибели духовной, теряет в себе Божественное начало. От того не получается гармонии между душой и телом, что они меняются не одномоментно и совершенно индивидуально, что обеспечивало бы родственность в одинаковости стремлений. Поэтому, думай душа о своем Ангеле, помня о своей участи после кончине плоти — именно в этих думах всегда слышится голоса совести и Хранителя твоего, ибо сея «волна» для того и предназначена.

Ангел:

— Если бы ты, человек, хотел жить действительно дольше, то, прежде всего, знал тайну времени: ход времени, как бы замедляется в молитве и во всем богоугодном, мало того, ради этого, Господь устраивает все остальное в жизни молитвенника, таким образом, что стройность его существование удобна, рациональна и в разы целесообразнее. Со временем приходит, чувство меры, понимание очередности, радость от осознания наполненности и полезности собственного существования, суета отступает на последний план, оставаясь вне границ его существования. Ты приблизишься к Небу, где сами суета и нецелесообразность не существуют. И поэтому такому человеку легок переход из мира вещественного в мир духовный, он готов, поскольку ничего ценного на земле его не держит, но большинство дел имеют основанием духовное начало, вложенное в него. Подумай, ведь если нечего терять тебе в одной стране, то и переезд в другую тебе будет просто приключением. Если твое богатство помещается в твое сердце, то не там ли и интерес твоей жизни, и то, с чем ты не сможешь расстаться ни при каких условиях, но именно от туда душа забирает все, что накопленное тобой, и слова эти не о плотском «моторе», гоняющем кровь, а о духовном органе, где копится доброе и злое, где происходит борьба твоя за самого себя, где на бессмертных скрижалях написаны заповеди Божии, и «подписан» с каждым договор о его спасении, от которого вы, очарованные злом, люди, так часто отказываетесь, предпочитая тьму.

Будь действительно ангел смерти и занимай я его место, то прекратил бы свое существование, не выдержав ужаса прохода через себя первого человека, созданного для бессмертия. Сколько прошло уже сквозь этот «туннель», сколько в муках ожидает вечного приговора, скольким предстоит еще разочаровать своих Ангелов — Хранителей, все совместное существование которых с человеком и проходит в основном в огорчении от ежедневно упускаемых возможностей спасения. Упустить по незнанию и отказаться в уверенности — разное настолько, насколько не одинаковы жизнь и существование; переход и кончина; надежда и безнадежье!

Факт прекращения жизни первого человека, прорвав плевру возникшей границы между миром духов и вещественным миром, прорвал, словно метеорит атмосферу земли, и бесплотную сущность личности каждого из Ангелов Света. До тех пор, пока будет происходить подобное с рождающимися на земле, неизбежны и печаль по гибели, и радость о прощении, в нашем мире бестелесных духов.

Душа:

— Чем ближе человек к духовному перевоплощению и возмужанию, тем больше противоречия между ним внешним и внутренним: если внешний может еще лукавить, злорадствовать, осуждать, делая это по привычке, то внутренний еще громче сопереживает, ищет доброе, опровергает свою же ложь, делая это совершенно откровенно и убедительно, умудряясь заставлять прислушаться к себе и даже исправить свое отношение внешнего. По себе помню, в этом мало комфорта — голос совести неудобен, пока не принимается спасительным. Обладая странным воздействием и возможностью одним своим обращением показать несправедливость и отчистить от нее, притом, что внутри самого человека, помимо внутренней его самости, то и дело, кто-то убеждает в том, что очиститься сложно, а измениться и вовсе вредно, да и зачем тратить ограниченные силы и время, когда лучше и приятнее отдыхать и наслаждаться. Нас просто было испугать, совершенно ничего не доказывая, притом, что для доброго дела требовалось масса причин и доказательств, злое, как бы само возрастало в нас, прежде всего, несогласием, не важно с чем и почему. Наверное, нашему эгоизму было важно что-то представлять из себя в своих глазах, а для этого проще всего не согласиться с чем-то, сделав вид имеющегося у тебя другого мнения; осудить, кого-то без всяких доказательств; встав выше и надменнее кого-то, пользуясь чужими возможностями при отсутствии своих. Чем слабее мы были и ничтожнее, тем выше нам хотелось было взлетать, а на деле падать. Власть нельзя почувствовать, делая доброе, но только ущемляя других. Гордыня величава в своей властности, но сомнения в этом делают ее ущербной. Только сильные ведут за собой, слабые же чужими усилиями заставляют выступать впереди себя. Слабый говорит не: «мне нужно», а «нам», чтобы в чужих глазах увеличить силу и значимость, и не «мы добились этого», а «я победил», чтобы подняться в своем тщеславии. Сильный же не опасается говорить, не сомневаясь в своих возможностях, не опасаясь поражений, ибо способен подняться вновь, от себя лично, но всегда констатирует «мы сделали это вместе», ценя заслугу каждого. Человек, знающий Бога, говоря об успехе всегда упомянет первую заслугу Господа, отметив, что без Него он ничего сделать не может, а любое деяние воплощается лишь по милости Создателя и Его помощи. Все действия человека, какими бы они не были сегодня, завтра окажутся с неожидаемым привкусом, ничто не может быть доделано до конца, поскольку всегда все имеет последствия и не кончается. Человек не в состоянии планировать будущее четко, поскольку не может предвидеть всех обстоятельств, так же как и враг человеческий непрозорлив. Провидение Господне — только Оно содержит в себе все времена, и если Господу угодно помочь человеку в его деле, то всегда все учтено и ни о будущем, ни о прошлом, которое тоже изменчиво, благодаря бесчестью человека, заботиться не нужно — Господь управит по воле Своей.

Но как заставить человеку самого себя пустить в свои планы Провидение Божие, учитывая и свои желания? Только через веру, понимание и смертную память — какие бы не были планы его, неизменным будет именно этот пункт личного упокоения, а значит, не от своих желаний и страстей нужно отталкиваться, а от единственного известного в будущем — своей кончины, соизмеряя свои действия только с одним эталоном: угодно Богу творимое им или нет. От Своего Господь не отказывается, чуждое же Ему, рано или поздно, всегда претерпевает крах. Ни каждому доступно найти человека, обыкновенно духовного отца, способного давать всегда верное благословение, но получив его, ответственность уже не на вас, а на благословившем, если, конечно, не было в просьбе о благословении лжи и лукавства.