Борис Дышленко - Людмила

— Мы поговорим об этом, когда я приеду, — сказал я. — Вы уверены, что это тот самый?

— Да, — сказала Людмила, — я уверена. Я, как и в тот раз подошла к окну, и видела, как он вышел и пошел сюда, то есть туда, где я сейчас. Я вовремя его заметила: он звонил кому-то отсюда, из этой самой будки.

— Где он сейчас?

— Он сел в машину и уехал.

— Номер машины вы не заметили?

— Я не успела, — сказала она. — Это «Волга» черного цвета. Она стояла боком ко мне. А потом он сел в нее и сразу же уехал. Здесь сейчас большое движение, трамваи...

— Он был один?

— Нет. За рулем был какой-то... Страшный, похожий на огромную обезьяну. Ужасный.

— Хорошо, — сказал я. — Немедленно идите домой. Закройтесь и никому кроме меня не открывайте. Я сейчас приеду.

Я повесил трубку, повернулся. Людмила стояла в коридоре не очень далеко от меня. Ее лицо было бледно.

— Торопов, — сказала она. — Он тоже...

— Да, похищен, — сказал я.

Людмила жалобно смотрела на меня.

— Я же все сделала, — сказала она. — Я все сделала, чтобы этого не случилось. Я просила его написать меня. Я сама этого хотела, и он все понял. Он понял, о чем был тот разговор. Кое-что он видел не так. Не так понимал. Я пыталась ему помочь, как могла.

О, Боже! — она посмотрела направо, налево, как будто что-то искала на стенах. Вид у нее был совершенно растерянный — Я расскажу тебе все, — сказала она. — Да, я расскажу тебе все. Тебе и Прокофьеву. Мне нужны доказательства.

Я взял ее за плечи, коснулся губами ее лба.

— Это мои проблемы, — сказал я.

Проходя переулком, я отметил, что в окнах нужной мне квартиры нет света. Мысленно похвалил Людмилу за осторожность. Прошел под арку, во двор. Там не было никакой машины, и в скверике на лавочке сидел какой-то не внушающий опасений старичок с транзистором, слушал оттуда какое-то ворчание. Я вошел в угловой, рядом с аркой, подъезд. Пружинная дверь громко хлопнула за моей спиной, и этот звук гулко отозвался по всей пустой лестнице.

Здесь было темно, и слабый свет, сочившийся с третьей или четвертой площадки, едва угадывался сквозь этажи. Я подошел к лифту, но кабина была наверху, и я не стал ее вызывать. Я подумал, что, если нет света, то, может быть, Людмила сейчас спускается зачем-нибудь вниз, и мы можем с ней разминуться. На площадке третьего этажа держался сладковатый, маслянистый запах, но здесь не было людей. Никто не встретился мне и выше, и никто не поднимался за мной. На шестом этаже, перед одной из двух дверей (перед левой) в профиль ко мне стоял среднего роста брюнет, никак не реагировавший на мое появление — просто стоял с черным атташе-кейсом в левой руке и смотрел на закрытую дверь. На брюнете был синий блейзер с клубной эмблемой на груди, светло-серые брюки, черные ботинки. Волосы у него были ухоженные, волнистые, и выглядел он элегантно.

Я подошел и остановился рядом — он не взглянул на меня. Бесстрастно смотрел на дверь.

— К Торопову? — спросил я.

Только тогда он повернул ко мне свое бледное, смуглое лицо, внимательно осмотрел меня блестящими, черными глазами и после этого с каким-то странным твердым выражением ответил:

— Да.

— Вы уже позвонили? — спросил я, кивнув на старомодный с маленькой кнопкой звонок.

— Да, — как-то торжественно произнес он.

— Может быть, еще раз позвонить? — спросил я.

— Да, — согласился он и нажал кнопку звонка. Снова стал так же бесстрастно смотреть на дверь.

Я посмотрел на дверь, на подоконник, на грязный, вымощенный когда-то цветным кафелем пол. Одна из плиток в полуметре от окна была выломана, там белел относительно чистый квадратик. Я вздохнул, повернулся к брюнету. Он все так же неподвижно стоял.

— Вы давно видели Торопова? — спросил я.

Он снова повернул ко мне свое бледное лицо, еще раз так же внимательно изучил меня и снова сказал:

— Да.

Еще минуту постояли и направились к лифту. Он остановился, чтобы пропустить меня, кивнул. Я кивнул ему в ответ. В лифте ехали, стоя рядом и глядя на дверь. Переулком прошли так же молча, на площади он кивнул мне и стал ловить проезжающие мимо такси — наивный человек. Я подумал, что Людмила может сейчас, дожидаясь меня, сидеть в темноте, что может быть, она не открыла потому, что звонок раздался раньше, чем она увидела меня в переулке. Подумал, что, может быть, надо было договориться с ней об условном звонке, но, с другой стороны, я не знал, кто этот щеголь в клубном костюме, и в любом случае он был бы сейчас лишним.

Я вернулся в переулок, прошел по противоположной стороне до нужного мне дома, остановился и, подняв голову к темным окнам, помахал обеими руками. Ничто не шевельнулось в окне, но я все-таки не поленился еще раз подняться на шестой этаж, на этот раз в лифте. Нет, никто не отозвался на мой звонок. Людмилы очевидно не было в квартире. Я постоял на площадке и неохотно спустился.

Старичок по-прежнему сидел на скамейке, слушал Москву. Я присел рядом, и дед тут же в категорической форме потребовал у меня сигарету. Я дал, дал ему прикурить, спросил его, не видел ли он, выходящую из подъезда женщину, молодую блондинку.

— Хорошо бабка устроилась, — сказал пенсионер, прикрутив свой приемник. — Охмурила психа, а теперь на его площади бардачок развела. Два-три раза за день — уже не голодно.

— Ладно, — сказал я миролюбиво, — хватит болтать, старикан. Скажи лучше, она давно ушла?

Старичок с пенсионной «лукавинкой» посмотрел на меня.

— Ушла-а? — в растяжку повторил он. — Не ушла — увезли. Для таких у нас транспорт есть. «Воронок» называется. Может слышал?

— Что, в милицию увезли что ли?

— А куда же, — злобно подтвердил дед. — Участковый у нас строгий, не любит проституток.

Я бросил сигарету, встал, наклонился, взял старичка за лацканы пиджака. Тряхнул его так, что окурок, выскочив изо рта, перелетел через его плечо и упал за скамейкой.

— Растереть тебя? — спросил я, глядя в запрокинутую искаженную страхом харю. — Чтоб не коптил небо. А, дед?

Он что-то хрюкнул.

Я оставил его и пошел к воротам и услышал, как он — вряд ли осознанно — тихо ругается матом.

Я остановился у ворот.

«Участковый, — подумал я. — Значит, в местное отделение. Да, тут мне без следователя ничего не сделать. Впрочем, оно и лучше», — подумал я.

Я поставил стакан на телефонный справочник, набрал номер.

— Людмила? Добрый вечер. Как у тебя?

— Это ты? — услышал я ее обрадованный голос. — Что случилось?

— Ничего, — сказал я, — в общем-то, все в порядке. Просто добавилось немножко хлопот. Утром нужно будет вызволить одну особу из милиции. Думаю, что это не займет много времени.

— Из милиции? Почему?

— Почему она в милиции? Пока не знаю. Завтра буду знать.