Таня Хэйз - Твоя улыбка

— Я обещаю, — я улыбнулся, чтобы она почувствовала уверенность в себе.

— Спасибо, — она тихо прошептала, надеясь, что ее никто не услышит, но я сделал это.

Я глубоко вдохнул воздух в легкие, когда мы пришли домой, и я заметил, как Адели старалась избавиться от страха в глазах, пытаясь заменить его той редкой лучистостью, но у нее этого не получилось. Я боялся, что отец так же, как и я, заметит это и непременно спросит, что явилось причиной этому.

— О, здравствуй, — я услышал голос отца. — Я отец Грэга, — он подошел ближе к Адели и протянул ей руку для приветствия. Адели выдавила из себя улыбку и пожала его руку в ответ, чтобы не быть грубой. Я вновь услышал звонкий смех, но он был намного тише и все с тем же мертвым взглядом.

— Я Адели, — она резко обняла моего отца, отчего последний был немного поражен ее дружелюбию

Я не мог понять, почему она делала это, но когда я вновь увидел ее лицо, то уже смотрел на жизнерадостную и лучистую девчушку.

— Мой сын говорил, что после встречи с тобой, он был слишком счастлив, — я опустил голову вниз, потому что не хотел видеть ее теплую улыбку, направленную на меня. — Пойдемте ужинать. Ты, наверное, проголодалась.

— Ну, я не ела, практически, весь день, поэтому надеюсь, что смогу утолить свой голод, — Адели прижалась ко мне и крепко сжала мою руку. Быть может, ей было безопаснее рядом со мной.

Отец грустно посмотрел на нее и о чем-то задумался.

Я сел напротив Адели, чтобы мне удалось увидеть ее эмоции во время разговора.

— Расскажи что-нибудь о себе. Мне хочется больше узнать о той, кто заставил моего сына действовать, — отец начал разговор, когда мы принялись за еду.

Щеки Адели покраснели, и она посмотрела на меня с надеждой. Возможно, и она поняла, что речь шла о том, что я начал писать книгу.

— Ну, я… Я работаю в библиотеке, — она немного замялась и явно боялась сказать что-нибудь лишнее, как это произошло во время нашей прогулки, — Мне нравятся книги, их история, а особенно здорово, когда никого еще нет, и я могу взять книгу и почитать ее, пока кто-нибудь не придет.

— Много книг тебе удалось прочитать? — у отца был слишком заинтересованный взгляд, я чувствовал, что он был счастлив видеть Адели в этом доме.

— Около трехсот, я думаю. Авторы прошлого были довольно умны, — у нее до сих пор был лучистый взгляд.

— Я абсолютно согласен с тобой, — я убедился, что они смогли найти общую тему для разговора, и был неимоверно рад этому.

Я не стал разрушать эту теплую и в какой-то степени семейную атмосферу и просто смотрел на Адели в надежде узнать о ней намного больше, чем знал до этого.

— Мне было бы интересно узнать о твоих родителях, — отец говорил это непринужденно, но даже этот спокойный тон вернул беспокойство и страх во взгляде Адели.

— Мой отец был военным, — она опустила голову, чтобы мой отец не видел ее бледного лица. — Год назад его отправили в командировку, и…, — я ощущал, с каким трудом ей давались эти слова. — Это была его последняя поездка, — она заменила этими словами ужасный факт о смерти отца, возможно потому, что это слово «умер» пугало ее в особой степени. В это время мой отец смотрел на Адели так, как обычно смотрит человек, который понял, что совершенно зря затеял такой, казалось бы, невинный разговор. — А моя мама, она очень хороший человек. Она поддерживала меня на протяжении этого года, помогала мне, пыталась заставить меня улыбнуться, и у нее это получилось, я думаю, — она посмотрела в сторону, чтобы не видеть нас и не привлекать к себе внимания своими слезами, но я все равно заметил их и почувствовал, что мое требовательное тщеславие медленно и мучительно погибало.

— А, чем Вы собственно занимаетесь? Мне не менее интересно узнать о Вас, — она улыбнулась моему отцу, чтобы тот немного расслабился после долгой минуты молчания.

— Когда Грэг был маленьким, мы с ним собирали коллекцию пластинок. Они тогда проигрывали довольно старую музыку, именно это нам в них и нравилось, особенно Грэгу. Бывало, он включит патефон и всю ночь напролет слушает одну и ту же песню, — Адели посмотрела мельком на наручные часы и стала вновь слушать моего отца. — Если говорить об увлечениях, то мы с Грэгом имели схожие интересы, они все связаны с книгами. Грэг любит писать, но пока не написал ни одной книги, а я люблю редактировать книги, поэтому я работаю в редакции. Я рад, что занимаюсь любимым делом, это дает мне силы вставать по утрам и радоваться жизни, пусть я и выгляжу слишком усталым за завтраком.

— Я бы тоже так хотела, — Адели грустно улыбнулась. — Грэг говорил мне вчера о том, что мечтает о том, чтобы его книгу издали, но потом прибавил, что оставит это мечту, и исполнил мою, — она вновь показала мне улыбку ребенка, когда посмотрела на меня.

— Правда? — отец удивленно перевел на меня взгляд, потому что не помнил ни единого момента, когда я делал что-нибудь для других.

— Я показал ей океан. Было довольно здорово видеть ее детский восторг, когда она увидела его, — я подключился к этой недолгой, но дружеской беседе.

— Знаешь, я немного удивлен такой мечте, ведь мы живем на побережье и видим океан каждый день, — отец нахмурился.

— Я так же, как и ты, был удивлен, отец.

— Я понимаю, но мы с семьей переехали сюда чуть больше года назад, у отца должна была быть здесь служба. Мне нравилось гулять по парку, поэтому я бывала лишь там, — Адели вновь посмотрела на наручные часы, и я увидел на них десть десять вечера. — Может быть, Грэг покажет мне вашу коллекцию пластинок? Мне было бы очень интересно узнать, что он слушал в детстве, — ее взгляд выражал совершенно иное желание. А именно желание уйти.

— Было бы здорово, — отец улыбнулся и мягко посмотрел на меня, отчего я поднялся и повел Адели в свою комнату.

Мои предположения подтвердились. Когда я закрыл за нами дверь, Адели поцеловала меня, как любая другая девушка целует дорогого ей человека на прощание. Я убедился в том, что она не хотела узнавать о том, что я слушал, она хотела попрощаться так, как прощалась вчера.

— Мне пора идти, — она прошептала и вновь посмотрела на наручные часы. Она была похожа на человека, который ценил каждую секунду своей жизни.

— Я знаю, — я обнял ее. — Просто я так не хочу тебя отпускать, — ей пришлось ответить на мой требовательный поцелуй.

Мне казалось, что с каждой минутой я терял свой разум, находясь рядом с ней. Я даже забыл о том, что на кухне сидел и ждал нашего возвращения мой отец, наверное, все также сложив руки вместе и опираясь на них подбородком, скрывая тревогу.

— Помнишь? Ты мне обещал, что я приду домой раньше семи.

— А ты, вроде, хотела посмотреть коллекцию пластинок, — я усмехнулся и обнял ее намного крепче.