Денис Коваленко - Хавчик фореве...

— Ты просто сиюминутный человек, — внимательно выслушав, ответил Влад. — Твоя истерика прошла, ты остыл и все. А так что ж, ничего стыдного в том, что ты просил прощения, нет, — нормально. Остыл и испугался. Ты такой человек.

Я с ним согласился: я такой человек.

На второй день Влад пришел домой с Леночкой. Увидев меня, она чуть смутилась, но, похоже, Влад подготовил ее к этой встрече.

— Привет, Макс, — сказала она и игриво улыбнулась, наверняка скрывая за этой дурацкой игривостью свое замешательство и исподтишка поглядывая на меня. Сбросив туфельки, легко ступая, она прошла в комнату. Я был до того подавлен последними двумя днями добровольного унижения и мечтаниями о неизбежной мести, что принял это как должное.

Стоит заметить, что в эти два дня я всячески старался показать Владу, что не боюсь его. Холодно-вежливо, с тяжелой улыбкой смотрел я на него, давая понять: я подчиняюсь, да, но подчиняюсь исключительно силе, и хоть я и улыбаюсь, эта улыбка ничего не значит. Я боролся со своим страхом, я старался; я очень старался вести себя так, будто ничего не было. Не думаю, что у меня это получалось. И сейчас, когда вошла Леночка, я невольно покраснел и до конца вечера не мог подавить злость и обиду как в выражении лица, так и в тоне голоса.

Не думаю, что Влад был настолько наивен, чтобы не понимать, что для меня значило вновь видеть Леночку. Все он понимал. Но привел он ее не для того, чтобы напомнить мне, обидеть меня, ему просто захотелось с ней переспать — это была единственная причина. В этом я почему-то нисколько не сомневался.

Я и Леночка, как и в прошлый раз, сели в кресла, но, в отличие от того вечера, меня уже не так возбуждали ее сногсшибательные формы. Напротив, я был скован и совсем не смотрел на Леночку, теперь уже по другим причинам. Да и сама Леночка, видно, не испытывала особого удовольствия от моей компании. Как всегда, Влад изо всех сил старался играть роль заводилы. Спиртного не было, пили чай и кока-колу. И в этом я усмотрел своего рода унижение. Нет, не в том, что я пил чай, а они кока-колу, а в том, что Влад даже пива не принес. Без спиртного было совсем тоскливо. Я и раньше редко себе отказывал, а в последнее время и вовсе не представлял себе дня без выпивки. Хотя выпивка нисколько не спасала, а лишь обостряла мою злобу на весь мир. Но без этой злобы я уже не мог воспринимать окружающее. Без этой хмельной злобы я чувствовал себя как голый посреди многолюдной улицы. Даже летом я с трудом расставался с длиннополым плащом, закутываясь в него, как в панцирь. Не любил я этот мир, боялся — оттого и не любил. И выпивка для меня была тем же плащом… словом, то, что не было даже пива, привело меня в унылое раздражение.

Влад что-то рассказывал, что? я не вслушивался, поглощенный своей ненавистью к нему. По крайней мере, от этого стало легче. Я даже улыбнулся — уверен, не к месту, но плевать. Леночка вышла в туалет. С минуту мы сидели молча.

— Ты специально ее привел? — неожиданно спокойно спросил я.

— Нет, — просто ответил Влад. — У нее дома родители, а я ее хочу. Ты не возражаешь?

Меня передернуло от такого циничного вопроса. Влад смотрел мне в глаза и простоватенько улыбался, точно издеваясь. Вот оно, его превосходство, сказалось-таки. Стало противно и жутко от этого ясного и прямого взгляда, придурковатой улыбки и, главное, вопроса. Влад любил прикидываться дурачком. Хотя сегодня все взяли моду прикидываться дурачками — не люди, а сплошные герои иронических романов. Всегда ненавидел эту дурацкую игру в простачков. Дать бы ему сейчас по зубам, посмотрел бы я тогда, как бы он иронизировал.

— Не против, — сухо ответил я, подчеркнув своим тоном, что играть в игрушечки не намерен. Даже страх отпустил, до того я разозлился.

— Спасибо.

— Пожалуйста. Только трезвым это принимать не хочу. И вообще я бы лучше прогулялся.

— Хорошо. — Влад достал из кармана сторублевую купюру, протянул мне. — Хочешь прогуляться — прогуляйся часок.

— Хочу. — Я взял деньги и начал одеваться. Когда я выходил из квартиры, Леночка вышла из туалета.

Гулял я с четверть часа, не больше. Выпил бутылку крепкого пива и понял, что хочу обратно. Как выпил пива, так сразу это и понял. Как представил, как Влад обнимает ее, ласкает ее… грудь… так сразу понял, что гулять больше не могу. Купив еще пива, я скоро зашагал домой.

Когда я вошел, они были одеты, все так же сидели и разговаривали. Я, по правде, ожидал увидеть другое.

— Уже вернулся? — весело спросил Влад. В его голосе я не услышал ни досады, ни раздражения. Но мне было все равно. Не успели — их трудности, а я теперь из своей комнаты ни ногой.

— Да, купил пива и вернулся, — ответил я. Как ни старался, в моем тоне досада чувствовалась. Пытаясь ее скрыть, я начал суетливо открывать бутылки (хотя пива никто не просил) и неизвестно почему широко улыбался.

Пиво, впрочем, пришлось к месту. Леночка с удовольствием взяла бутылку; не отказался и Влад.

— Может, в картишки? — предложил я после долгой и неуютной молчаливой минуты, в течение которой мы пили пиво и избегали смотреть друг на друга.

— А на что? — спросил Влад.

Я пожал плечами.

— На раздевание. — И Влад игриво подмигнул мне.

Леночка странно посмотрела на него, он на нее, и, точно договорившись о чем-то, они вместе улыбнулись и, не сдерживаясь, хмыкнули. Естественно, я воспринял это на свой счет. Ладно-ладно, хмыкайте сколько влезет, раздену вас сейчас догола, а там посмотрим, чья взяла… Достав из стола карты и пересчитав их, Влад стал раздавать. Когда вскрыл козыря, стало ясно, что играем в дурачка.

Договорились, что проигравший, то есть раздетый, первым стелит постель и перебирается на диван…

Влад играл в карты превосходно: через четверть часа он уложил в постель Леночку, за пять минут проиграл мне и быстренько забрался к Леночке под одеяло. Я даже не снял свитера.

— Макс, ты выиграл! — Влад подмигнул мне.

— Пусть он свет погасит, — с придыханием, чуть слышно попросила Леночка, обнимая его.

— Ма-акс. — Его игривость заставила меня побагроветь. — Смутился, — совсем как о ребенке сказал Влад, кивнув в мою сторону.

Я молча поднялся, погасил свет и вернулся в кресло. Если они думают, что я выйду на кухню, — черта с два! Но… свет погас, и… Они совсем меня не стеснялись, будто и не было меня, будто я домашняя собачонка!

— Влад, пойдем перекурим, — сказал я, когда они затихли.

— Пойдем перекурим, — глубоко вздохнув и потянувшись, блаженно ответил Влад.

— Влад, — говорил я шепотом, — я все понимаю, у вас любовь… Я не хочу вам мешать. Живите здесь вдвоем, а я… я найду, где мне жить.

— Какая любовь, Макс, успокойся, ты нам нисколько не мешаешь. Пошли. — Он затушил сигарету.