Алекс Бранд - Выбор [СИ]

— Вам что-то угодно, милочка?

Милочка… Мне внезапно стало смешно от этих слов, словно взятых из фильма о Золушке. И я вижу — они совсем не спокойны и не равнодушны. Им не по себе. Но довольно стоять и собираться с духом, ведь я знаю, что им сказать. Знаю! Запоминайте навсегда! Клайд, милый мой, любимый… Ты стоял один против враждебной толпы и победил. Так неужели я подведу, окажусь тебя недостойной, стоя всего лишь перед двумя девицами? На губах появилась усмешка… У каждого — свое сражение.

— Мне угодно сказать вам…

Брови Бертины поползли вверх, она сделала шаг, собираясь пройти мимо. Подала знак Нине, мол, идём отсюда… Не пущу! Я уже откровенно загородила выход, недвусмысленно положила ладонь на живот. Прости, доченька… Они остановились. Чтобы выйти, им придется оттолкнуть меня… Что же, попробуйте…

— Мне угодно сказать вам, что я все слышала. И что не подобает вам, именно вам, рассуждать о дружбе! Вам, Бертина Крэнстон, оставившей Сондру без помощи, когда она попросила о ней… Удивлены? Как это я, ее игрушка, знаю об этом? Знаю! Как знаю и о том, что вы всем разболтали о ее якобы помешательстве и колдовстве! Подруга… Вы все, все ее бросили, когда она так в вас нуждалась! Только Белла осталась с ней до конца — и она та, кто дала мне вот этот значок, знак настоящей, истинной дружбы! Не смейте касаться этого и пачкать!

Я коснулась пальцем небольшого бронзового значка, глаза Бертины проводили это движение, из них исчезли уверенность и превосходство. С каждым словом становлюсь спокойнее, увереннее… Сейчас со мной все, они незримо стоят за моей спиной, ободряя и поддерживая. Тихий шепот…

Джил… «Держись, подруга…» Я держусь!

Белла… «Я говорю правду?» Я верю тебе!

Ольга… «Не бояться. Страх — это смерть.» Я не боюсь!

Гилберт… «Берегите мою племянницу…» Сберегу!

Истерзанная Сондра… «Спасай своего мужа!» Спасибо тебе, Сан! Наша Сан!

Восхищённый голос Гертруды… «Берта — „пилигрим!“» Я — Олден, я — Пилигрим!

Вы все, все сейчас со мной… Лицо Клайда… Он ничего не говорит, слова не нужны. Его взгляд… Вот улыбнулся и подмигнул, все хорошо, солнышко. Несколько минут назад я была готова в слезах убежать отсюда… Этого не было, любимый, это была не я! Я — здесь и сейчас! И я продолжаю, не давая им ответить, не позволяя им выйти. Слушайте и запоминайте, навсегда!

— А вы, Нина… Вы были хорошей подругой Джил, когда бросили ее в «Спенсере»? Вы обе ничего не знаете о настоящей дружбе, и никогда не узнаете! Это не дано вам. И вся ваша злоба — от непонимания и зависти. Вы увидели потраченные шестьсот долларов и они застили вам глаза… Что же, таковы вы… Но не Сондра, не Джил! Не все те, кто были со мной эти дни… Вы — не они. И именно вы — играли, играли в дружбу все время.

Они молчат. А я… Я сказала все, что собиралась. Чувствую необыкновенную лёгкость, словно вот-вот взлечу. Так хорошо… Пора заканчивать, пока меня не хватились. Я вспомнила, зачем сюда пришла и очень мило улыбнулась, сделав шаг вперёд и освободив выход.

— А теперь вы позволите побирушке с кукурузного поля воспользоваться этой комнатой по ее назначению?

Я неторопливо прошла мимо них, старательно сдерживая шаг, хотя взыгравшая от волнения природа заставляла уже просто бежать. Ой… Закрыла дверцу… Если они сейчас не уйдут, придется… Умру от стыда… А Клайд бы сейчас точно что-нибудь этакое им сказал, я даже знаю, что… Может, попробовать? Уфф… Не нужно, громко хлопнула дверь, послышались поспешно удаляющиеся шаги. Вот теперь совсем хорошо… Надо поторопиться, кто-то сюда идёт, быстро приближается торопливый перестук каблучков… Дверь с грохотом распахнулась.

— Берта, ты здесь? Все в порядке? Ой… Извини…

Блестящие глаза Гертруды, вбежавшей в уборную, осмотрели ее, остановились на мне. С вопросом.

— Ничего не случилось? Я ждала тебя у выхода, вдруг увидела Бертину с Ниной, они вышли отсюда, такие… Поняла, что вы тут встретились, так испугалась… У тебя ничего не болит? Ты бледная…

Я счастлива. Глядя на румяное лицо Гертруды с широко раскрытыми глазами, слушая ее торопливую скороговорку — я счастлива. Чего греха таить, мерзкие слова Бертины сумели вызвать тень сомнения в искренности моих новых подруг. Теперь мне стыдно, как я могла? И мне совсем не хочется рассказывать о том, что только что услышала…

— Ничего не случилось, Гертруда, все в порядке. Идём?

Она требовательно заглянула мне в глаза, даже топнула ногой.

— Но вы встретились здесь! Берт, они очень быстро отсюда вышли, словно им пинка дали. А кроме тебя здесь никого нет. Вы говорили? Ну расскажи! Вот скрытная, с Джил два сапога пара…

Убедившись, что все в порядке, Гертруда дала волю своему неуемному любопытству, совсем ребенок… Я рассмеялась и потянула ее за руку.

— Идём уже, хватит тут стоять, нашли место… Потом расскажу.

— Обещаешь? Как интересно… И, и… Берта, теперь ты меня подожди у выхода.

А там я столкнулась с обеспокоенной разыскивающей нас Джил. Увидев меня, она откровенно перевела дух.

— Где вас носит с Герт? Обыскалась…

Невольно пригляделась к ее лицу в поисках неискренности, равнодушия, скрываемого презрения, превосходства. Это игра? Нет, не может быть. Ложь, ложь, ложь. Завистливая злоба. Она никогда не встанет между нами. За моей спиной раздался звонкий голос Гертруды.

— Мы с Робертой пошли, ну…

Джил прыснула, махнув на нас рукой.

— Ну и молодцы. Идёмте, уже уносят столы. Берт, готова? Программу не потеряла?

Вот и наступил самый волнующий момент. Мы вернулись в сад, где уже освободили место для небольшого оркестра. Столы унесли, оставив только один, на котором расставлены бутылки и кувшины с напитками, бокалы и стаканы. Все старшие куда-то исчезли, наверное, решили зайти в дом, предоставив молодежи веселиться. Клайда, Гилберта и Трейси все ещё нет… Сондры и Стюарта тоже не видно — они хозяева и у них немало дел и обязанностей. Внезапно пересохло во рту, я опустила руку в сумочку и нащупала сложенную вдвое глянцевую программу танцев, посмотрела на стоящих рядом подруг, незаметно вздохнула. Им хорошо… А у меня целый список незнакомцев, как мне с ними танцевать? Сначала отказалась, это вызвало решительный протест, так нельзя. Что меня добило, Клайд согласился. Нельзя стоять в стороне в очень не гордом одиночестве, и наши девушки не должны отказывать себе в удовольствии из-за меня. Так что, милая, соберись-ка! Я ведь умею танцевать? Умею. Клайду куда хуже, он тайком успел шепнуть мне на ухо, что не умеет танцевать вообще. И что делать? Ведь все знают о нем совершенно обратное… Хорошо, что программы — у Сондры, мы быстро записали его к Джил, Гертруде, Белле и Констанции, пока она умчалась к оркестру менять порядок музыки. Сначала будут простые мелодии, никаких быстрых «тодди», никаких замысловатых «слоуфоксов». Весь здешний танцевальный опыт Клайда — несколько минут возле площадки дансинга недалеко от ресторана, когда мы там остановились посмотреть. Услышав это, девочки сначала растерянно переглянулись, а я спросила.