Иржи Швейда - Авария

С шиком проехав мимо переполненных людьми островков-платформ, Камил успокоился. Он умышленно вел машину помедленнее, наслаждаясь плавным, почти неслышным скольжением колес по брусчатке мостовой, мотор словно бы и не работал; Камил упивался прозрачным воздухом предмайского утра и в пароксизме наслаждения включил радио, прослушав даже физзарядку. Он давно ждал этой минуты, заранее радуясь ей. Но ощущение радости было бы куда полнее, если бы Здена признала необходимость покупки и простила его.

У вокзала безмятежное настроение Камила было нарушено: его внезапно обогнала желтая гоночная машина литвиновского автомотоклуба. Плотно вжавшись в кресло, он прибавил газу и на стотридцатикилометровой скорости сел храбрецу на хвост.

Миновав узкий виадук, он чуточку наддал, обогнал «шкоду» и прижал ее к линии тротуара, обозначенной с обеих сторон шоссе. Увидел в ретравизор выразительней жест разъяренного водителя, постучавшего себя по лбу, но только усмехнулся. Тебе, балда в консервной жестянке, пора запомнить, что по городу на стокилометровой скорости не гоняют.

«Шкода», судя по четырем фарам, марки «ЛСК» держалась мощного крупа автомобиля Камила. Воя, будто дисковая пила, и все время угрожая, она старалась выбиться на середину проезжей части. Камил утопил педаль акселератора чуть ли не до упора и, выжав сто шестьдесят километров, оторвался от преследователя. Тупица признал себя побежденным, довольно ухмыльнулся он, ведь мой корабль словно плывет по брусчатке, а этот гонщик вытрясет из пассажиров всю душу.

На временный мост, где стоял знак, разрешающий скорость не более пятнадцати километров, Камил влетел со стокилометровой. Стремительно проскользнул мимо длинного грузовика с прицепом — с этаким грузом да в утренние часы пик, балбес! — и бросил якорь возле административного корпуса, прямо у белого креста, на самой границе стоянки, где трудно отыскать место и в шесть утре. Неподалеку справа оказалась отцовская «шкода». В понедельник отец выезжал на работу чуть ли не в четыре, словно, тоскуя по заводу, не мог выдержать без него больше двух дней. Камил не спеша вышел из машины, отметив, каким взглядом окинули его несколько любопытных, выглянувших из окон административного корпуса, и, вдруг решившись, спокойно и с небывалым достоинством через особый служебный вход прошел на совещание у заместителя директора, которое, как обычно, проводилось в понедельник.

Наконец-то он стал человеком — и сразу по всем показателям. Достаточно однажды прорвать заколдованный круг, как все остальное становится лишь неизбежным следствием, размышлял Камил уже на обратном пути в свой отдел. Он возвращался один: Рамеш задержался у заместителя, и Камил был этому рад, потому что тот наверняка принялся бы мытарить ему душу очередной жалобой Хлоубы, а сегодня разбираться в этом прямо с утра у Камила не было ни малейшей охоты.

Возле кабинета маячили первые участники очередного производственного совещания, из проводившихся под девизом «Разделяй и властвуй». Пропустив всех впереди себя, Камил сел за письменный стол.

Пока только шестеро, отметил он, взглянув на столики для совещаний, за которыми разместились техники, и открыл записную книжку. Операция «Вода» — в сравнении с графиком — показывала тревожное, озадачивающее опоздание на целую неделю. Тут что-то надо предпринять, подумал Камил, взглянул на календарь, где красным было отмечено Первое мая, и снова на столы перед собой. Ага, восемь. Прекрасно, вот и подождите… Вдруг в голове мелькнуло спасительное решение. Сняв трубку, Камил набрал номер Милады Кадлецовой.

— Инженер Цоуфал. Звякните, когда вернется Рамеш.

Повесив трубку, он закурил. Девять. Ползут, будто прусаки на пиво. Распустил я вас, господа, но ежели угодно поиграть в школу и школяров — что же, мешать не стану.

В кабинете царила тишина. Только вода из плохо завернутого крана тяжелыми каплями шлепала по днищу жестяной раковины.

— Так мы йогой занимаемся, что ли? — вдруг громко спросил Радек. — Пора бы и начать, все равно больше никто не придет. Легкий хворает, Хлоуба — член первомайской комиссии, а хоккеиста мы давно вычеркнули из списка.

Кто-то рассмеялся. Смерив Радека строгим и красноречивым взглядом, Камил одобрительно кивнул.

— Вполне остроумно для понедельника… Вы об этом только теперь вспомнили?

— Я полагал, что вам, как начальнику, это тоже известно, — вроде бы невинно возразил Радек. — Но одно ваше слово — и я в своем вступлении тут же подал бы рапорт об отсутствующих.

Смех стал смелее и громче. Со злостью стиснув ручки кресла, Камил поднялся.

— Ну, хорошенького понемножку, посмеялись — и хватит. Очевидно, вы, товарищи техники, отметили тот факт, что май уже на носу. А работы изрядно. Поскольку в ближайшую неделю меня не будет, очередную инструкцию вы получите завтра у Кадлецовой. Я доставлю ее туда заблаговременно. В сжатом, так сказать, конспективном виде. За неделю надо разработать подробный план ремонта пневматических труб на май месяц и перспективный план работ на второе полугодие. В одну из майских суббот и воскресенье мы проводим внеочередной капитальный ремонт бензопровода, так что со сверхурочными осторожнее. Товарища Мусила это не касается. Сегодня в десять он получит техническое задание с расшифровкой, а на следующей неделе обмерит северный мост, включая отсеки третий и четвертый. Хорошо бы все записывать, в июне там придется менять кое-какие распределители. Вопросы есть? Что-нибудь неясно? — Камил окинул взглядом кислые физиономии сидящих вокруг подчиненных и, поскольку все хранили безмолвие, пожал плечами. — В таком случае я вас не задерживаю.

Загремели стулья. Обозленные парни нехотя расходились.

— Инженер Пехачек! — окликнул Камил. — Пожалуйста, на минуту…

Пехачек остановился, настороженно подняв голову.

— Наверное тебе уже известно, — сказал Камил, оставшись с Пехачеком наедине. — С мая ты получаешь зарплату по одиннадцатой категории. Поздравляю с повышением.

— Разве?.. Благодарствую, — улыбнулся Пехачек, но впечатления, что он лучится благодарностью, не создавалось.

Камил в задумчивости прошелся от двери к окну и обратно.

— Видишь ли, какая у меня теперь проблема. — Он пытливо заглянул Пехачеку в глаза. — Ты еще помнишь ту халупу? С водой там уже порядок. Прекрасный проект… И мне пришла мысль, не разбираешься ли ты и в отопительных системах? Ну, тепловая мощность котла, примерная обогреваемость батарей, сохранность тепла… да что тут объяснять, сам знаешь…

— Это очень трудно, — хмуро отозвался Пехачек. — Что-то вроде того делают, наверное, в проектном институте в Мосте…

— Ах, там, — Камил поднял уголки губ, а взгляд его сделался острым, как луч лазера. — Что ж, попробую обратиться туда, но через недельку, вернувшись из Праги. А если и ты захочешь поразмыслить над подобной задачкой, я был бы тебе весьма признателен.