Татьяна Виноградова - Печальные звёзды, счастливые звёзды [антология]

— Эй, ну ты чего, мне же посмотреть охота! — запротестовала она, пытаясь высвободить руку и оглядываясь назад, но Сашка был непреклонен.

— Вечером придёшь и всё увидишь. А если узнаешь всё заранее, будет неинтересно, — сказал он, и Иринка сдалась.

— Хочешь, пойдем вместе? — предложила она, не пытаясь больше высвободиться.

Сашка искоса взглянул на неё, прикидывая, как отказаться так, чтобы она ни о чём не догадалась.

— Я не пойду, — наконец, честно сказал он. — В этом году мы будем дома. Знаешь, отец вчера вернулся. Хочу провести праздник с ним.

— А, ну если отец… Кстати, а почему ты не зовешь его папой, как все?

Сашка пожал плечами.

— В лицо не зову. Только за глаза. Читал в какой-то книге, понравилось. Как-то солидно звучит, по-моему.

Он отпустил иринкин локоть и взял её за руку.

— Что это на тебя такое нашло? — строго спросила она. — Разве ты мой парень, чтобы мы ходили за ручку?

— Да, — ответил Сашка. В другой день он бы прикрикнул на неё, чтобы прекратила свои девчачьи штучки, но не сегодня. Главное сейчас — увести Иринку с улицы, и ради этого он готов был на всё, даже назваться её парнем.

— И ты не боишься, что нас будут дразнить женихом и невестой? — недоверчиво продолжала выпытывать она.

— Нет.

Сашка остановился, наклонился к ней, вплотную приблизив маску к её маске.

— Ты моя девушка. Всё. Точка. Я веду тебя домой. У тебя перед праздником наверняка куча дел.

— Вообще-то, конечно, да. Мама дала мне талоны на воду, а я ещё не сходила в водазин, — призналась Иринка, а Сашка вздрогнул.

Отец раньше говорил, что, может, Сашкины дети или внуки доживут до тех дней, когда питьевой воды снова будет хватать всем и не придётся больше получать её по талонам. А теперь выходило, такое время вряд ли когда-нибудь настанет…

«Нет, прекрати об этом думать!» — велел он себе, а вслух сказал:

— Значит, зайдём. Как раз помогу её дотащить, — пообещал Сашка. В голове у него появилась одна, пока смутная идея, которую нужно было обдумать.

К счастью, Иринка не стала больше болтать. Она шла рядом, гордо вскинув голову и загадочно улыбаясь чему-то, судя по всему, чрезвычайно довольная. Чему, интересно? Ох уж эти девчонки, не поймёшь их…

Они свернули на Неглинную, дошли до Бульварного кольца, а там и до Цветного было рукой подать.

В водазин стояла длинная очередь, но сегодня на выдаче дежурило вдвое больше работников чем обычно, так что всего через час они снова вышли на улицу. Сашка взялся нести обе пятилитровые бутыли и ни в какую не соглашался отдать одну Иринке: подумаешь, идти-то недалеко!

Семья Иринки жила в древнем-предревнем трёхэтажном доме, который находился возле самого выхода из метро. Сашкина — чуть дальше, на горке, в построенной лет на сто позже многоэтажке.

— Ну вот, — пропыхтел он, плюхнув на пол в кухне обе бутыли. Подъем на второй этаж по лестнице дался ему тяжело, и теперь по вискам и шее струился пот.

Расстегнув застежку костюма, Сашка снял капюшон и маску. Сразу стало легче. Кондиционеры в Иринкиной квартире хоть и были старые, но работали неплохо.

— Хочешь глоточек? — войдя вслед за ним на кухню, предложила Иринка, постучав пальцем по прозрачному пластиковому боку бутыли. Она уже успела раздеться, оставшись в прилегающем к телу комбинезоне.

— Да нет, спасибо, дома попью, — отказался Сашка. — Твоих никого нет?

— Мама с папой на работе, а сестра в институте.

Иринка подошла к нему близко-близко, посмотрела в упор ярко-синими глазищами. Свет из окна бил ей в спину, и голова с отросшим ёжиком светлых волос походила на одуванчик с коротенькими лепестками. Сашка не знал, как она отнесётся к такому сравнению, и решил промолчать.

— Слушай… — начал он, смущённый её пристальным взглядом. — Я тут подумал… Раз уж теперь я твой парень, я сделаю тебе подарок к Новому году.

— И?.. — подбодрила она.

— Я хочу одолжить тебе на праздник свой костюм, — выпалил он. — Я же всё равно останусь дома, а ты пойдёшь в центр и будешь там самая красивая!

Иринка отпрянула, глядя на него, как на ненормального, и даже пальцем у виска покрутила.

— Спятил, да? Родители тебе устроят!

— Не устроят, — заверил Сашка. — Они и не узнают, по крайней мере, сегодня. Мы одного роста, тебе мой подойдет, а мне — твой. В случае чего скажу, что дал тебе костюм на праздники, вот и всё.

— Ну, если только на праздники, — уже менее уверенно произнесла она, протянула руку, нерешительно коснулась блестящей материи.

Сашка по её лицу понял, что победил. Ещё бы нет, все-таки она девчонка, а костюм у него замечательный — яркий, нарядный. Он начал торопливо раздеваться.

— А взамен, что? — спросила она.

— Ничего, — радостно ответил он, присев на корточки, чтобы расстегнуть липучки ботинок. — То есть ты же согласилась быть моей девушкой? Ну и всё, считай, подарила себя.

Иринка небольно пнула его босой ногой в бок.

— Я тебе себя не дарила, не выдумывай! Это разные вещи, понял?

— Да ладно, как скажешь, — согласился Сашка, хотя на самом деле не понял ровным счётом, чем она недовольна.

Разувшись, он поднялся, снял костюм и протянул Иринке.

— Держи.

— Ладно уж, — ответила она и взяла его с таким видом, словно делала огромное одолжение. А потом вдруг неловко обхватила Сашку за шею и, зажмурившись, чмокнула прямо в губы. И оттолкнула, словно это он полез к ней целоваться.

— Вот, — покраснев, сказала она. — Это за костюм и потому что Новый год. В общем, тоже в подарок. А просто так и не думай, понял?

— Ага, — проглотив вертевшееся на языке «больно надо», согласился Сашка. — Все, давай свой, мне пора. У меня тоже ещё куча дел.

— Эй, я дома! — крикнул Сашка, войдя квартиру.

Ему никто не ответил. Маминых ботинок не было в коридоре, а вот отцовские — стояли. Может, работает или спит?

Сашка проскользнул к себе, снял Иринкин костюм, скомкав, сунул в угол шкафа. И только после этого пошёл в родительскую комнату.

Отец стоял на балконе, привалившись плечом к косяку, смотрел на город.

— Пап…

— Разве тебе не надо делать уроки, Александр?

Он всегда звал его полным именем. Наверное, тоже думал, что так звучит солиднее.

Сашка протиснулся на балкон, подтянувшись, запрыгнул на подоконник, сел лицом к отцу, внимательно посмотрел на него.

— Так ведь каникулы, пап.

Отец выглядел каким-то серым и будто постаревшим или больным. Плечи его были ссутулены, на лице появились глубокие морщины.

— Неужели ничего нельзя сделать? — тоскливо спросил Сашка. — Вы же учёные, вы всё знаете, вы можете, ты сам говорил: экология не прошла точку невозврата, получится всё исправить!

Отец покачал головой, по-прежнему глядя мимо сына на город. Он даже не спросил, откуда Сашка знает. Просто сказал сухо и отстраненно: