Иржи Швейда - Авария

— Камил говорил, восемьдесят пять тысяч.

— Что, вместе с теплым гаражом? Немного дороговато, — сказал он с сомнением и иронически добавил: — Впрочем, нет, вид у него очень хороший. Безусловно, лучшая телега на стоянке.

— Если бы ты знал… — Она хотела хоть немного посвятить его в историю своей недавней высылки, но вовремя остановилась. Зачем воскрешать неприятные воспоминания?

Здена стояла в открытых дверях столовой. Сердце ее билось где-то высоко в горле. Если бы позади нее не было Павла, она повернулась бы и сбежала.

Камил сидел за столом в углу, ковырял вилкой в тарелке и объяснял что-то худому юноше в белом халате. Вторую половину обедающей четверки составляли дав раскрашенные, скучающие девицы. Когда они заметили Здену с Павлом, физиономии у обеих вытянулись, и одна, более красивая, с длинными черными волосами и кроваво-красными губами, ткнула Камила локтем.

Камил поднял глаза, удивленно приоткрыл рот, нахмурился и смерил Здену сердитым взглядом.

Ну, быть скандалу, решила она, однако поздоровалась с ним кивком головы, как будто ничего не произошло, и рядом с Павлом вошла в столовую.

Все места в зале были заняты, только в противоположном углу был свободный столик с двумя стульями. Они сели. Здена уголком глаза следила за Камилом, но тот сердито втянул голову в плечи, не отрывал глаз от тарелки и яростно впихивал в себя остаток обеда.

Официант принес суп с мясом, телячий шницель с жареным картофелем, татарский соус и даже полотняные салфетки. Кухня действительно была прекрасная.

Обе девушки из противоположного угла то и дело поглядывали на них, понимающе улыбались и явно поддразнивали Камила, потому что он не доел второго, отложил прибор и совершенно несолидно удрал из столовой. От этого у Здены пропали и аппетит, и настроение, она стала упрекать себя, зачем она вообще сюда пришла, нужно ли углублять пропасть, которая в последние три дня снова образовалась между ней и Камилом, но при виде этих размалеванных, наслаждавшихся происходящим девиц она стала оправдывать себя. Камил позволяет себе ходить сюда с ними уже столько месяцев и ни разу не вспомнил обо мне.

Перед приемной подпирала стенку Дана Дворжакова. За шесть недель она не забыла о регулярных послеобеденных беседах за чашкой кофе. Когда она увидела, что Здена возвращается одна, то даже не пыталась скрыть своего разочарования.

— Куда ты дела своего докторишку? — спросила она.

— Пошел в столовую за сигаретами. Говорит, не получил обычной посылки, — ответила она и, довольная, отперла дверь в приемную. Итак, еще не Павел, но все еще докторишка, не далеко же ты, Данушка, продвинулась. Второй такой возможности у тебя не будет.

— Ну, что нового? — спросила она, стоя около плитки, и, так как ей было приятно, что Данины планы в отношении Павла потерпели крах, не без ехидства добавила: — Когда вы в тот раз заходили ко мне, то выглядели почти как молодожены.

— Помилуй… Как ты вообще здесь с ним выдерживаешь? Да он просто невыносим. Ледышка в шоколадной обертке. Наверняка коллекционирует спичечные этикетки или по субботам гоняется на лугу за мотыльками…

— Жениться он не хочет, и, наверное, прав, не так ли?

— Одному богу известно, мужчина ли он. — Дана пренебрежительно махнула рукой.

— Думаю, что да, — ответила Здена машинально, поставила на стол чашечки с кофе и достала из кармана халата коробочку «Клеопатры», купленную в киоске столовой.

— Кажется, ты знаешь о нем больше, чем полагается знать замужней женщине, — подозрительно ухмыльнулась Дана и приготовилась начать мощное наступление на предполагаемую Зденину осведомленность, как вдруг зазвонил телефон.

Дана не стала ждать, когда Здена поднимет трубку, она часто бесцеремонно совала свой нос в чужие дела, и поднесла трубку к уху.

— Приемная, — доложила ока кратко и тут же подала трубку Здене. — Кажется, тебя.

Кого же еще, почти злобно подумала Здена. Небось проверяешь, кто сюда может звонить Павлу?

В другое время Данин неуместный интерес не тронул бы ее, но теперь — да, потому что она была совершенно уверена, что это звонит Камил и что предстоит неприятный разговор.

— Цоуфалова, — раздраженно отозвалась она.

— У тебя получилось очень удачно. Ты сделала из меня отличного болвана. Поздравляю.

Здена собралась защищаться, но, прежде чем она успела что-нибудь возразить этому враждебному, хриплому и задыхающемуся голосу, Камил положил трубку.

— Муженек? — Дана вгляделась в ее растерянное и удивленное лицо и с неприятным всезнайством продолжала: — Предостережение или бесхарактерность?

Здена молча покачала головой и тихо опустила трубку. Так вот ты какой, Камил. Когда не можешь оправдаться, бестолково кусаешься. Сегодня я вернусь домой в соответствующем настроении, ибо твоя маменька, предупрежденная и подогретая бесчисленными обвинительными звонками, вытянет из тебя все. Вдобавок приукрасишь всю эту историю, ты, двадцатисемилетний хлюпик. Должно быть, уже теперь маменька подбирает выражения, которыми она даст мне понять, что я не должна была так вести себя, именно я, которая пришла к ее богатому сынку с убогим узелком белья и с голым задом. Если бы я могла выбирать, вообще бы не вернулась домой.

— Признай, разве плохо я живу? — рассудительно разводила руками Дана. — Скажи мне парень такое, я ему быстро соберу чемоданчик — и адью, милашка. Когда научишься, как надо относиться к своей женушке, тогда, возможно, я и пересмотрю наши отношения.

— Для тебя все гораздо проще. У тебя квартира…

— Когда разведешься, тебе должны ее дать. А на твоем месте я бы пошла учиться в медицинский. Пусть муженек похлопает себя по карману.

— А ребенок?

— Ну, оставила бы у своих.

— Нет, так я не могу.

— Послушай… Разве я похожа на жестокую мать? А моя дочка у наших уже третий год. Это здорово. Ты бы не поверила, как она радуется, когда я приезжаю. Перед школой возьму ее к себе, а раньше нельзя. Ходить на работу, оставлять ребенка дома — ничего хорошего ни для тебя, ни для ребенка нет.

Здена молча покачала головой. Это подстегнуло Дану. Та делала ставку на свою прославленную решительность.

— Ну, Здена… Ты же ведешь себя как наседка. И хочешь до конца жизни быть служанкой у какого-то Цоуфала? Подожди, со временем ты поймешь. Если женщина не умеет защищаться, плохи ее дела. Влипла. Мужчина к этому привыкнет, сделает еще одного или двоих ребятишек, чтобы закрепить тебя за собой, а потом сморкайся в фартук.

— Когда получим квартиру, все будет иначе, — возразила Здена. — Тогда подобных выпадов я просто не потерплю. А здесь я вынуждена молчать, потому что, начни я возражать ему, Цоуфалова просто лопнет от злости. У меня вся надежда на квартиру… Как было бы прекрасно — обойдешь все комнаты и никого не встретишь, только дочку и Камила. Нет, ты не права — ничего мне не говори. А потом мы покончим с Литвиновом. Медом меня туда не заманишь. А если Цоуфаловы захотят увидеть Дитунку, милости просим в гости. Обувь снимите в прихожей, пальто в гардероб, и будьте как дома.