Алексей Шерстобитов - Дневники обреченных

Ангел:

— Человек грешный для Вечности, как пылинка, даже не имеющая своей тени, не способная отразить и малого отсвета луча солнечного, такой и заметен то лишь при разделении души с телом своей выделяющейся энергией, проходящей из временного в вечное. Именно такая душа боится, воображаемого ей ангела смерти, раз и навсегда должного уничтожить все в ней и ее саму. Промежуток времени, сам предназначенный для исчезновения, с последним прошедшим через него, разве может быть он чем-то страшен?! И как прекрасна звезда души праведника, взлетающая на небосвод Вечности! Что для нее временное расставание с плотью? Счастье для такой встреча со Христом, радость Ангелам, прибыток драгоценный к Царствию Небесному, земному защита, потомкам заслуга до тысячного колена!

Если бы каждый человек прикладывал бы хотя бы половину усилий потраченных на добывание наслаждений для тела, удовольствия для тщеславия, пищи для гордости, ради стремления быть самим собой и познания себя, давно бы наступило благоденствие в самодостаточности и любви. А человечество, все еще не научившись, на уроке своего первопредка, пытается изо всех сил форсировать предопределенность в попытке сломать давно установленную последовательность жизни и кончины. Как можно с помощью какого-то колдовства или даже эликсира сделать плоть бессмертной, когда она предназначена для «замены», и что эта попытка будет для и так бессмертной души, уже порядком подуставшей в этом мире, да и участь которой подвластна только Богу?! Совершенное избавление плоти от греха — единственная дорога к ее бессмертию, но таков Был только один Христос, принесший бессмертие человеческой ипостаси в Жертву, испытав мучительное человеческое на бессмертной Божеской. Неважно, веришь ты в это или нет, слышишь или нет, видишь ли знаки, ощущаешь ли любовь и милосердие Божие, главное, что бы ты понял, что все это имеет значение только для тебя, как личности, которая может с перешедшей твоей душой в очевидное вечное, слиться с другими личностями в радости, а может разделить с иными горести и мучения, ибо личность, вместе с ее неповторимой индивидуальностью, сама по себе гораздо большее, нежели просто плоть, и каждый рано или поздно ощущает через нее и свою душу свое бессмертие, относя это ощущение не к духу, а плоти по неразумности своей.

Душа:

— Если говорить по человечески, то с самого рождения необходимо, еще ребенку, объяснить, что «приятые» правила обоих миров и материального, и духовного начинают действовать на душу и тело с момента появления их на свет Божий. Не важно отношение этих двух ипостасей к пунктам и канонам законов, действующих и там, и там. Если все «за» и «против» работают безотносительно рабов Божиих и не подвластны изменениям или отмене на земле: не зависнет падающий с высоты человек над самой землей, не обойдется живой организм без влаги, не возгорится пламя без «пищи», не испарится вода без жара, и если все это ничто для духовного мира, то Бог, будучи духом и есть единственный законодатель над всем, а значит, все законы везде подчиняется ему, и потому: ни устоит ничто перед Господом и не откажется Он от своего.

Ангел:

— Я был среди «встречавших» и «служивших» Христу, восторгаясь той возможностью, что была у его «друзей» и «братьев» по плоти человеческой, как он называл уверовавших в Себя, свидетельствующих о Нем. Я бы все отдал ради нескольких минут такой близости к Богу, жертвующего собой ради тебя, человек — и как ты этого можешь не ценить, как это ты способен потерять, как за это можно быть неблагодарным?! Я был там в этот великое утро, встречу и каждого из вас в ваш день — если бы помнили об этом дне, все с первого до последнего, то не смогли бы быть никем иным, кроме праведников. Я бы не хотел бы остаться человеком на большее время! Ибо сомневаюсь, что смог бы пройти этот путь с той честью, о которой так много здесь сказал. Нам не нужна крепость веры и надежды, мы в Господе и видим Лик его всегда, вы же несчастные лишены этого по своей вине, но уверовав не видя, можете стать выше нас, как это может быть, я не знаю, но видел и подтверждаю, что возможно, ибо Господь дает каждому желающему: «приди и пей из источника Жизни вечной»!

Душа:

— Как хотелось мне сказать, когда могла еще ощущать в юношестве: «Господи! Научи меня исправить в себе то, что ненавижу я в других!», — но очень быстро перестав замечать в себе необходимое для исправления, я начала впитывать в себя и более худшее и гораздо более злое. Мир во зле лежит, но я и плоть моя, настолько возлюбили удовольствия и комфорт, что боясь потерять их, опасались даже задуматься о том, что же есть противовес соблазну, а не имея сил отказаться от него, не хотели и взглянуть в сторону Создателя, ибо Его печальный любящий взгляд о нашей погибели с Креста, виделся нам осуждением, хотя и не было в этом жертвенном взгляде ничего, кроме любви! Мы судим по себе, но как это можно применять к Богу?! В замен, хотя бы одной попытки задуматься об этом взгляде, мы предпочитаем договориться со злом, уже живущим в нас, совершенно не понимая, что любая с ним отношения — это осознанный переход на его сторону, а значит, не признание этой Жертвы, отказ от надежды и спасения через Неё. Нам кажется, что стояние на стороне противоположной добру, даже спиной ко злому нашему началу, не одно и то же, что творить зло. За счет такого, кажется бескровного откупа, оно существует в нас и вокруг нас, и обязательно, в свое время возьмет с каждого поддавшегося свой оброк, не заплатить который не получится.

«А знаешь, почему тебя посещало и до сих пор посещает такое безнадежие?» — спросил меня «Встречный» Ангел, зная, чем ободрить меня. «Почему же?» — скорбно поинтересовалась я, еще не зная своей временной участи, но предполагая ее ужасной. «Потому, что сам враг человеческий, вселяющий в тебя эту безнадежность, безнадежен!» * («Враг вселяет безнадежие потому, что сам безнадежен…» Светитель Феофан Затворник)…

Иногда кажется, что время настолько торопится, что единственной его задачей может быть, попытка, как можно быстрее иссякнуть. О как же это верно при приближению нашего жизненного пути к своему интимному концу. Упокоение всегда интимно, даже если смерть при этом насильственна — так думаем мы, поскольку никто не может даже представить всю предстоящую к испытанию нами гамму переживаний — но это ни так! Мы не смогли бы вынести и малой части силы подобных эмоций, бывающих даже в процессе нашего существования, если бы с нами их не разделял наш Ангел — Хранитель. Умирающего всегда держат за нетленную руку его души тот, кого он удостоился: Ангел или бес. Кого выбрали его труды и усилия видно по последним минутам.