Владимир Пресняков - Изображая жертву

— Пятнадцать тысяч есть?

— Нет, — испуганно затряс курчавой головой Сева.

— Тогда валим отсюда...

— А Люда?

Оба парня стали искать глазами Люду и вдруг увидели, как Люда в центре танцпола зажигает со спасённым лысым мужчиной. Клуб задымился, началась паника.

По дороге домой Валя думал, какая короткая память у женщин... «А может, и в принципе, у людей. И зачем тогда жить, если какой-нибудь другой парень в бейсболке вытеснит меня из памяти всех, кто меня знал, так же, как этот лысый клаббер вытеснил из памяти Люды капитана... Нет, сваливать из этой жизни надо вместе со всеми». }

{Это был первый и последний день, когда Валя начал и кончил работать под началом нового капитана. Все собрались в центре японского ресторана. Даже менеджер, который в первое появление здесь съёмочной бригады показался всего лишь на минуту и исчез. Японка засыпала, Люда снимала, Сева стоял в стороне от Верхушкина. Новый капитан ввёл новые правила — не пристёгиваться к заключённому, а в случае попытки бежать — стрелять на поражение. Сева трогал свой пистолет и напряжённо думал — куда стрелять, если стрелять на поражение. Недавно он прочитал какой-то научный журнал... «Esquier», где говорилось, что у каждого тела свой слабый участок, и кто-то никогда не умрёт, хоть сто раз ему стреляй в голову, а кто-то может отъехать от элементарного попадания пули в ногу.

— В грудную чакру... — решил про себя Сева, — только надо будет оббежать его, чтобы стрелять спереди...

Ещё одно новое правило хотел ввести новый капитан — не приходить на работу в колготках в сеточку и в бейсболке. Люда выполнила, а Валя нет.

— Так, включаем камеру, начинаем работать... Садитесь за тот столик, за которым сидели... Работает камера?.. — Новый капитан поправил причёску и повернулся к Люде.

— Уже... — без всякой эмоции ответила Люда и навела объектив на нового капитана.

Новый капитан как бы испугался, что вот так без предупреждения его начали снимать, но потом взял себя в руки и как заправский и очень стильный диктор начал наговаривать в камеру:

— Начинаем следственный эксперимент по делу о следственном эксперименте капитана Шнурова С. Д. по делу Верхушкина А. В., обвиняемого в убийстве Кинёва С. В. в ресторане японской кухни «Японская кухня»...

— Товарищ капитан! — вдруг прервал съёмочный процесс Валя.

— Да!

— А мне кого изображать — Кинёва или товарища капитана?

— Так... А что, сейчас это важно?

— Ну, да, если Кинёва, то мне надо сесть здесь, а если товарища капитана, то мне надо встать, а потом, когда убьют Кинёва, сесть и погибнуть уже за столом...

Другой капитан задумался и снова поправил причёску, заметив, что Люда всё это время держит камеру на нём.

— Так... Кто погиб раньше?

— Кинёв! — прокричали все хором.

— Значит, сначала сядь, то есть погибай по очереди, как всё и было... — Капитан обрадовался, что придумал выход из этой сложной ситуации. Но Вале так не показалось, и он продолжил искушать нового капитана:

— Но чтобы восстановить хронологию, то есть чтобы мы пришли к тому, при каких обстоятельствах погиб товарищ капитан, мы ведь должны и его учитывать в следственном эксперименте по делу Кинёва?

— Да... — улыбнулся новый капитан на камеру. — Его мы тоже должны иметь в виду...

Менеджер ресторана, давно понявший, что ни к чему хорошему такое подробное погружение в ситуацию не приведёт, посмотрел на часы и предложил:

— Давайте, я могу кем-то побыть.

Новому капитану это не понравилось:

— Вы никем не можете побыть, вы лучше молчите, до вас ещё дойдёт дело...

— Но так мы вечно здесь простоим, а нам ещё...

Капитан оборвал менеджера:

— А что вам ещё?! Я вас вообще сегодня закрою, вы человека убили, со своей вашей кухней!

Менеджер покраснел и начал шептать капитану:

— Во-первых, у нас есть договорённость с вашим начальством, а во-вторых, это ещё не выяснено, кухня его убила или он сам...

Игнорируя интимный тон, на котором настаивал менеджер, капитан закричал:

— А сейчас выясним, выясним! И знаете, я вам скажу, по секрету всему свету, начальств много, и с кем вы договорились, может, ещё передоговариваться придётся! Так... — новый капитан обернулся на Валю, — я побуду пока тем капитаном, а ты, Валя, будь тем, кого застрелили.

Валя уже хотел было согласиться, как вдруг его осенило:

— А кто будет вами?

— Мною, в смысле, как? — искренне удивился капитан.

— Ну, в смысле, тем капитаном, который ведёт этот следственный эксперимент, раз вы будете капитаном, который вёл тот следственный эксперимент, то кто-то должен вести этот следственный эксперимент...

Наконец капитан понял, в чём дело. Он закрыл глаза и открыл их уже полностью обновлённый, просветлённый и... спокойный.

— Во-первых, Валя, понятно, меня предупреждали о тебе, о твоём нездоровом юморе, а во-вторых, давай оставляй это своё иорничанье, оно сейчас никак не в тему...

— Да я и не думал, мне просто чтобы всё точно соблюсти...

— Ну, вот, давай сейчас успокоимся, и так тяжело, два дела сразу нужно провести, ладно?.. Успокоимся, и каждый будет тем, кем я скажу! Я буду в двух ипостасях...

— То есть вы как бы будете два капитана, да?.. — попыталась помочь следствию японка с судьбой.

— Ну, как бы да, женщина... Так... С чего всё началось?

— С песни... — недовольно буркнула японка. Ей не понравилось, что этот новый капитан так назвал её — женщина. «Тот, лысый, был поинтересней...» — подумала она.

— С какой песни, конкретно, — мне нужно, чтобы всё как тогда!..

Японка с судьбой взглянула на капитана, подумала что-то про себя, что-то нехорошее, но вслух это говорить не стала. Она просто подошла к подиуму, нагнулась, включила музыку с лазерными спецэффектами и принялась выражать свои чувства в песне, — чтобы всё как тогда!..

Точь-в-точь как тогда, японка сбилась в том же самом месте, немножко помолчала и продолжила: