Дмитрий Валовой - Поиск (Экономическая повесть)

– И кто же осмелился в конце концов посягнуть на эту догму?

К удивлению Васильева, вместо ответа Ирина громко рассмеялась:

– Не зря мы, вижу, столько вечеров в Леннике провели! Целыми цитатами свободно оперируем!

– И все-таки: кто посягнул на догму? – спросил Васильев.

– Ленин – кто же еще?! Толчком к наступлению на «невыразимую нелепость» послужил его одиннадцатый сборник, изданный в 1929 году. В нем впервые были напечатаны его знаменитые замечания на книгу Бухарина «Экономика переходного периода». Владимир Ильич отмечал, что бухаринское определение политической экономии – это «шаг назад против Энгельса». На тезис Бухарина «Итак, политическая экономия изучает товарное хозяйство» Ленин возразил: «Не только!» Политическая экономия как наука, утверждал он, будет существовать и дальше, даже в чистом коммунизме.

С этого и начинается признание этой науки. Многое для этого сделал Николай Алексеевич Вознесенский. Он ставил вопрос ребром: нужно ли и пора ли разрабатывать теорию социалистической экономики? И тут же отвечал: «Несомненно, и нужно, и пора взяться за выполнение этой задачи». В 1931 году он выступил в журнале «Большевик». Одним из первых советских экономистов Вознесенский употребил термин «политическая экономия социализма». Но дело не только в термине. Ученый обосновал это понятие, развил интересные и прогрессивные по тому времени идеи…

– А разве политэкономию не преподавали в институтах в двадцатые годы? – поинтересовался Васильев.

– Преподавали. Но как науку, изучающую только капитализм. Правда, в конце курса преподаватель по собственному усмотрению мог давать студентам некоторые сведения и о социализме… Как высказался один ученый, преподавание политэкономии социализма велось в «благотворительном порядке». О недостатках в преподавании политэкономии написал записку в ЦК Яков Аркадьевич Яковлев. В свое время он заведовал отделом ЦК партии по сельскому хозяйству, был наркомом земледелия, возглавлял Колхозцентр. С запиской познакомили Сталина. Он согласился с доводами и предложениями Яковлева. И тогда ЦК ВКП(б) принял решение о перестройке преподавания политической экономии. В нем указывалось на ошибочность сложившихся взглядов и намечались меры по устранению недостатков.

– Да у вас талант архивиста. Откопать такую записку…

– А вот недавно я натолкнулась на интересный документ в архиве Института экономики. – Ирина сделала вид, будто она не уловила в голосе спутника комплимент. – Там я нашла стенограмму совещания преподавателей вузов в ноябре 1936 года, на котором обсуждалось то решение ЦК партии.

Мне запомнилось выступление Константина Васильевича Островитянова. Ученый сказал, что нам необходимо сдвинуть тяжелый воз политэкономии с абстрактно-схоластических рельсов на конкретно-исторические, чтобы наши учебники и программы, как сказано в решении ЦК, воспитывали действительно ненависть к капитализму, а не ненависть к авторам этих учебников…

Однако издать учебник по политической экономии социализма до войны не успели. К этому активно приступили после войны. Проект учебника – его подготовила группа авторов – обсуждался на ноябрьской экономической дискуссии 1951 года. С материалами дискуссии ознакомился Сталин. Он высказал свои «Замечания», которые потом были опубликованы в брошюре «Экономические проблемы социализма в СССР». Эта работа и легла в основу первого, скажем прямо, долгожданного учебника политической экономии социализма. Издали его, если вы помните, в 1954 году… А не хватит ли нам об истории политэкономии говорить? – спохватилась Ирина. – Лучше расскажите о своей диссертации. Она ведь посвящена будущему… Кстати, недавно я натолкнулась в последнем номере журнала «Народное хозяйство» на вашу статью о совершенствовании показателей. Она мне понравилась…

– О, моя тема более чем прозаична. По-научному называется так: «Совершенствование системы показателей планирования и оценки работы производственных коллективов».

– А почему вы говорите, что «по-научному»? Разве диссертации бывают ненаучные?

– Бывают иногда, но их очень трудно сразу распознать: прячутся под наукообразными названиями, а уж стиль такой, что до сути добраться далеко не каждому дано. Вы знаете, как по неопытности я назвал вначале свою тему? Я назвал свою тему так: «Почему: чем дороже, тем лучше?» Меня чуть на смех не подняли… Теперь я понимаю, что это было не совсем серьезно.

– Для диссертации такое название, конечно, несколько странно. А почему вы так хотели ее назвать?

– Под впечатлением момента. Я тогда поставил перед собой вопросы, на которые стремился найти ответ, и прикрепил их над письменным столом. Друзья окрестили листок «поминальником».

– Что же это были за вопросы? Назовите хотя бы те, что помните.

– Да я их все в памяти держу. Потому что на иные все еще ищу ответы. Вот послушайте:

· Почему удорожание продукции содействует выполнению и перевыполнению плана и ведет в передовики, а удешевление ее, наоборот, – к срыву плана и в отстающие?

· Почему удорожание продукции повышает производительность труда, увеличивает фонд зарплаты и сумму премий, а удешевление снижает их?

· Почему предприятиям порой невыгодно осваивать новую технику и товары, которые дешевле и легче уже освоенных?

· Почему зачастую плановые задания не полностью обеспечиваются материальными ресурсами?

· Почему коллективы не заинтересованы в составлении напряженных планов и повышении качества работы?..

– Вопросики, откровенно говоря, интригующие… – покачала головой Ирина, с удовлетворением отмечая про себя глубокое знание предмета собеседником.

– Но они, как видите, отражают суть заголовка, который я определил вначале. А таких «научных» названий, как мне порекомендовали, много, поди в них разберись… Да, собственно, и сделаны они зачастую на одну колодку.

– Вы давно защитились?

– В прошлом году.

– Поздравляю, хотя и с опозданием, – протянула свою ладошку Ирина.

– Наоборот. Еще рано, – сказал с улыбкой Александр, но руку девушки, однако, принял и на какой-то миг задержал в своей горячей ладони. Он понимал, что их встречи чем-то напоминают «интимный семинар», но изменить что-либо еще не решался. Так было обоим легче… Целый час разговора об экономике был естественнее и проще для них, чем одно вот это непривычное пожатие рук…

– Как это понимать – рано? – Ирина осторожно высвободила руку.

– Да ведь моя диссертация еще пока в ВАКе… Полтора года маринуют. А ведь там и сомнений, казалось бы, не должно: диссертация основана на материале, накопленном во время работы в строительстве и на заводе. Я пытаюсь доказать, что показатель «валовая продукция», или, как его именуют, просто вал, непригоден не только для оценки работы производственных коллективов, но и для определения стоимостного объема производства.