Иван Алексеев - Светлые истории

— А если еще разложить, из чего складывается твой доход, — продолжал Дима, — то получится, что вам с мужем платят примерно одинаково, то есть ту сумму, которую элита называет средней зарплатой по экономике в регионе. Если вычесть твои неофициальные премии, сколько у тебя останется? Да ты не морщись, я у тебя ничего не собираюсь выведывать. Я и так знаю, что всем доплачивают, предупреждая, чтобы об этом молчали, а то порушите серые схемы начальников и останетесь на голой зарплате. Не переживай, нам платят точно также и говорят те же слова. Иначе отсюда разбежались бы последние работники. Твоему мужу не доплачивают, нам доплачивают — вся разница. Почему доплачивают? Если абстрагироваться от формальных схем, то фактически — за согласие молчать. Почему начальники получают больше нас? Чем больше знания о серых схемах, тем молчание дороже оплачивается. Вот и вся тайна системы государственного заказа, в которой мы работаем. А еще я уже давно прикинул, что наш суммарный доход примерно равен по покупательной способности зарплатам в СССР. Только теперь часть государственных денег фактически изымается на организацию схемы обогащения управленцев по принципу пирамиды. Так их доходы начинают отличаться от наших на порядки, а это уже качественно другой уровень и другие общественные отношения. Заметь, я даже не рассматриваю при этом большое количество образовавшихся частных собственников и все прочие наросты на шее народа. Только механизм так называемого государственного заказа. И это нам надо? Твоему мужу, тебе, мне, нашим детям?

— Мой Антон с другом тоже поумнели, — заметила Ирина. — Они поняли, что за переработку им не будут платить больше в разы. Простые люди тоже не дураки. Зачем им изнашивать себя, работая на дядю? Они и не стараются работать. Заработают себе на хлеб и ладно. Вообще, наши родители во многом виноваты. Они не научили нас жизни. Должны были подсказывать детям, как лучше устроиться, как можно быстрее выйти на пенсию. У меня школьная подруга, оказывается, была пожарной и уже на пенсии. Что она там, пожары что ли тушила? Так же сидела за столом с бумажками, как все.

— Это не то все. Это нам не нужно, — махнул рукой Дима. — Нам надо другое. Научно-технический прогресс позволяет сокращать продолжительность рабочего времени — этим и надо заниматься, если думать о будущем. Чтобы удовлетворить разумные потребности, не надо заставлять народ работать так много. Зачем нас заставляют отбывать на работе по восемь часов? Чтобы мы не могли ничего изменить. Почему? Потому что новое требует тщательного обдумывания, на что нужно много времени и энергии. А если не сачковать, а работать, как ты сказала, на дядю по восемь часов в день, то энергии остается ровно столько, чтобы добраться до дома, приготовить поесть и полежать на диване перед телевизором.

— Сталин еще и поэтому у них плохой, что предлагал дать людям больше свободного времени для саморазвития. При нем, в начале тридцатых, попробовали семичасовой рабочий день. К сожалению, потом из-за близкой войны пришлось не просто от этого отказаться, но еще и увеличить время работы, и ввести жесткую производственную дисциплину. Когда стало полегче, уже при Хрущеве, опять стали уменьшать рабочую неделю. В 62-ом году планировали выйти на сорокачасовую рабочую неделю, а мечтали дойти чуть ли не до тридцати, негласно выполняя Сталинский наказ 52-го года. Передумали. Остановились на сорока одном. С той остановки нас и поворачивали к капитализму. Если бы не развернули, работали бы мы сейчас часов по пять. Не слабо?

— Хочу! Хочу в социализм, — сказала Ирина. — Работать на государство по пять часов в день! Тогда можно не мечтать о пенсии. Я бы и так успела переделать все, до чего сейчас не доходят руки.

Чуть ли не последней в отделе Ирина узнала, что Дима все это лето живет один. Она не раз замечала тревогу в его глазах, но стеснялась спросить о причине. Пока две недели назад кто-то не обмолвился в коридоре, а она услышала.

На вопрос про жену Дима скучно ответил, что у нее неприятности по работе, которые она решила пережить у себя на родине. Слух о нервном срыве, из-за которого ее то ли уволили с работы, то ли отправили в неоплачиваемый отпуск, и она лечится, подтверждался. Теперь Ира поняла, почему она давно не видела Диму вместе с женой, и почему он зачастил на пляж.

Супруга Димы была строгой женщиной. Когда-то давно Ирина позвонила им домой, по-дружески предложив купить хорошие женские вещи. Одна из подруг закруглялась с бизнесом и распродавала товар с хорошей скидкой. Ирина решила оповестить об этом своих знакомых. Вспомнила и про жену Димы. Она с ней перед этим несколько раз здоровалась и думала, что может ей позвонить. Но услышав в трубку напряженное женское дыхание, Ирина без слов поняла, что сглупила, извинилась за беспокойство и чуть не сгорела со стыда. Не хватало ей еще стать виновницей семейных сцен.

Ирина поэтому всегда отказывалась, когда Дима предлагал ее подвезти, даже когда он ехал вместе с супругой и специально останавливался. Может, со стороны это выглядело глупо, но она знала, что поступает правильно.

Несмотря на обиду, Димину жену следовало пожалеть в соответствии с давно разделяемым Ириной убеждением в том, что одной из причин женских болячек является поведение супруга. В Диминой семье произошли серьезные нелады, раз она уехала.

Диму ей тоже было жалко. Не ладно жить в одиночку ни замужней женщине, ни женатому мужчине. Ирине всегда не нравилось любое жизненное неустройство. С самого детства ей искренно хотелось, чтобы и у нее в семье, и во всех других семьях всегда все было в порядке и хорошо.

Это из-за жалости к ним она проговорилась, что от родственников тоже надо отдыхать, и что она уже больше недели наслаждается одиночеством, пока Антон с Андреем в деревне.

— За отпуск Антон обещал сделать полы, — обозначила она заодно свою мечту. — Все остальное уже мелочи. Если сделать полы, то можно приезжать к нам в домик, чтобы погулять по лесу, как вы любите с супругой. К следующему сезону я заставлю мужа все доделать, и вы сможете к нам приехать. В деревне не такие заросли, как около маминой дачи, а хороший сосновый лес, по которому приятно гулять. Есть там и грибы, и ягоды, если знать места. Антон, конечно, свои места не покажет, и у деревенских с этим строго. Но вам ведь подсказчики не нужны, вы сами все отыщете.

— Что же ты молчала, что одна? — неожиданно расстроился Дима. — Я бы с тобой покатался по окрестностям. И мне веселее и привычнее, и ты бы развеялась.

— А мне одной не скучно, — ответила Ирина. — Я одна, наоборот, отдыхаю.

— Ты от своих мужиков отдыхаешь, — улыбнулся Дима. — Я тебе в этом не помешаю. Когда они вернутся?