Александр Даценко - Заклинание ветра

Вот и подвешиваю себя за эмоции, пытаясь объяснить «бытие мое» любовью к природе.

Но и сопричастности чему-то большему не видать. Не так всё. Не так, как было. Люди помнят.

Мой разум не в силах разрешить противоречие и увлекает меня в бездны диалектики, и только Кант со сдержанным укором смотрит вслед и светло улыбается. Хорошо ему — он просто подошёл к диалектике вплотную и удержался.

Трудно?

Да.

Иногда до тягучих , пронизывающих каждую кость боли и усталости.

Легко?

Да.

До волны уверенной радости сделанной работы. До сладкой неги безделья.

Обыденно?

Пожалуй, нет.

Хотя — на грани.

Тут каждый выбирает для себя. Это могут быть две скучные жизни, а могут быть две необычайно интересные.

Нужно только всякий раз оценивать одну из другой.

Мелькают в памяти лица, слова, перевалы, реки, моря и океаны.

Примороженная ягода брусника усыпает время, прожитое мною во всех моих трёх жизнях.

Возвращение.

Вся наша жизнь это возвращение. Неосознаваемое.

Человеку нужно возвращаться. Даже если некуда. Он построит…

А может, только ради возвращения?

Следы не исчезают с камней. Они просто плохо различимы для тех, кто не привык разговаривать с камнями.

Да.

«Поднимать их и говорить с ними».

Примерно так коммерция рядом с геологией.

Примерно так.

Внезапно.

Как там назывался этот банк? Кто теперь вспомнит, да и зачем?

Вот именно.

Зачем?

Когда сыплет густой снег, горы ничем не отличаются от необъятной степи, и даже шум прибоя совершенно одинаков.

Скрип да скрип… словно пираты бродят по палубе и размышляют о нравственном законе.

Добра вам. Пусть будет — куда, пусть будет — к кому , пусть будет вовремя.

Ничем не отличается. Сам видел.

20 октября

Пятница, восемь утра по Петропавловску-Камчатскому. 23.00 по Москве. Ольховник прилёг под снег.

Ожидание «завтрашнего» вертолёта превращается в фарс — сегодня снова не было. По закону всемирной подлости, скорее всего, не пробуду в Питере и дня.

Прожогом на самолёт. Так вижу. Хотя, может, и повезёт посидеть там недельку.

В общем, и отчего люди не летают, как птицы? Ожидание продолжается ещё на сутки... Кто картами погоды богат? Эх, страстотерпие…

В клочьях ночного неба
Увидел пять звёзд
Лети геликоптер

Где-то Луна в облаке
Напилась молока
Спит

По состоянию на семь утра камчатского времени, ясная лунно-звездная ночь сменилась облачностью. Жду вторника))) .

Ночью щенки отогнали медведика, а сейчас эти жиробасы гоняют зайца по склону горы, очень смешно. Зайцу тоже.

Форточка ляхтырды…

26 октября

Улеталось тяжело. Не от того, что не хотелось — просто ожидание затянулось, а интерес к метеорологии угрожал превратиться в стойкую боязнь облаков. Только вертолёт связывал нас с Большой Землёю в транспортном смысле. А погоды не было.

Три дня на рюкзаках, три дня муторного, тягучего ожидания. И вот ночью показались звёзды. Звёзды — вообще к добру. Хорошая примета. Любого майора спросите или содержателя гостиницы. А тут я понял, что астрология великолепно выглядит по сравнению с предсказанием погоды, поскольку оперирует движением звёзд и планет. Это красиво всегда. Не операция, а звёзды и планеты в ночном небе.

Сутолока поспешных прощаний, погрузка… Винты и страна вулканов под брюхом ми-восьмого, снег, снег, затем внезапно равнина, пребывающая в осени… Облака, посадка. Робость увидеть множество новых лиц, вот что. ПАЗик с удобными креслами, рывок на Петропавловск без остановок первые семь часов (водитель в курсе, что бывает, если люди пьют). Остановка перед городом, пирожки, ситро, шоколадный батончик…

Полувыдох в съёмной квартире.

Наутро коллега Дима улетел, а я остался ждать билета. Была надежда на неделю пребывания, уж день точно был в моем распоряжении.

Тут спасибо местному фотографу-краеведу Саше Петрову. Мы встретились и он показал мне историческую часть Петропавловска. Ну, и поговорили так хорошо. От души. Даже газету «Пульс Тушина» вспомнили… Всегда подозревал, что появление её как-то связано с выстрелом прахом из пушки… Ну, да ладно, то такое…

Петропавловск замечательный. Из тех городов, в которых хочется жить и размножаться. Люди без надрыва. Ровные. Воспринимают всё в контексте окружающей природы. Живут, радуются.

Впечатления самые лучшие. И бухта с чистой соленой водою. Очень хорошо. Малость, а хорошо.

Съел много яблок, купил пельменей с кальмарами внутри, чекушку, масло сливочное.

Попрощался с Сашей.

Сварил пельменей, выложил в тарелку. Не просто так, а с парой миллиметров бульона. Сверху граммов сто маслица. Достал из морозилки перемороженную чекушку с водкою, налил в стопарь. Борта стопки заиндевели, покрылись роскошною шубою инея.

А затем подцепил раскалённый пельмешек ложкою, сумев выбрать самый масляный, с матовыми боками, выпил ледяную водку да и пустил пельмень в погоню. Догнал.

Было здорово. Спокойно, вкусно и правильно.

Наутро самолёт. Огромный Боинг-777. С собственным именем «Михаил Булгаков».

Лететь на таком не страшно.

Но долго…

Потом Москва. Основательныйгеолог и тоже фотограф Глеб, встретивший на Белорусской, любимейший кабачок в стиле Америки пятидесятых в подвале на Садовом возле Павелецкого, давно он там, кстати, не вокзал, кабак, очень давно, как бы не двадцать лет. Для Москвы срок, поскольку девяностые.

Замечательный Бен Ганн, электронная книжка из старых и надежных — спасибо, Жень.

Три кружки пива, борьба со сном посреди вокзала.

Поезд,

дом…

И душа на ручном тормозе…

Вот так это было.

Спасибо вам за то, что разговаривали со мною. За то, что прислали посылку, за то, что давали советы по здоровью, за то, что вы есть.

Знаете, раньше мне вас очень не хватало...

Спасибо.

Еще маленько отдохну.

А зима будет долгая.

Обычно долгие осень и весна.

Живу я в южных краях и зачастую возвращаюсь из лета в самое начало весны, когда приезжаю в поля. Такая же зависимость верна и для обратной дороги, но уже из зимы в раннюю осень.

И это нормальное течение жизни.

Зато у меня не возникает сомнений в шарообразности Земли.

В этом году долгой должна получиться зима.

Если, конечно, не вмешаются жизненные обстоятельства.

Я собираюсь уехать в феврале в края, где снега, если мне не изменяет память, тают в мае.