Юй Хуа - Братья

— Товарищ директор, а что же мы будем изучать?

— Шахматы, — ответил тот. — Что вы еще можете изучать?

— Конечно, — закивали хромые. — А что будут изучать научные сотрудники?

— Эти-то? — задумался Ли. — Слепые пусть изучают свет, глухие — звук, а вот идиоты? Мать твою, пусть изучают теорию эволюции.

Пристроив своих инвалидов, Бритый Ли нанял двоих ландшафтных дизайнеров из провинциального центра и уйму рабочих, чтоб разбить газон, высадить цветы и соорудить фонтан перед зданием уездной администрации. Так площадка перед администрацией превратилась в главную достопримечательность Лючжэни. Каждый вечер и каждые выходные толпы лючжэньцев со стариками и детьми приходили к зданию и восторгались на все лады. Когда приехало с инспекцией вышестоящее начальство и увидело, что взамен мусорных куч там красуется цветник с фонтаном, даже оно не смогло удержаться от похвалы. Ублажив начальство, глава уезда лично отправился в своем японском костюме навестить Бритого Ли и передать ему благодарность всей уездной администрации и жителей всего уезда. Ли ничуть не выказывал гордости, а, наоборот, стыдливо пожал ему руку и стал мямлить извинения — мол, не надо было, конечно, сваливать перед зданием мусор. Все эти фонтаны и клумбы — просто компенсация за провинность.

Так Бритый Ли превратился в любимчика уездного начальства и стал депутатом от уезда. Через полгода, когда место главного начальника занял Тао Цин, Ли возвысился еще больше и превратился в члена постоянного комитета*. Он все продолжал ходить в рванье и, поднимаясь на трибуну, выглядел, как настоящий попрошайка. Тао Цина это порядком достало, и он указал на собрании, что Ли нужно следить за внешним видом. Едва он закончил, как Ли опять выскочил на трибуну в своем дырявом костюме. Все решили, что он решил публично отказаться от рванья. Но он огорошил публику своим заявлением. Перво-наперво Ли объяснил, почему он одет, как последнее отребье: мол, когда денет нет, нужно бороться с трудностями, а когда есть — тем более. Тыча пальцем в свои обноски, он добавил:

— Это я учусь переносить лишения у нашего героического Гоу Цзяня* и у наших героических бедняков и низших середняков.

К концу года Бритый Ли вызвал к себе в офис Зубодера с Мороженщиком. Там он сказал, что прибыль была в этом году очень неплохая, а потому и они неплохо заработали. За свои две доли Зубодер получил двадцать тысяч юаней, а Мороженщик — десять. А надо сказать, что тогда еще не было купюр по сто юаней, самая большая купюра была десятка. Ли придвинул к компаньонам по толстенной пачке денег. Они переглянулись, не решаясь поверить, что это взаправду. А Ли откинулся в кресле, как будто перед телевизором, и, глядя на них, заржал.

Зубодер с Мороженщиком взялись, пришептывая, пересчитывать деньги. Не прошло и года, как их вложения обернулись десять раз. С идиотской улыбкой Зубодер промычал:

— За две тыщи заработал двадцать. Такое и во сне не приснится.

— Не заработал, а поучаствовал в прибыли, — поправил его Бритый Ли. — Вы двое мои акционеры, теперь каждый год будете получать прибыль.

— Каждый год по десять тыщ? — словно во сне, спросил Мороженщик.

— Не обязательно, — ответил Ли. — В будущем году, думаю, штук пятьдесят набежит.

Мороженщик вздрогнул всем телом, как от выстрела, и чуть не упал со стула. Зубодер, выпучив глаза, заплетающимся языком проговорил:

— А мне, выходит, сто тыщ?

— Ну да, — кивнул Ли. — Одному пятьдесят, другому сто.

На лице у Зубодера с Мороженщиком опять застыло недоверчивое выражение. Они переглянулись, не веря собственному счастью. Потом старый Ван осторожно спросил Зубодера:

— Че, взаправду?

Юй кивнул, потом покачал головой и сказал:

— Хрен знает.

Ли заржал.

— А вы ущипните себя за руку, если больно, то взаправду. А если нет, то нет, — предложил он.

Акционеры тут же стали щипать себя.

— Тебе как, больно? — спросил Зубодер.

Мороженщик нервно замотал головой:

— Нет что-то.

Зубодер тоже разнервничался:

— И мне.

Бритый Ли чуть живот себе не надорвал со смеху.

— Черт, у меня уже брюхо от вас болит, а вам все не больно. Давайте руки, я вас ущипну, — прокричал он.

Зубодер с Мороженщиком тут же протянули Бритому Ли руки, и тот схватил каждого да и ущипнул как следует. Оба завопили, как резаные.

Умирая от счастья, Зубодер сказал Мороженщику:

— Взаправду.

Старый Ван радовался еще сильнее. Он протянул руку Зубодеру и произнес:

— Аж до синяка.

Так Зубодер с Мороженщиком превратились в Центральное народное радио Лючжэни. Получив прибыль, они, переполненные радостью, тут же спешили рассказать об этом каждому встречному и поперечному. Народ завидовал черной завистью. Кузнец, Портной и Точильщик ходили чернее тучи. Портной с Точильщиком проводили все дни, перемывая косточки Кузнецу и досадуя, что не вложились в дело. Договорились до того, что вроде как Кузнец силой помешал им вложить деньги: если б не он, были бы они сейчас в шоколаде, совсем как Мороженщик с Зубодером, а может, еще лучше. Портной и Точильщик почем зря махали кулаками и говорили, что те двое наверняка продали исподнее, чтоб вложиться в дело. Когда слухи об этом дошли до Кузнеца, он сделал вид, что ничего не произошло, но, сидя в лавке, тоже принялся раскаиваться: первый раз, когда деньги давать не следовало, он, как назло, вложился; а вот во второй раз, когда надо было поучаствовать, не стал — какой же он был слепой! Кузнец восседал в лавке, поглаживая кулаки и потирая ладони. Вся его злость уходила в руки. Еще об упущенной возможности убивалась Тетка Су. Когда Бритый Ли, расправив крылья, во второй раз покидал Лючжэнь, он ведь спрашивал ее, не хочет ли она вложиться. Но Тетка Су, глядя на наплывающее богатство, вспомнила, что давно не была в храме, и решительно отказалась. Всякий раз, вспоминая об этом, она вздыхала: если б получилось сходить в храм, наверняка бы вложилась. Всем знакомым Тетка Су говорила:

— В храм не сходишь, вот как бывает.

Вернувшись из Японии, Бритый Ли понял, что дело по переработке мусора уже находится в зените. Если продолжать заниматься им и дальше, то ничего, кроме заката, впереди не предвидится. Тогда он взялся за новый бизнес: сперва открыл фабрику по производству одежды и по старой памяти нанял техническим замдиректора Портного Чжана. Портной чуть не расплакался от счастья. С сантиметром на шее он первым появлялся на фабрике и уходил последним. Все свое время без остатка Портной посвящал контролю за качеством. Когда бизнес с одеждой пошел в гору, Бритый Ли продолжил развивать дело и открыл еще два ресторана и спа-салон. Потом он занялся торговлей недвижимостью. На следующий год Зубодер с Мороженщиком действительно получили обещанную прибыль. На сей раз они уже не удивлялись, а вели себя так, словно это было в порядке вещей. Каждый пришел с вещмешком, и, упаковывая деньги, они выглядели так же расслабленно, как если бы сыпали рис в чан для крупы.