Лариса Баграмова - Проза

Потом он перетаскивает Верочку из уничтоженной комнаты в коридор через образовавшийся с той стороны завал, сначала безуспешно подталкивая её снизу, а потом, встав ногами на импровизированную баррикаду и подтягивая обмякшее тело за одежду наверх, руками и зубами, себе на грудь. После чего волоком, прямо поверху хаотично набросанных предметов, оттаскивает её на кухню. И возвращается обратно.

Верочка, лёжа на кухонном полу с безвольно сложенными на груди руками, слышит издалека стук заколачиваемых Витей в коридорную дверь досок: бомм-бомм-бомм-бомм… И проваливается в забытьё.

Очнувшись от не принёсшего облегчения сна, она находит в себе силы слегка растереть затёкшую на жёстком полу поясницу. Витя шебуршится в коридоре, и, глядя на яркие, прыгающие по стенам полосы света, Верочка понимает, что у него в руках карманный фонарик.

«Света нет?» — спрашивает Верочка мальчика.

«Есть», — глухо отвечает тот и тут же добавляет с иронической интонацией: «Я экономлю».

Верочка судорожно усмехается, и произнесённая Витей фраза начинает казаться ей всё более и более забавной. Она смеётся, сначала отрывисто, потом уже без остановки и всё более громко, пока, наконец, не в силах совладать с собой, не переходит на безудержный истерический хохот. Слёзы катятся по её перекошенному лицу, и Верочка чувствует на губах их солёно-горький привкус. Сквозь непрерывно льющиеся по щекам потоки она видит, как Витя появляется перед кухонной дверью и наблюдает за её хаотическими телодвижениями. К его макушке многочисленными перекрещивающимися оборотами бинта привязан горящий карманный фонарик, и свободные белые концы узких марлевых полос свисают с обеих сторон от ушей до самых плеч юноши. Это кажется ей невероятно смешным, и Верочка, уже почти не замечая ничего вокруг, бьётся в захлебывающихся визгом спазмах смеха об окружающую её мебель. Потом Витя, видимо, приносит из ванны воды — и Верочка чувствует на лице спасительный удар выплеснутой на неё с размаху отрезвляюще холодной жидкости.

«Свет есть», — объясняет Витя вытирающейся поданным им полотенцем Верочке, — «Но в той двери большие щели, и он наверняка пробивается через них наружу. Я ещё не проверял».

«Понятно», — отдышавшись, Верочка находит в себе силы подняться на ноги и отправляется в туалет и ванну.

Однако воды ни в кранах, ни в бачке унитаза она не обнаруживает. Видимо, взрывы задели систему водоснабжения. Витя подтверждает её догадку: вода течёт из разорванной батареи отопления в оставшейся снаружи разгромленной комнате, а в кранах с тех пор она так и не появлялась. Хорошо, что у них есть наполненная до краёв ванна. Но завтра за водой всё равно нужно идти на улицу, не сидеть же ему взаперти. Тем более что он собирается узнать, с какой целью и как надолго танки заявились в их город. Верочка непринуждённо кивает, хотя сердце её сжимается в тугой болезненный комок.

В доме холодно. Верочка замечает это по легким облачкам пара, идущим от их с Витей губ при разговоре. Батареи холодные с самого начала осени, но до сих пор в закупоренном доме сохранялась комфортная температура, а сейчас тепло уходит наружу через тонкие межкомнатные стены и щели в коридорной двери. Дверь она занавешивает к вечеру остатками одного из спасённых Витей одеял. А им остается два целых: ватное стёганое и мохнатый шерстяной плед с начёсом. Хорошо, что плед ею уже постиран и очищен от грязи: чистое бельё всегда лучше удерживает тепло. И, слава богу, в кладовке сохранился маленький масляный обогреватель, который Витя исхитряется достать оттуда, практически не вынимая наружу ничего лишнего.

Ночью они спят, плотно прижавшись друг к другу спинами, под кухонным столом. Ватное одеяло более или менее защищает от жёсткости пола, а плед — от знобкого, несмотря на включённый на полную мощность обогреватель, воздуха.

Утром Верочка просыпается от надсадного Витиного кашля. На кухне нестерпимо душно и одуряюще пахнет ванилью. Этот запах присутствует повсюду уже давно, с самого конца лета, и даже успел стать обыденным, но сейчас, усиленный спёртым нагретым воздухом, кажется непереносимым. Приходится проветривать помещение. Витя выходит на лестницу и, убедившись в относительной безопасности, распахивает окно подъезда, а Верочка держит открытой настежь входную дверь. Людей во дворе не видно совсем, Витя сообщает об этом Верочке, когда через полчаса возвращается обратно в квартиру, и они снова запирают замок на три оборота. А газоны теперь покрыты лилово-оранжевым, тревожного вида налётом. В остальном природа без изменений: по привычному уже грязно-жёлтому небу по-прежнему медленно плывут рваные облака салатового цвета.

Ничего принципиально нового не приносит и Витина разведка на местности: развалины покалеченных снарядами домов выглядят ожидаемо безжизненно, а танки четырьмя неподвижными группами стоят в начале и конце их улицы, по обеим её сторонам. Редкие прохожие старательно обходят их стороной. Вечером к каждому из них по очереди подъезжает массивная бронированная машина, из которой вываливаются наружу люди в утеплённой военной форме и сменяют тех, кто находится в танках.

По-осеннему влажный и промозглый ветер неторопливо перекатывает по улицам обрывки мусора. Брошенные на стоянках машины так же стоят с распахнутыми настежь дверями. Дым редких костров поднимается с соседних улиц и, там же, в проёмах между домами, Вите удаётся рассмотреть около них скопления молчаливого народа.

По ступенчатым уступам внешней стены разваленной части дома из повреждённой батареи центрального отопления струится непрерывный, отчётливо журчащий в окружающей тишине водопад — и утекает мутноватым от надпочвенного налёта ручьём в сторону канализационного люка. В том месте, где вода собирается по дороге в небольшое озерцо, налёт оказывается более ярким и густым…

11

Назавтра Витин кашель усиливается. Сочетание чужеродного запаха, удушливого от обогревателя воздуха и ещё не до конца осевшей на пол мучной пыли оказывается губительным для его лёгких. Не помогают и антигистаминные препараты, которые Верочка извлекает из коробки с медикаментами. Приходится ей весь день делать влажную уборку, тщательно протирая предмет за предметом от осевшего на них мучного порошка. И выключить обогреватель. Витя, находясь в доме, перевязывает лицо влажным полотенцем, а на улице по указанию Верочки старается надышаться впрок глубокими замедленными вдохами, от которых у него неприятно кружится голова.

Возвращается он раньше условленного срока: отправившись за водой во второй раз и дойдя уже практически до самого водопада, Витя замечает, как прямо из его вершины — провала в стене на месте их бывшей комнаты — на улицу вылетает завязанный узлом полиэтиленовый пакет с полужидким содержимым внутри. Ударившись об асфальт почти рядом с Витиными ногами, тот разрывается на части, и вокруг него образуется кляксообразное пятно с характерным для человеческих испражнений запахом. Значит, у них появились новые соседи… И судя по их бережному отношению к помещению, они собираются остаться там, по крайней мере, на ночь. А отделяет их от новоприбывших только коридорная дверь, заделанная досками и завешенная обрывками одеяла. А межкомнатная дверь — это совсем не то же самое, что внешняя металлическая или закрытое ставнями окно…