В Коско - Войной опалённая память

Люди в Шацке к концу 1941 года стали уже бояться друг друга, стали скрывать свои мысли и чувства, открыто уже не говорили даже с отдельными знакомыми. Доверялись только самым близким, а также тем, кого хорошо знали и были уверены, что они не выдадут.

Было решено, что Федор и Лилия Дубровские с семьями переедут из Старинок в Шацк, где можно было обосноваться на жительство и 6ольше приносить пользы подпольщикам.

Когда мы дали согласие вступить в подпольную организацию, Гуринович сказал, что мы будем знать только несколько человек, с которыми будем выполнять соответствующие задания. Такие группы были организованы кроме Шацка в Леоновичах, Середине. Габриелевке и других местах. Связи пошли с подпольем Руденска, Селецка, Марьиной Горки, Минска, а также и с другими патриотами — подпольщиками. Началась жизнь подпольщиков, когда каждый шаг надо делать обдуманно, и каждый день не знаешь, что тебя ждет. Смерти как таковой, кажется, и не боялись. Страшились только тех мук, которые могли постигнуть наших близких и нас на допросах.

Ненавидя врага, надо было держаться, не выдавать своих чувств, а даже улыбаться врагу, шутить, говорить комплименты, а про себя все время твердить: «спокойствие, спокойствие». Это было ох как нелегко. Молодые крепкие нервы помогали нашей работе. При теперешнем состоянии уже не выдержали бы ни нервы, ни сердце. Наша мать ее муж Сгефан Летун, когда узнали, чем мы занимаемся, очень волновались за нас и просили быть осторожными. Были они настоящими патриотами.

В первые дни оккупации в их доме находили приют и пищу выбиравшиеся из окружения бойцы, хотя за помощь запросто можно было лишиться жизни, о чем фашистами всюду вывешивались предупреждения. Стефан Лукич советовал какими путями — дорогами лучше пробираться на восток чтобы не натолкнуться на врага. Мать кормила окруженцев, чем могла: хлебом, картошкой, молоком овощами.

Когда было решено, что в доме Летуна будут встречаться с партизанами подпольщики и связные, он согласился и только все время твердил об осторожности, советовал, когда лучше приходить и какими путями-тропинками.

Старик Летун много способствовал в добывании оружия. Дело в том, что при отступлении наших войск в июне 1941 года в деревнях Подкозелье и Старинки был бои. Наше воинское подразделение, прикрывавшее отход войск по шоссе Щацк — Пуховичи, стояло в этих деревнях насмерть. После боя у деревни Подкозелье и у шоссейной дороги было много убитых наших воинов. Немцы своих убитых сразу захоронили и уехали, а наших погибших бойцов хоронили жители деревни.

С Л. Летун с женой

На поле боя и возле убитых было оружие, патроны. Все это было подобрано и закопано (коробки с патронами, гранаты винтовки, автоматы). Пулемет и часть винтовок было затоплено в болоте вблизи речушки Ковалевки. Это оружие при помощи Летуна, а также жителей этих деревень Н. И. Рубана, И. М. Леневича Анатолием Гуриновичем и Василием Дубровским было извлечено, очищено и передано в партизанский отряд.

При получении от партизан срочных поручений, а также также листовок старик Летун привозил их в Шацк. Ехал под предлогом доставки продуктов для детей его жены Лидии и Федора. Бумаги прятал в мешок с картошкой, в зерно, летом привозил в кувшине с ягодами черники… Иногда «а связь к нам в Шацк приходил учитель из Подкозелья Леневич. Они договаривались с Летуном, когда и кто из них должен ид или ехать в гарнизон. Листовки, сводки с фронта распространялась нами в Шацке и поднимали у народа дух, а врага приводили в страх и бешенство.

…Но вернемся к началу войны. В июне 1941 года немцы организовали в Шацке большой гарнизон. Из разного отребья стали набирать себе служак-помощников. Организовали полицию, начальником которой поставили Александра Лозовского. В полицию пришли как местные, также и приезжие негодяи, некоторые приписники.

Приписниками назывались бывшие красноармейцы, попавшие в окружение. Немцы разрешили жителям деревень, у кого они оседали на жительство, регистрировать их в волости т. е. прописывать в свою семью. Но скоро немцы стали их собирать и отправлять в Германию для тяжелого рабского труда, многие приписники стали уходить в лес, организовывались в группы, и пополняли ряды образующихся партизанских отрядов. Но кое-кто пошел в полицию и стал служить фашистам.

Предатели указывали немцам неугодных. Этих людей хватали с семьями и расстреливали. Немцы создали волость поставили бургомистром Наума Рухлевича. В бывших школах, а также в больнице сделали свои казармы. Патрулировали на дорогах вокруг Шацка, ловили и расстреливали наших окруженцев-солдат.

В июле 1941 года схватили в местечке и расстреляли около 20 человек молодежи, в основном парней еврейского происхождения и с ними несколько солдат-окруженцев. 17 октября 1941 года фашистами был устроен кровавый погром, в результате которого они расстреляли более 500 евреев. Специально приехавшая немецкая часть СС окружила Шацк и вместе с местными фашистами и полицаями выгоняли людей из домов, садили на машины и вывозили к лесу в Опельню (там и были ямы, где когда-то копали известь и гравий) и весь день расстреливали. Крик, плач. Это приводило всех в ужас.

Вечером специальный отряд уехал, а немцы Шацкого гарнизона и полицаи еще несколько дней грабили дома рас-стрелянных, искали с собаками-овчарками спрятавшихся в сараях, погребах людей и расстреливали. Особенно старался начальник полиции Александр Лазовский, полицаи Михаил Петрович, Тарлецкий и другие.

Люди слышали и видели все это. Сердце холодело в груди, разрывалось от ужаса, ненависти и негодования.

В начале зимы стали хватать и расстреливать всех подозреваемых в нелояльности к немцам. По доносам различных подонков подъезжали к домам и расстреливали людей, а потом грабили, растаскивали их имущество.

В домах расстрелянных, тех, что стояли в самом местечке или вблизи, поселялись семьи полицаев. Так была расстреляна семья учителя Козловского, старики Котлинские и др. Потом полицаи стали ездить по соседним с Шацком деревням, хватать и свозить в Шацк, а потом расстреливать семьи коммунистов, активистов колхозного движения, стариков, женщин, детей, а имущество их грабили. Некоторых убивали непосредственно в деревнях.

Такие наезды были на деревни Веркалы, Задощенье, Антоново, Слободу, Селецк и другие. Мужчины-коммунисты из этих деревень скрывались в лесу. Тогда еще не думали, что изверги будут хватать и расстреливать их детей, жен, родителей. Сердце не выдерживало, когда мы видели, как везут на расстрел обреченных деток и стариков.

Когда выросли и окрепли партизанские отряды, появилась у них сила, образовалась к 1943 году партизанская зона, то уже не только в дальние деревни, но и в самые близкие к Шацку, а также в лес вокруг самого Шацка немцы и полицаи не высовывались. Они встречали там должный отпор. Выезжали «на партизан» только тогда, когда брали в подкрепление полицаев других гарнизонов и регулярных немецких войск. Подпольщики Щацка старались своевременно оповещать партизан о готовящихся карательных экспедициях врага, и о том, какие собраны силы, когда и куда они будут выезжать. Это давало возможность партизанам и населению подготовиться и готовить карателям «достойную встречу».