Владимир Данилушкин - Дача ложных показаний

Совершив первый обман по части несоответствия внешнего вида и внутренней сути, они легко впаривают клиенту жратву с истекшим сроком хранения, генетически измененную картошку, с геном человека, всучивают кофе, а это вовсе не кофе, табак, который разве что пахнет махрой. Куриные окорочка, названные ножками Буша, ручки бы им пообрывать, вообще пахнут ногами.

В советские времена куры Магаданского производства отдавали рыбой из-за неумеренного прикорма поголовья рыбной мукой, и кто-то хлестнул по этой ситуации фельетоном «Уха из петуха» — или Уласовский, или Павлов.

Мой кот когда-то любил играть куриными косточками с последующим употреблением внутрь, а от бушевских издалека нос воротит. Впрочем, возможно, причина в ином: он просто состарился, бережет клыки, отчего у него ужасно пахнет изо рта. Я чищу ему зубы щеточкой, но вкус пасты ему не нравится. Он долго плюется и чихает после чистки. Явно слышится в его фырканье что-то нецензурное.

— Земля не обманет, — любит приговаривать Стас. — Если ее щедро полить собственным потом и дерьмом.

Но дерьмо может обмануть землю. Привез с очистных сооружений две машины отходов, чрезвычайно довольный сделкой, свалил посреди огорода и только собрался разносить по грядкам, на него, матерясь и плюясь, набросились соседи, наперебой вразумляя, сколько содержится в отходах предельно допустимых норм марганца, цинка, диоксидов, хренидов и мерзидов, солей тяжелых металлов и различных возбудителей. Вся таблица Менделеева и весь уголовный кодекс в этих в стоках. Сам отравишься, и нас погубишь!

Куда деваться? Не руби с плеча, стреляй с колена! Пробовал дерьмо жечь, да вонь невыносимая. Пусть лежит, лет через пятьсот перепреет, — так решил.

Зловонную кучу освоили зловещие зелено-золотые мухи и комары, явные мутанты, с особой жестокостью впиваются они в истонченную кожу северного, природой обиженного человека. Поверьте, это не фигуры речи, я знаю, о чем говорю. Мы скоро выучимся, может быть: будем похожи на людей в других странах. Перестанем сорить и гадить себе на голову, это будет другая страна.

Мы уже приглашаем другие страны: привозите свое дерьмо, мы его захороним. Хотя свое никак не удосужимся зарыть.

А вам дадим свою воду, самую чистую в мире, байкальскую, продадим в бутылках. Если ее раньше не разворуют.

На дачном участке, рядом с продукцией очистных — куча пиломатериалов, восхищающая Стаса дешевизной и обилием. С детства воспитанный военной голодухой, он привык ценить каждую хлебную крошку. Для него идеал жизни — много еды, погружение в пищу, как при изучении иностранного языка — погружение в языковую среду. Житель степи, с таким же пиететом относится он к любой досточке, хотя и купается в древесном изобилии Карельского перешейка. Неважно, что и на Колыме леса вдосталь. Сам материал диктует ему азарт поведения, заставляет мастерить и строить, наслаждаясь процессом, его ксилофоническим звучанием. В Москве есть театр на досках, который мне так и не удалось посетить, но само название запомнилось и легко приклеилось к этой горе пиломатериалов. Может быть, я временами чувствовал себя артистом театра на досках.

Несколько дней мы относили лесной некондишн к домику, раскладывая на четыре кучи: для строительства забора, на обшивку домика, дрова и прочее.

Синица сидела на елке, что у крыльца домика, Стас угостил ее шкуркой щуки.

Стрекоза пролетела. Скоро их будет много, на них примется охотиться кобчик.

А хочешь, подарю тебе запись дятла? Качество звука — долби.

Прожить несколько жизней — такое естественное всеобщее желание. Забросить усы и зацепиться за камень — подобно клубнике. Перенести свой домик, подобно улитке. Работать сразу на трех столах и жить в двух квартирах и на трех дачах, любить несколько женщин и несколько местностей, пока не разорвется сердце. Одного такого многостаночника вычисляю по объявлению: «Куплю бивень мамонта, клык моржа, зуб кашалота, рог барана, хвост колонка, перо павлина, хвост ящерицы, шейку рака, когти электромонтера».

Да кто ж тебе продаст, чучело! И чего это так разботвился? Жена рога наставила, небось?

Кувшинка на воде — живая восковая прелесть.

Ящерка в кресле под белой, пожароустойчивой тканью, величиной со спичку, угрожающе щерится. Рябина, методично расставившая свои ветви с красными ягодами. Березка шепчет другой березке заветное.

— Однажды, — рассказывал Стас, — пилил ольху, тут закричали гуси, 400 птиц, все небо в гусях. Такое бывает только в раю. Когда вижу одного гуся, я покрываюсь гусиной кожей, а тут такая стая!

В лад приятелю вспоминаю, что 24 мая на водохранилище Магаданской ТЭЦ прямо в снег и лед прилетела и опустилась стайка лебедей, а в городе отопление успели отключить. Чуть не погибли пернатые! В это водохранилище всегда теплую воду сливали, вот и разбаловали красавцев. Оказывается, нужны мы им, диким пернатым. Помнят наше, пусть и невольное, добро.

Эту, а может, и другую гусиную стаю я видел, гуляя на берегу бухты Нагаева. Живую змейку, из пернатых тел, увидел и обомлел. Сверху они широко глядели на колымские просторы, словно прикидывая на глаз оленеемкость тундры.

От мыслей отвлек мальчик: шел себе с родителями, медленно поднимаясь по склону.

— Гуси разговаривают, как воробьи? — спросил у матери.

— Не болтай глупости, — отбрила та.

Эту информацию Стас пропускает мимо ушей и рассказывает, как, садя картошку, наблюдал охоту стрекоз на комаров, а на стрекоз, и свою очередь, охотились кобчики. Так это было непривычно, что не смог удивиться, и теперь ждет повторения, уже скорого, когда появится звезда между этим и этим деревом.

Здесь разница с Питером в цветении черемухи две недели — такая же, как между Талой и Магаданом. Здесь три часа электричкой едешь, а там семь часов автобусом. Черемуховое дерево ростом в мять метров, а на Чукотке я видел черемуху ростом меньше карандаша, и цвела. И пахла.

Чаек здесь множество, на водохранилище. Летят спать и возвращаются молча. Устают от собственного крика.

— Чайка однажды долбанула в воздухе ястреба, — рассказывает Стас. — Один добряк кормил чаек булкой с балкона, и птицы нечаянно разбили ему балконное стекло. Сорока у гнезда дроздов бродила, искала поживу, ее долбали тысячу раз, но однажды не достали: схватила птенца и утащила.

Сорока перетирает косточки сидящих рядом сорок, числом не менее сорока. Мистическое число.

Дочь Стаса Лида думала, что в клубнике крыса, стала прогонять. Неизвестное существо шмыгнуло между кустиками и взлетело на полуметровую высоту — черная стремительная гибкая птица дрозд, любитель клубнички.