Сэмми Гронеманн - Хаос

Хайнц, с покрасневшим лицом, постарался как можно быстрее ретироваться. Эта поездка в Россию была его заветной мечтой, и, когда отец наложил на нее вето, он страшно злился. А тут вдруг все оковы пали. Несомненно, отец ожидал от него еще больших пакостей и в конце концов представил свое решение по его импульсивному протесту как результат давно планируемого намерения. Таким образом, предстоящая поездка Хайнца в Петербург стала неожиданной наградой за его глупую выходку, наградой за неопытную добродетель…

На следующий день Хайнц выправил паспорт в управлении полиции и направил свои стопы в русское консульство за визой. Вначале ему пришлось помаяться в приемной, дожидаясь своей очереди. Служащий консульства как раз пререкался с элегантной дамой, находившейся в состоянии крайнего раздражения. Она нервно мяла носовой платок, временами поднося его к глазам, и с нетерпеливой нервозностью следовала взглядом за каждым флегматично-неторопливым движением клерка. Тот вносил в толстую регистрационную книгу сведения, которые диктовала ему дама, одновременно тщательно проверяя предоставленные документы.

— Итак, как называется фирма, от которой вы намерены отправиться в Москву?

— «Фридрих Шмольке», — вздохнула дама. — Там же все указано, в выписке.

— Так, так, «Фридрих Шмольке, маргарин, продажа оптом и в розницу», Кёпинекерштрассе, сорок три, — уткнулся в бумаги клерк. — Ага, тут выписка, «Торговый реестр» Королевского окружного суда, Берлин.

Клерк подержал документ на просвет, будто сомневался в его подлинности.

— Так, теперь документ о ваших полномочиях.

И эта бумажка подверглась не менее тщательной проверке.

— По этому документу — подтверждению полномочий — за подписью нотариуса доктора Бергера вы выезжаете как представитель фирмы Шмольке для закупок по безналичному расчету, так?

— Бог мой, да! Тысячу раз, да! — всхлипнула дама, едва сдерживая рыдания. — Бога ради, поторопитесь! Я хотя бы сегодня хочу успеть на поезд. Вы же знаете, еще вчера я должна была выехать, а тут… уже сутки бегаю с оформлением всех этих бумажек!

— Прошу прощения, — равнодушно раздалось из-за шкафа, — я всего лишь действую согласно предписаниям.

Дама тяжело вздохнула.

Хайнц был немало удивлен столь болезненной реакцией элегантной «маргариновой дамы», а еще больше недоумевал, что в такой прозаической отрасли могло привести к подобным волнениям.

Он как раз прикидывал, какие такие закупки в России могли заинтересовать немецкую маргариновую торговлю, как вдруг краем уха услышал имя, которое служащий зачитывал из паспорта:

— Фрау тайный советник санитетсрат? Профессор доктор Мандельброт? Хана, урожденная Брудскус?

Хайнц поднял изумленный взгляд. Теперь он узнал даму, которую не раз встречал в высших кругах общества. Что такое должно было произойти, чтобы сказочно богатая супруга ученого с мировой славой вдруг занялась продажей маргарина?

— Итак, получите паспорт по мере его готовности, — тем же бесстрастным тоном сообщил клерк. — Сбор составляет: виза четыре запятая девяносто марок, подтверждение полномочий: шесть запятая пятьдесят марок, итого: одиннадцать целых четыре десятых марки. Благодарю. Советую вам, помимо прочего, здесь же заказать заверенный перевод всех документов на русский язык во избежание непредвиденных осложнений на границе. Общая сумма в таком случае составит девяносто одна запятая восемьдесят марок. В течение трех дней будет готово.

— Трех дней?! — дама пришла в ужас.

— Да, раньше невозможно. Но если желаете, можете уплатить девяносто одну запятая восемьдесят марок сейчас, в таком случае паспорт можете получить незамедлительно, а копии по случаю.

Дама перевела дух и выложила всю сумму. Клерк исчез в смежной комнате, а она присела на скамью возле Хайнца. Хайнц пришел в замешательство. Он не мог решить, уместно ли в такой щекотливой ситуации заговаривать со знакомой, вполне вероятно, ей будет неловко признаваться в командировке по делам торговли.

Но дама опознала его сама и приветливо протянула руку:

— А вы как здесь? Тоже едете в Россию? Боже, вся эта волокита с паспортами и визами просто невыносима! А вы по какой отрасли оформляетесь?

Совершенно сбитый с толку, Хайнц пробормотал:

— Пардон, милостивая госпожа! Я — юрист.

— Ах да, тысяча извинений! Совсем из головы вон! Вы ведь уже крестились!

Теперь оба почувствовали некоторую стесненность.

— А мы… — продолжила супруга тайного советника. — Дети, конечно, давно… А я все никак не могу решиться… Пока мама еще… — она поднесла платок к краешку глаза. — Позавчера получили телеграмму из Москвы… Мама безнадежно больна. Вот теперь обиваю пороги, чтобы уехать. Вам-то хорошо: покажете свидетельство о крещении, заплатите четыре марки девяносто пфеннигов — и получайте визу, можете ехать. А некрещеным евреям границу открывают, только если заручиться командировкой от какой-нибудь фирмы. На счастье, у отца моей поварихи маленький магазинчик, вот и еду его представителем. А сколько для этого надо собрать бумаг! Право, стыдно так ловчить — а что делать? И потом, все эти придирки и вымогательства! Теперь, надеюсь, наконец получу визу. Денег потратила немерено!

— Я и не знал о таких вещах, — удивился Хайнц. — А вам точно выдадут паспорт сейчас? Ведь служащий сказал, что еще копии будут снимать не меньше трех дней?

— Надувательство в чистом виде! — горько усмехнулась дама. — Никто и никогда не снимает никаких копий! Их нигде и не требуют. Маленькая уловка мелкой сошки, чтобы и себе в карман что-то положить. Не заплачу — прожду еще неделю!

— Но это возмутительно! Неужели евреи абсолютно беззащитны?!

— Почему же? Можно креститься, — пожала плечами дама и опять поднесла платок к глазам. — Бог мой! Только бы застать маму в живых!.. На что не пойдешь ради матери, да, господин доктор? Чем не пожертвуешь! Сегодня моя религия встала мне в сто пятьдесят марок сверху!

Появление клерка прервало доверительную беседу. Хайнц выразил даме, наконец-то получившей заветный паспорт, свое почтение и пожелал счастливого пути и здоровья матушке.

Подошла его очередь.

Визу он получил в течение нескольких минут.

Да, надо признать, свидетельство о крещении имеет и свои преимущества.

Хайнц решил осуществить безумную идею отыскать новоявленного родственника и отправился на Драгунерштрассе. Оказавшись в этом незнакомом районе, он был поражен и всерьез подумал, не потребуют ли от него и здесь паспорт с визой. Знакомым Берлином тут и не пахло, как и вообще Германией. Будто волшебным образом он вдруг перенесся в русское или галицийское местечко.