Тонино Бенаквиста - Сага

— Если это опять глупости насчет срочных переделок, то пусть этот говнюк Сегюре своим факсом подотрется.

Он отрывает бумажку и читает. Опасаюсь худшего.

— Они устраивают вечеринку на студии.

— Когда?

— Сегодня вечером.

— Мило. Предупреждают в последнюю минуту.

— Пристегнули день рождения Джонаса к окончанию съемок шестьдесят седьмой серии.

— Тебя это соблазняет?

— Мы же никого не знаем. На кого мы там будем похожи?

В такси, отвозившем меня домой, а Жерома обратно в контору, мы задумчиво молчали, пьяные от шампанского. Сегюре прошмыгнул мимо нас, даже не заметив. Никто нас не узнал, никто не спросил, что мы там делаем, никто не сказал ни словечка.

— Та, что играет Эвелину, ничего себе.

Буфет был роскошный, шампанское отличное, а из ресторана доставили горячие блюда на маленьких тарелочках, чтобы удобнее было есть.

— А что это за тип морщил нос, когда его спросили, что он думает о сценарии последней серии?

— Похожий на Уолтера?

— Да.

— Это Уолтер и был.

Перед празднеством я еще успел застать окончание съемок. Даже не подозревал, какая это невероятная свистопляска — декорации движутся туда-сюда, десятки людей шныряют вокруг. Болтаясь по студии, я вдруг очутился прямо посреди галереи современного искусства с кучей скульптур и полотен. Некоторое время назад, задумав устроить Брюно встречу с невестой примерно в таком же месте, я стал забавляться, придумывая всякие шедевры. Гиперреалистическая обнаженная с радиатором, нагромождение из тарелок вперемешку с фотографиями Сальвадора Дали, колонна из распотрошенных ксероксов, нечто оранжевое, местами разрезанное на полоски… Я развлекался напропалую, сидя за своим компьютером и сочиняя концепции и буйные цветовые гаммы, одну краше другой, в полной уверенности, что руководство отправит все мои скрупулезные описания в мусорную корзину и накупит мутных репродукций на блошином рынке в Сент-Уэне. А вот и нет! Они все воспроизвели в натуральную величину! Моя обнаженная с радиатором — просто чудо! Моя инсталляция из ксероксов достойна галереи Бобура! Я художник! Художник!

— Ты про игру слышал?

— Нет.

— Они запустили в продажу настольную игру на основе «Саги».

— Шутишь?

— Точно говорю. Типа: продвиньтесь вперед на три клетки, и Милдред проверит ваш коэффициент интеллекта. Если наберете меньше ста очков, вам придется отступить на пять клеток назад. Вам надо перескочить через четыре клетки, чтобы не пострадать от теракта Педро Менендеса, и так далее.

— И ты думаешь, они на этом заработают?

— Поди знай.

Мне очень понравилась речь делегированного продюсера. Он сказал, что «Сага» — большая семья, и стал благодарить всех ее членов одного за другим. Список был длинный, начиная с исполнителей главных ролей и кончая самыми мелкими техническими работниками. Не были забыты, разумеется, ключевые руководители канала, а наш общий отец — Ален Сегюре — был помянут особо. О сценаристах же даже не заикнулись. Он поздравил Джонаса с днем рождения и велел раздать подарки — это был главный сюрприз вечера: четыре кассеты с дюжиной первых серий сериала в футлярчике. Гром аплодисментов. Мне удалось стянуть один футляр, Жерому повезло меньше.

— До завтра, парень.

Скользнув под одеяло, еще окутанный парами шампанского, я стал говорить с Шарлоттой, словно она была в комнате.

— Знаешь, я сегодня вывел-таки Бога на сцену.

— …

— Так и знал, что ты скажешь что-нибудь в этом духе, ну так представь себе, я уже не понимаю, тот ли это Бог, о котором все говорят, или я Его выдумал от начала до конца.

— …

— Да, завтра Он перекинется парой словечек с Брюно. Может, Бог говорит только голыми фразами.

— …

— Может быть, но не сразу. Я сначала устрою Ему встречу с беднягой пастором, который сомневается в Его существовании. А у тебя как на работе? Ничего нового?

Уолтер сегодня утром попал в автомобильную аварию, еще и десяти не было. Жером постарался: машина протаранила стеклянный небоскреб и три раза перекувырнулась, прежде чем рухнуть в бассейн. Старик думает, что сможет уломать Сегюре на трюковые съемки, но на гибель Уолтера тот не пойдет ни за что. Уход Мари уже был крайней точкой. Однако Жером закусил удила. Готов сцепиться с Сегюре и всей шайкой его начальников, если не получит удовлетворения.

— Уолтер будет в коме столько, сколько скажем, не меньше двух серий! Видел бы ты его рожу вчера вечером среди всех этих прихлебателей. И этот высокомерненький вид, с каким он разглагольствовал о сценарии.

— Ему не понравилась сцена, где он на коленях умоляет явившийся к нему призрак Доли, — поясняю я.

— Вот пусть и получает! С завтрашнего дня он на больничной койке, подсоединен к аппарату искусственного дыхания, и трубку можно в любой момент перерезать, если начнет рыпаться. Пусть этому засранцу так и скажут.

Мистер Мститель высказался. А Луи, старый извращенец, поддакивает с порочной улыбочкой:

— Зрители будут просто в восторге. Вы только представьте — таинственный призрак бродит по больнице с большущими ножницами в руках.

Мы вчетвером производим шума больше, чем болельщики на стадионе. Командный дух — это здорово.

Остаток дня прошел в атмосфере откровенной расслабленности. С тех пор как у нас уходит шесть полных дней на одну-единственную полуторачасовую серию, мы все чаще устраиваем себе передышки — просто валяем дурака и перебрасываемся шуточками. И каждый день ходим глотнуть воздуха в скверике в конце улицы.

Солнце.

— К лету «Сага» умрет сама собой, — говорит Луи, — но это не повод последовать за ней в могилу. Что собираетесь делать дальше?

Мы все застигнуты врасплох, словно никто из нас и не думал, что команда когда-нибудь распадется. И вдруг наперебой начинают сыпаться ответы, каждый обрисовывает свое будущее в нескольких словах. Какой-то американский телеканал предложил Жерому стать консультантом тамошней версии «Саги», чтобы сохранить дух французского сериала. И как только они угадали, что из нас четверых Жером единственный мечтает работать за океаном? Если бы захотел, мог бы отправиться туда хоть сегодня, но он предпочитает дождаться 21 июня вместе с нами. Если все пойдет как предполагается, Жером проведет лето на вилле в Санта-Монике, втолковывая полчищу местных Сегюре концепцию Четверти Часа Истины (которую он уже перекрестил в High Quality Frankness ).

Матильда колеблется между двумя планами, один из которых — написание сценария для летнего сериала в следующем году. История сердечных и постельных дел трех поколений в восьми сериях. Тут главное — начать, летние сериалы регулярно повторяют, для Матильды это надежная рента. Кроме того, ей предлагают писать книжки по собственным сценариям, то есть вернуться к романам. Когда же я спрашиваю ее насчет второго плана, она захлопывается, как устрица, и говорит, что речь идет о ее «сокровенном саде» и что она ни слова не скажет, пока не будет полной уверенности.