Иван Булах - Деревенская околица. Рассказы о деревне

— Степан Васильевич, ты меня прости за утренний скандал. Говорю тебе честно и от души, потому что ты настоящий мужик. Если бы не твоя смекалка, то моя Ангелина двумя сломанными рёбрами не отделалась. Хорошо, что ты зла не держишь.

— А как же твоя упущенная выгода в полмиллиона?

— Наплюй и разотри. Я её собачий бизнес уже прихлопнул. Вот тебе тридцать пять тысяч на ремонт твоей ласточки. Я договорился со станцией техобслуживания — за ремонт они возьмут двадцать пять тысяч, и десять тебе за моральный ущерб. А теперь — разливай! С таким человеком грех не выпить.

Сашку Коноплёва родители отправили в город учиться на инжинера по сельхозмашинам, чтоб там до мастерства дошёл, до самой точки. Стал он учиться, и вот он уже сдал экзамены в институте за третий курс, и на каникулы приехал к родителям. Понятное дело, дома были рады такому взрослому и умному сыну. Парень за время учёбы вытянулся и возмужал. За ужином мать кормила его, чуть ли не с ложечки и всё говорила-приговаривала:

— Кушай сыночек, кушай родной. Поди, соскучился по домашней еде? В этих городских столовках только желудок портить. — И всё подкладывала ему самое любимое и вкусненькое.

Сашка наслаждался таким вниманием и домашним уютом. От внимания домочадцев и накрытого стола он походил на кота, у которого чешут за ухом. Пододвинул ближе к себе тарелку с салом, стал есть с хлебцем и зелёным лучком, а сам нахваливает.

— Сколько в общаге у ребят не пробовал сало, а такого, как ты, мама, умеешь солить — ни у кого нет.

— Да, это так, — со вздохом говорит мать, — только в этом году мы остались без поросёнка, а значит и без сала.

— Это почему, — не понял Сашка.

— А потому, — встрял в разговор отец, — председатель колхоза Крапивин отказал. Ох, и змей! Говорит: «У нас в этом году своим колхозникам поросят не хватает, так что обращайся в свой лесхоз». А у нас в лесхозе свинарник закрыли. Вот такие дела.

Утром отец на мотоцикле поехал на лесопитомник, и Сашка увязался с ним на рыбалку. Доехал до Чумыша, вот она и рыбалка, достал удочки. На полноводной реке удочкой поймать рыбу сложно, разве что на перекатах, а если пройти по ручьям и речушкам, что впадают в Чумыш, это дело верное. Здесь жирует хариус, рыба царская, но осторожная и поймать её надо уметь.

Пока наступил полдень и началась жара, у него в садке уже было больше двух десятков крупных хариусов. Он спустился к Чумышу, расположился в тени кустов и достал из сумки еду, что собрала мать. Угощается и вдруг видит чудо — из леса вышли три незнакомки! И не идут, а плывут в жарком мареве. В руках вёдра, значит это ягодники, догадался Сашка, за малиной ходили. Он сразу сообразил — сейчас будут купаться, значит, он увидит живьём эротику трёх граций.

А те разомлели на жаре и прямиком к Чумышу. Когда подошли ближе, он их узнал и даже обиделся — никакие это не «три грации», а бабский председательский выводок: Мария Капитоновна, жена Крапивина, её младшая дочка Настёна, пацанка лет двенадцати и беременная сноха Клавка. Сашка даже расстроился — он ожидал настоящую эротику, а тут неинтересный деревенский стриптиз. Противно смотреть: старая, брюхатая и пацанка.

И получилось так: он на одном берегу Чумыша, а они на другом, и ему всё хорошо видать. Те подошли к реке, сбросили с себя всё, и остались в чём мать родила, а кого бояться? Думают, что они одни на планете. Капитоновна была весом далеко за центнер, грузная, а если честно, то похожа на кадушку на ножках. Она плавать не стала, а недалеко от берега плюхнулась в воду по шею, и от блаженства стала хлопать ладошками по воде.

Клавка с Настёной поплавали, поныряли, а потом вышли на берег и направились вверх реки к перекату. Говорят, что человека по жизни умным делает любознательность. А если так, то они хотели одно из двух: или хотели сплавиться по течению, или узнать — можно ли по каменному перекату перейти на другой берег, чтобы ещё два километра не тащиться до моста.

Беременная Клавка шла по перекату осторожно, а девчушка за ней. Только вдруг сноха сорвалась и ухнула в яму. Ей бы следовало просто плыть по течению и спокойно грести к берегу. Только она почему-то упрямо хотела добраться до камней переката и взобраться к Настёне. И добралась бы, там было всего каких-то два-три метра, но в её положении это было не просто. Когда совсем выбилась из сил, её подхватило течением и понесло.

Свекровь выскочила на берег, бегает и орёт, девчушка от страха визжит… А Клавка уже стала тонуть — то уйдёт под воду, то вынырнет и устало бьёт руками по воде. Развязка была близка, и всё это на глазах у Сашки. Надо бы ей помочь, но лучше не связываться с этим делом, да он и не обязан. Только стыдно ему и жалко, если утонет беременная Клавка, а он рядом и не помог.

Но ведь и он сам может утонуть из-за баб председателя колхоза, который даже поросёнка весной им не выписал, что тогда? Но внутренний голос пристыдил: «Ты мужик или тряпка? Да в твои годы отец на фронте воевал и видел всякое, а ты трус, пальцем не шевельнул, а уже беременную бабу и себя хоронишь…» И как очнулся. Быстро скинул штаны, рубаху, майку и бултыхнулся в воду. Саженками поплыл Клавке наперерез.

Клавка вынырнула и увидела перед собой Сашку. Он стал ей объяснять, что надо делать, чтобы спастись, да куда там! Она уже ничего не соображала, судорожно вцепилась в него руками, и всё пыталась залезть на него, как на болотную кочку или поплавок речного бакена, а по сути его топила. Отцепиться от неё было уже нельзя. Сашка стал лихорадочно соображать, — как самому спастись и её выручить из беды. А течение их всё несёт и несёт, и он уже чует, что так долго не выдержит. И решился на крайность.

Набрал побольше воздуха, и вместе с ней пошёл на дно. Сработало, — Клавка отцепилась от него и стала грести руками, чтобы выплыть наверх. Сашка вынырнул рядом, чуть отдышался, поднырнул под неё и вынырнул сзади. Одной рукой ухватил за волосы так, что её голова запрокинулась назад, а другой рукой стал грести к берегу. Сколько это длилось не помнит, он всё грёб и грёб. Клавка от страха совсем обезумела и уже ничего не соображала. Вместо того, чтобы ему помогать, она с перепугу пыталась вырваться, а Сашка уже из последних сил грёб к берегу.

Слава Богу, наконец почувствовал — нога коснулась дна, и тут сразу стало легче. Потом и утопающая Клавка почувствовала под ногами дно, и уже сама стала выбираться на берег. Причём карабкалась на четвереньках, как ящерица, даже когда оказалась на траве. Тут её и подхватила под руки Капитоновна и увела в березняк. Она отрыгивала и откашливала воду, плакала и мычала, а потом, видать оклемалась и пришла в себя — заревела.

Сашка стоял на берегу и не мог отдышаться. Наконец из березняка показалась председательша и пошла к нему. Наверно, будет благодарить, подумал он, но всё получилось иначе. Капитоновне и самой было непонятно, зачем идёт, но в пяти шагах от Сашки сообразила, что она далеко не модель и находится не на подиуме, а точнее — совсем голая. Тогда ладошкой закрыла срамное место, другой рукой ухватила увесистую палку, и как заорёт: