Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– Ну почему же? Ведь стоимость шасси автомобиля, на который они устанавливают кузов, в чистую продукцию не включается.

– Если рабочий занят на выпуске запчастей, то за восемь нормо-часов дает прибыли четыре рубля, на вагонах – восемь, а на самосвалах – тридцать два рубля! Складываем зарплату и прибыль, и во всех случаях получается разный объем вновь созданной стоимости. Как видишь, и по чистой продукции рабочий на самосвалах дает намного больше объема, чем на запчастях. Намного выше у него и производительность труда…

– Почему так получается?

Васильев усмехнулся:

– Потому что игнорируем положение Маркса о том, что прибавочный продукт создается только живым трудом, о котором многое говорилось в Доме ученых. При действующей системе ценообразования уровень рентабельности устанавливается ко всем издержкам. В результате чужой (прошлый) труд, овеществленный в шасси автомобиля, учитывается при определении прибыли наравне с живым трудом, затраченным на установку кузова. Это «загрязняет», и по некоторым изделиям довольно серьезно, чистую продукцию. На одном заводе, где трактор превращали в бульдозер, был такой факт: расходовали одну тысячу шестьсот рублей на зарплату, а прибыли получали от каждого бульдозера четырнадцать тысяч! Как видишь, на прошлый труд, овеществленный в готовом тракторе, а на Машковском заводе – в шасси, приходится в несколько раз большая часть «созданного» прибавочного продукта. Хорошо ли это?

– По-моему, нет, – немного подумав, заключил Егоров.

– Нет, конечно. Искусственное завышение прибавочного труда образует липовую прибыль, от которой общество не становится богаче… Чем больше такой прибыли, тем меньше реальных материальных и культурных благ приходится на один рубль национального дохода. Поэтому надо «очищать» чистую продукцию.

– Каким образом это можно сделать?

– Цены на изделия должны быть только научно обоснованными, то есть они должны возмещать разумные издержки предприятия и приносить ему прибыль. Но чтобы прибыль стала реальной, надо уровень рентабельности устанавливать не ко всем издержкам, а только по отношению к трудовым затратам, определяемым на основе прогрессивных, мобилизующих нормативов. И кроме того, по-моему, этот процент рентабельности, по крайней мере в отрасли, должен быть единым. Тогда все изделия станут более или менее одинаково выгодными и общество будет получать реальную прибыль.

И вот на что еще хочу обратить твое внимание: на то, каким образом определяют сейчас фонд зарплаты. Оказывается, и на предприятиях, работающих по чистой продукции, и там, где трудятся по старинке, на вал, этот фонд пытаются определять методом укрупненного расчета.

– В чем это выражается?

– Удельный вес зарплаты в себестоимости разных изделий колеблется от пяти до восьмидесяти процентов. При планировании фонда зарплаты, как и раньше, пытаются найти «золотую середину». Машковскому заводу, как я тебе сказал, например, фонд зарплаты установили сорок семь процентов от чистой продукции. И что же? Изделия, трудоемкость которых выше этой цифры, оказались в ряду невыгодных, а ниже – выгодных.

Научной основой для определения фонда зарплаты является нормативная трудоемкость изделий. В условиях работы по чистой продукции при утверждении цены или тарифа на услуги одновременно утверждается и норматив чистой продукции.

– Отсюда и название «нормативная чистая продукция»?

– Конечно, отсюда…

– А что представляет собой этот норматив?

– Он состоит из двух частей. Первая – это трудовые затраты согласно нормам на изготовление данной детали (машины) или на выполнение работы (услуги). Вторая – прибыль. Если сохранить разный уровень рентабельности по изделиям даже к трудовым затратам, то получается такая зависимость: чем выше норма рентабельности, тем больше прибыли при прочих равных условиях, а следовательно, и чистой продукции, что ведет к снижению достоверности показателя. Выравнивание нормы рентабельности позволит при переходе на чистую продукцию в основном устранить такой недостаток, как деление продукции на выгодную и невыгодную.

В этих условиях намного облегчится научно обоснованное определение фонда зарплаты. Посуди сам, как будет просто. Число готовых изделий (товаров) перемножаем на норматив чистой продукции каждого из них, исключив сумму, приходящуюся на прибыль согласно проценту рентабельности, и получаем искомую величину. Тогда равный труд и на запчастях, и на вагонах, и на самосвалах будет давать одинаковое количество и чистой продукции, и фонда зарплаты, и прибыли…

– Видимо, тогда и не останется основного расхождения с Бельским, Кузнецовым и другими сторонниками прибыли. Ведь они тоже ратуют за обоснованные цены?

– Не обижайся, Андрюша, но тебе надо было присуждать кандидата исторических наук. История народного хозяйства, так же как и медицины, техники, остается наукой исторической.

– Согласен с тобой, но это не от меня зависело. Я считаю себя историком.

– Знаю. А что у нас получается? Степени и звания экономических наук присуждают историкам, инженерам, агрономам, но кое-кто из них имеет самое общее представление об экономических законах.

– Не заводись… – мягко осадил друга Егоров. – Лучше объясни, в чем дело.

– Как тут не заведешься, когда ты «клюешь» на их приманку…

– На какую приманку?

– В понятие «обоснованные цены» Бельский и его компания вкладывают совсем иное содержание. – Васильев резко поднялся и начал расхаживать по кабинету. – Такие цены, по их мнению, должны складываться под воздействием спроса и предложения на рынке… Их не интересует источник прибыли. Мы осуждаем липовую прибыль, которая «создается» прошлым трудом, и предлагаем научно обоснованный путь ее устранения, а они ратуют за рост прибыли любой ценой…

– Знаешь, Александр, мысль о равной рентабельности вызывает у меня сомнение…

– Почему?

– Ведь повышенная норма рентабельности устанавливается, насколько я понимаю, для того, чтобы заинтересовать производителей в увеличении выпуска изделий, в которых мы особо нуждаемся.

– Но такой метод дополнительного стимулирования производства необходимых видов продукции далеко не самый лучший. И вот почему.

Во-первых, снижается научная обоснованность стоимостного показателя, на базе которого будет определяться объем производства и уровень производительности труда.

Во-вторых, нарушаются объективные пропорции между необходимым и прибавочным трудом, что ведет к искусственному завышению прибавочного продукта.

И наконец, в-третьих, такой метод стимулирования зачастую не достигает цели. В распоряжение предприятия отчисляется примерно десять – двенадцать процентов получаемой прибыли. Поэтому немалая доля прибыли, получаемой за счет повышенной рентабельности, отчисляется в бюджет как свободный остаток, не выполнив своей стимулирующей роли.