АlshBetta - Золотая рыбка [СИ]

У доктора Сильвии Джулис наверняка есть ребенок или даже несколько. Она высококвалифицированный взрослый специалист с многочисленными наградами и внушительным послужным списком — иначе не было бы её в лучшей клинике Атланты. Всей Джорджии.

Когда Эдвард этим утром поднял меня с постели, он, не теряя времени, повез нас сюда. А здесь всё уже было до мельчайших подробностей оговорено и переведено на «скорый» режим, так как муж ненавидел больницы и понимал, что в определенной степени ненавижу их и я.

Однако такого развития событий не ожидал никто.

Я вздрагиваю, когда упаковка шуршит, выпуская одну-единственную таблетку. Бледно-желтую. Странной формы. Погибель мою.

— Вы можете объяснить еще раз? — раздраженно обращается Каллен к гинекологу, ощутимее потирая мои руки, — что за «яйцо»? К чему таблетки?

Эдвард бледный, собранный, с суровым лицом, глазами, угрожающе мерцающими своей оливковой сталью из-под бровей и ходящими под кожей желваками. На нём темный джемпер и джинсы ему под стать.

— Конечно, мистер Каллен, миссис Каллен, — женщина уважительно кивает нам обоим, откладывая упаковки в сторону. Она садится на стул напротив нашей кушетки и складывает перед собой руки. — Плодное яйцо — это структура, которая окружает эмбрион на ранних сроках беременности. То есть оно является подтверждением того, что зачатие прошло успешно, и беременность наступила.

Беременность наступила… То же самое вчера сказала я сама.

Там, дома, в ванной, пока Эдвард, меряя комнату шагами, ждал меня у постели, я для достоверности сделала еще три теста из тех, что принесли его посыльные. И все они оказались положительными. Мой выдал ошибку. Мой был… неправильным. Но лучше бы все было иначе…

Я вышла и увидела в оливковых глазах то, обо что так боялась споткнуться — мрачную убежденность.

Похоже, Эдвард понял все задолго до меня.

А теперь…

— То есть, беременность наблюдается?

— Верно, мистер Каллен, — гинеколог указывает на УЗИ-снимок, что я сжимаю в руках, — вот то самое плодное яйцо.

Муж даже не оглядывается на фотографию.

— И что с ним не так?

Я не перебиваю доктора, даже не плачу. Мне впервые кажется, что во мне пустота. Там, внутри, в матке… долгожданный маленький человечек. Создание, что я так хотела. И которого у меня никогда не будет.

— В первую очередь нас насторожило несоответствие плодного яйца размеру, типичному для этого срока, — спокойно продолжает повторять миссис Джулис мужу все то, что уже сказала мне, — затем, по результатам анализов, мы получили убедительный результат. Дело в том, мистер Каллен, — она ни на мгновенье не отводит глаз от него, отвечая на традиционный серьезный взгляд, от которого я порой прячусь, — что беременность может остановиться на определенной стадии и больше не развиваться. В таком случае она называется замершей. С чем мы и столкнулись.

…Все-таки, в действительности, повторяемые, эти слова звучат хуже, чем в моих фантазиях. Каменная стена, держащая слезы в узде и заставляющая смотреть на желтую таблетку, колеблется. Я прерывисто выдыхаю и не могу найти в себе сил остаться на прежнем месте.

На многострадальной кожаной кушетке, до крови закусив губу, приникаю к плечу Эдварда. Утыкаюсь лицом в его джемпер, пахнущий до боли знакомым одеколоном. Плачу.

Мужчина, не ожидавший ни такого ответа доктора, ни подобной реакции от меня, рассеяно накрывает пятерней мои волосы. Пытается успокоить?..

— Беременность остановилась?

— Такое, к сожалению, случается, мистер Каллен, — доктор ободряюще глядит на меня, но её ободрение мне неважно, — существует множество причин, но судя по тому, что ваша супруга абсолютно здорова, скорее всего, мы имеем дело с генетической ошибкой.

Чудесная фраза. Я усмехаюсь ей сквозь слезы. А объяснение — под стать.

— Можно по-английски? — Эдвард раздражается сильнее, когда видит, что плачу я всё больше. Ему нужно поговорить с доктором, но и мне он нужен. Слава богу, он понимает. При всем том, что испытывал к этому безвинному созданию, оно — часть его. Хоть и мертвая теперь.

— Природа умнее нас всех вместе взятых, — гинеколог пытается поймать мой взгляд, будто ее слова могут утешить, — она не дает развиваться неполноценному, с отклонениями от нормы ребенку. Порой случается самопроизвольный аборт в таких случаях, а порой мы наблюдаем замершую беременность. Но потом, миссис Каллен, женщины рожают и двух, и трех здоровых, выношенных малышей.

— И причем здесь таблетки?! — яростно перебивает ее Эдвард. — Для дальнейшей контрацепции?

Доктор вздыхает.

— Медикаментозный аборт. Вы принимаете определенное количество таблеток раз, затем — еще один. И плодное яйцо покидает матку. Это наиболее щадящий во всех планах метод, поверьте мне.

Ну, конечно, щадящий. Потрясающе щадящий, как и всё остальное.

Немного крови, больше похоже на обильные месячные — и словно бы ничего не было. Применяется на ранних сроках при нежелательной или случайной беременности через малое время после незащищенного полового акта…

Это средство стало общепризнанным, стало нужным. И кто-то, имея возможность родить здорового ребенка, использует его.

И мы используем. «Замершие»…

— Вы планируете принять лекарство сегодня? — Эдвард, поджав губы, ослабляет свой захват.

— Сегодня будет лучше всего. У нас есть показания и результаты анализов, к тому же опасность инфицирования нарастает с каждым днем, — собранная, убежденная в своей правоте, Сильвия Джулис говорит прямо, четко и без права на опровержение. Она знает, что делает. И она знает, что нужно делать со мной.

— Нужно будет выпить лекарство… и всё?

— Я вам подробно всё расскажу. Но давайте прежде я дам вам минутку. Миссис Каллен?

Боже мой, она спрашивает меня, согласна ли я остаться наедине с мужем…

— Да, пожалуйста, — тихо выдыхаю я.

Понимающая, видевшая уже всё и всех, женщина с готовностью поднимается со своего места, покидая кабинет. Пойдет она в комнату отдыха или ожидания, попьет кофе или чая, позвонит ли домой… я не знаю. Но тот факт, что некоторое время её не будет в кабинете, дает мне возможность собрать остатки мыслей в кучку. Ошметки встрепенувшихся было рассуждений. Осколки так громко и болезненно разбившихся надежд.

…Я вошла сюда, в этот кабинет, с маленькой, но улыбкой. Я позволила ей осмотреть себя, назвала количество опробованных тестов, сдала кровь… И я верила, глядя на белый потолок, ощущая лопатками кожу кресла, что справлюсь. С Эдвардом и его неуверенностью, со своими собственными страхами, с обстоятельствами, что встали против нас. Мне в ту секунду, когда на мониторе появилось плодное яйцо, показалось, что я стану даже королевой этого венецианского бала, если он чем-то сможет нам всем помочь.