Дмитрий Ким - Поколение надежды

Один раз удалось всех взбодрить, когда рабочие через прессу заявили о забастовке. Основной акционер сразу мне позвонил, отчитал, что я не контролирую ситуацию. На что я ответил: «Как я могу контролировать ситуацию, если вообще не знаю, что происходит?» Как мне показалось, он удивился, что меня не посвящают в суть проблем и не рассказывают о поисках решений. Пообещал разобраться. Больше мы с ним не общались.

На следующий день нам перевели деньги, которых хватило на оплату накопившейся задолженности. За задержки заработной платы меня начала прессовать прокуратура. Я стал огрызаться, так как заявлений от сотрудников не было (факты задержек я сам подтверждал ежемесячно, отвечая на их запросы). Прокурор пришла на завод и пыталась заставить рабочих написать на меня заявление. Люди отказывались. Прокурор начала им угрожать. Я, ошарашенный такой наглостью, выгнал её за проходную. Чем, естественно, разозлил. И после штрафа за нарушение трудового законодательства прокуратура запустила процедуру моей дисквалификации. Спасибо, хороший знакомый и не менее хороший человек депутат Госдумы Серегей Тен отбил тогда от прокурора.

На очередном собрании коллектива я не знал, что говорить людям. Решил сказать как есть: «Коллеги, суммы дебиторки нам хватит на выплату всех долгов, ещё останется. Но когда мы получим эти деньги, я не знаю. Управляющая компания молчит, я без их участия ничего сделать не могу. Ни кредит получить, ни долги выбить. Подавать в суд на родственные компании как-то глупо. Из-за задержек заработной платы, которую я и сам вместе с вами не получаю, мне грозит дисквалификация. Я вас всех ценю, уважаю, но так подставляться не могу».

Лишиться права занимать руководящие должности на три года? Нет. Написал заявление об увольнении и отправил его в Москву.

Для генеральных директоров обязательная отработка — один месяц. Несколько раз я дозванивался до директора по персоналу УК, надеялся, что со мной хоть кто-нибудь из лиц, принимающих решение, поговорит. Но нет. За этот месяц со мной так никто и не встретился. Ждали, пока уеду. Только после моего отъезда явились люди с полномочиями из управляющей компании и за несколько дней подобрали нового генерального директора, который выплачивал мне мою оставшуюся заработную плату больше двух лет.

Уволившись, я понимал, что ещё одно «дело всей жизни» в Усолье не найду. Квартиру пришлось спешно продавать — продали ровно за остаток ипотечного кредита. Ещё в эти дни наша любимая собака Дина ощенилась. Надо было уезжать, а забирать её со слепыми щенками мы не решились. Собаку с приплодом отдали в «хорошие руки». Мир, созданный таким трудом и любовью, рушился на глазах. Дина сбежала от новых хозяев через месяц, пришла и легла под дверь нашей бывшей квартиры. Одни соседи подкармливали её, другие прогоняли. Кто-то в «Одноклассниках» написал супруге. Мы позвонили Тане, она забрала собаку к родителям в частный дом. У Дины там был друг, шарпей. Ей вроде стало лучше. Но всё равно собака периодически сбегала к нашей бывшей двери и скулила под ней. Таня много раз ходила её возвращать. Когда через два года у нас наконец появились деньги и мы собрались ехать за ней, Дина исчезла. Побежала гулять со своим породистым другом, и оба не вернулись.

Эта ошибка ещё долго будет скрести души всей нашей семье.

Что-то раздав, что-то распродав из оставшихся вещей, мы уехали. Супруга с детьми — к родителям в Казахстан, на время. Я — в Москву. В никуда. Чтобы в очередной раз начать всё сначала. Шла вторая половина 2009 года.

Хочу рассказать ещё об одном очень важном для меня событии, которое произошло в усолье-сибирский период. Я поступил в Высшую школу бизнеса МГУ им. М. В. Ломоносова (ВШБ МГУ).

В детстве, в далёком казахстанском селе Краснознаменка, с лучшим школьным другом Серёгой мы постоянно соревновались. Кто круче прочитает стихи со сцены. Кто лучше проведёт школьную дискотеку. Чьё звено лучше управится на свиноферме. О Серёге как о выдающемся юном свинаре написали в республиканской газете. Я победил в районном конкурсе юных животноводов. В последних классах школы мы решили стать журналистами-международниками. Объездить весь мир, побывать в горячих точках. Романтика. Серёга мечтал поступить в МГИМО, я в Московский госуниверситет. «МГУ круче», — твердил я. «Нет, МГИМО», — спорил со мной Серёга.

Начались лихие годы перестройки, рухнул Союз, и наши семьи в одночасье стали бедными. Ни его родители, ни мои не могли оплатить нам такую учёбу. Мы оба поступили в кооперативный техникум, который Серега окончил. Меня оттуда выгнали через год за тотальную неуспеваемость. Не хотел учиться, неинтересно было в техникуме.

В МГУ после школы я не поступил, но мечта осталась. Я знал, что когда-нибудь переступлю порог этого заведения. И вот жарким летом 2008 года, получив диплом Северо-Кавказской академии госслужбы (СКАГС), я рванул в Москву сдавать документы в ВШБ МГУ. За несколько дней до этого подготовил эссе и рекомендации, взял кредит для оплаты учёбы. Меня дико расстроило, что я не могу сделать что-то такое, чтобы гарантированно поступить. «Будет конкурс, ждите», — сказали мне девчонки в приёмной комиссии.

Как я переживал! Ждал звонка или письма из Школы. Спать не мог. Никогда не забуду, как узнал, что поступил.

Мы с семьёй поехали на Байкал. В Листвянке взяли моторную лодку, чтобы доплыть до Шаман-камня. Потёрли его на счастье, оставили монетки. На обратном пути раздался звонок: «Дмитрий Михайлович, поздравляем, вы зачислены на программу Executive MBA». Чуть лодку не перевернул от счастья!

Первый модуль. Я приехал в здание Школы на Полянку (Executive MBA занимаются в основном в здании на ул. Большая Полянка, редко на Воробьёвых горах). Зашёл в аудиторию. Всё так уютно, дружелюбно, офигенно. Другой мир! Увидел на столе табличку со своим именем. Смотрю, на следующем столе табличка: «Михаил Прохоров». Думаю: «Ничёсе! Какие люди! Вот подфартило!» Оказалось, это другой Михаил Прохоров (ещё лучше, чем тот!).

Первые дни все вели себя настороженно. Очень важные, на групповых обсуждениях каждый старается озвучить свою, единственно правильную мысль. Эго, амбиции, все дела. К концу модуля страсти поутихли.

Со второго модуля мы все как в детство окунулись. Позитив, дружелюбие, любопытство. Стены ВШБ, атмосфера, которую создают её сотрудники, — от всего этого проникаешься ощущением безопасности. Человек, вынужденный в суровом мире играть социальную роль крутого начальника, не менее крутого основателя бизнеса, в Школе может позволить себе быть самим собой. Как говорит Елена Полякова (Elena Polyakova), большинство людей настолько велики внутри, что боятся это величие показать. Прячут его за масками суровости, цинизма, высокомерия. В то время как истинное величие проявляется в доброте, искренности, любви и доверии к людям. У нас был сильный преподавательский состав, но самый ценный опыт, полученный мною в Школе, это всё-таки общение с одногруппниками.