Валерий Верхоглядов - Соло для одного

Когда Виктор Иванович Черкасов окончательно уяснил, какой уникальный кадр был зачислен в штат редакции, то меня от внутрисоюзной комсомольской работы отлучили, как еретика от церкви. И привлекали к ней разве что в пору отчетов и выборов, когда в редакции объявлялся аврал и все без исключения сотрудники разъезжались на районные конференции. Я обычно выписывал командировку в Лоухи. Поезд туда тащился долго, и в дороге можно было отлично выспаться.

Переход в новый отдел необходимо было ознаменовать памятным событием и от этого рубежа начать отсчет верстовых столбов удачи. Есть у меня такая особенность: подчас придаю обыденным событиям некую символичность. Даже в том, что моя первая хроникальная заметка в несколько строчек называлась «Смена смене идет», долгое время видел особый метафизический смысл.

Обзвонил друзей, приятелей и вскоре обнаружил искомое.

В нашем грузовом порту долгое время беспорочно нес службу буксир под названием «Карась». Небольшой, чумазый, как старый кирзовый сапог, и необыкновенно трудолюбивый. Именно в это время его решили наконец-то заменить современным мощным судном. Я сбегал к флотским диспетчерам, уточнил кое-какие детали и в ближайшем номере «Комсомольца» появилась информация, которая называлась «Смена вахт». Заложив таким образом капсулу для грядущих поколений, я приступил к организации своей работы.

Отдел информации — правильнее его, конечно, назвать «отделом новостей» — был в редакции самым мобильным. Он состоял из одного- единственного человека — заведующего, числившегося по штатному расписанию собкором. Как поется в песне, «сам себе и командир, и начальник штаба».

Редакция отличается от любого другого предприятия только видом продукции. На заводах вытачивают болты и гайки, а редакционный коллектив выпускает газету. В этом деле, так же как на любом производстве, присутствует плановое начало: сроки сдачи заявок и материалов, засылка набора, прохождение корректуры, контрольные сверки оттиснутых полос (то, что читатели называют страницами) и т.п. Только со стороны газетчик может показаться вольной пташкой: куда захотел, туда и полетел, что вздумалось, то и прочирикал. В действительности же его деятельность регламентируется почти как у космонавта на орбите.

В каждый субботний выпуск газеты я должен был сдать подборку новостей по республике. Это была незыблемая освященная годами традиция. В остальные номера требовались один-два авторских материала и, как правило, репортаж или интервью.

В добывании свежей информации всегда существует система, потому что необходимо работать на опережение. Экспромт должен готовиться заранее.

Идешь, предположим, в краеведческий музей, спрашиваешь, какие намечаются выставки, на какую тему, кто ими будет заниматься, — у них ведь тоже плановое хозяйство, — и всё подробно записываешь. То же самое повторяется в музее изобразительных искусств и выставочном зале (сейчас их два, а тогда был один, тот, что на проспекте Карла Маркса). В театрах — драматическом, музыкальном, национальном и кукол — интересовали не премьеры — о них напишут коллеги из отдела пропаганды, — а дни, когда начнется работа над теми или иными спектаклями. Заглянешь и на рыбокомбинат: «Здрасьте-здрасьте, вы не собираетесь расширить ассортимент продукции новым видом консервов?» «Кто вам подсказал? — удивляются там. — Мы только что подали документы на согласование. Долго собирались, изыскивали внутренние резервы и вот — решились. Будем выпускать кильку в томатном соусе». А тебе никто не подсказывал. И по пути с рыбокомбината заскочишь к хлебопекам и кондитерам, разумеется, с тем же вопросом.

Встретишь случайно на улице художника Михаила Юфу, обязательно спросишь, над чем сейчас трудится.

— Старик! — распахнет объятия бородатый белозубый Юфа. — Рад тебя видеть. Я только что получил заказ на оформление училища, где готовят сантехников. Решил изобразить на всю стену обобщенный образ машины. Ты об этом напиши. Да не забудь фотографа захватить, Генку Волкова. Его еще не выгнали? Пусть зафиксирует для памяти.

В общем, технология понятна.

Главное и непременное условие данной работы: она должна быть непрерывной, постоянной и результативной — с выходом на газетные страницы. Последнее обязательно. Только в этом случае не нужно будет опять ехать на тот же рыбокомбинат и снова завязывать дружеские отношения. Сами позвонят и сами сообщат о том, что у них еще затевается.

Мои блокноты той поры были под завязку набиты номерами телефонов, именами и фамилиями должностных лиц, краткими примечаниями. Все добытое заносилось в амбарную книгу, озаглавленную «Темник». Самые важные сведения дублировалась на листах перекидного календаря — это для того, чтобы не пропустить по нечаянности какое-нибудь эпохальное событие.

Сбором материала о рекордах, достижениях маяков производства и вообще трудовыми буднями советской молодежи я не занимался. Когда сотрудники отдела комсомольской жизни попытались это повесить на меня, редактор сразу же пресек их поползновения и расставил всё по своим местам. Это, ребята, ваш хлеб, — сказал он — потому что вы работаете для отчетов, а отдел информации — на читателя и тираж газеты.

Такое доверие, как говорится, вдохновляло и обязывало.

О некоторых новостях сообщали закрепленные за отделом внештатные авторы. Валерий Сидоркин отслеживал деятельность на железной дороге. Николай Финогенов подробно рассказывал обо всем, что происходит в Петрозаводском авиаотряде: «переобуют» по осени самолеты — Николай уже тут как тут, с аккуратно отпечатанной на машинке информацией. Заголовок полностью соответствует содержанию: «С колес на лыжи». Весной, естественно, принесет «С лыж на колеса». В секретариате потешались, дескать, когда же он напишет «С лыж на коньки» — вот это была бы сенсация!

От предшественника Геннадия Ананьева мне достался список внештатных авторов, работавших корреспондентами в районных газетах. Гонорары за новостные короткие сообщения были маленькие, а нагрузки у всех газетчиков, как правило, на пределе возможного. Костя Гнетнев, с которым мы потом подружились, тогда работал в «Беломорской трибуне». Как-то он рассказал:

— Самый грустный день недели был четверг. Ты должен позвонить, а у меня ничего нет. С утра прячусь, телефон обхожу стороной, все предупреждены: когда ты меня спросишь, сказать, что уехал в командировку, кажется, в Колежму, вернусь не раньше субботы. Вот маета-то была!

Я сказал ему, что знал об этом. Заранее был предупрежден Ананьевым. Поэтому, чтобы не пропустить что-нибудь интересное, приходилось регулярно просматривать районную прессу плюс все многотиражки, а потом тщательно перепроверять выуженные новости.