Эмили Бликер - Когда я уйду

— Спасибо, я ведь сказала, что замужем.

— А я сказал, не верю. Где кольцо? — Он схватил ее за руку и поднес к свету.

Энни отдернула руку и покраснела.

— Посуду мыла и забыла надеть, — пояснила она Люку.

— Это он — твой муж?

— Нет, — хором сказали они.

— Это муж моей… Мой друг.

Люк всегда воспринимал Энни лишь как лучшую подругу Натали. У него было много приятелей и приятельниц, но единственным настоящим другом ему была жена. Он рос одиноким и замкнутым — сперва сложные отношения в семье, затем вся эта история с опекой… Люк привык полагаться только на себя. Теперь, вспомнив последние три месяца, он понял, что Энни права: они стали друзьями. Похоже, она — последний друг, что у него остался.

— Ну, я так и понял, — прервал его раздумья Мик. Он выразительно глянул на руку Энни без обручального кольца. — Я уже сто лет за стойкой тружусь, так что людей насквозь вижу.

— Тебе бы в ФБР работать, — улыбнулась Энни, откинув со лба прядь.

Люк едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Мик пропустил сарказм мимо ушей.

— Ну да, физические нормативы точно сдал бы.

Люк попытался аккуратно спровадить Мика.

— Слушай, ты же видишь, ей неинтересно. Оставь женщину в покое.

— А ты-то откуда знаешь? Не лезь, куда не просят.

— Мик, мне правда не до того. И я замужем. Видишь того парня за столиком? Брайан Гурелла, он из полиции. Сидит там с коллегами, в автоматы играли.

Люк подлил масла в огонь:

— Может, сказать ему, что ты мечтаешь влиться в их стройные ряды? Давай позову.

Мик оценил группу накачанных парней, сгрудившихся вокруг столика.

— Не надо. — Он поспешно отступил, едва не снес полки с бутылками. — Так, у меня смена закончилась, если что — зовите Стейси.

— Отлично. Спасибо, Мик.

Когда бармен ушел, бормоча что-то себе под нос, Энни издала победный клич и протянула Люку ладонь. Тот хлопнул по ней в ответ.

— Люк, спасибо! Ты был в ударе.

Энни сияла. Ни следа от растерянной женщины, которую он только что пытался «выручить» из затруднительной ситуации.

— У меня самой ни за что бы духу не хватило. Надеюсь, Брайан видел!

Едва у нее с губ слетело имя мужа, как тот всунул голову между ними, дыша перегаром — вдобавок к пиву успел пропустить пару стаканчиков виски.

— Ну, спасибо, Люк, засранец! Я только что проспорил пятьдесят баксов тем придуркам. Поставил на то, что она разревется и убежит. Хотя пари не считается, потому что ты вмешался.

— Считается! — запротестовала Энни. — Я сама его отшила! И ни одной слезинки!

Она сбросила с плеча руку Брайана. Люк хотел было отпустить шуточку, но тут увидел застывшее лицо Энни в зеркале на баре, которое шло вразрез с беззаботным тоном.

Брайан не видел ее лица. Не знал, что, поспорив с приятелями на нее и на Мика, дал ей почувствовать, что она ничего для него не значит.

— Ладно, ребята! — Брайан похлопал их обоих по плечам. — Мы собирались еще в дартс сыграть, попробую вернуть хотя бы часть своих деньжат… Люк, ты с нами?

Брайан очень прилично играл в дартс, особенно под мухой, так что легко обставит тех двоих. А Люк, пожалуй, сумел бы обыграть Брайана и сорвать весь банк. Но не оставлять же сейчас Энни.

— Нет, спасибо! — Он помахал Хосе с Таннером, которые делили дротики. — В другой раз.

— Как знаешь.

— Все хорошо? — прошептал Люк, когда Брайан ушел.

— Да. — Энни глубоко вздохнула и натянула улыбку. Вполне естественную, подумал Люк. А что, если он никогда не видел, как она искренне улыбается? Энни развернулась на стуле, наблюдая за игроками. — Иди, я не обижусь.

Совсем недавно Люк собирался ехать домой. Он вообще пошел сегодня в бар, только чтобы навести справки о докторе Ниле. Но Энни живой человек, а не игрушка — захотел, достал из ящика, захотел, убрал. Не станет он ее использовать, как Мик, и не бросит, как Брайан.

— Еще чего. — Люк облокотился на стойку и сделал глоток уже теплого пива. — А вот Брайана нам вряд ли удастся отсюда вытащить. Скорее всего, бронь столика в «Бистро Шестнадцать» пропадет. У них есть еда в этой забега… в этом шикарном ресторане?

— Конечно! — Энни рассмеялась. — Изысканное блюдо французской кухни — картошка-фри. — Она сделала ударение на последний слог, раскатисто прорычав на обеих «р».

Люк хмыкнул:

— Экзотика!

— Спорим, ты ничего подобного не ел.

Энни махнула стройной девушке в черном платье, которая заменила Мика за баром.

— Кстати, спасибо, что пришел на выручку.

У Энни была безупречная кожа, высокие скулы, стройная фигура. Натали часто смеялась, что чувствует себя бочонком по сравнению с подругой. Люк отвечал на это долгим поцелуем. Энни была не в его вкусе, но сейчас ему почему-то захотелось коснуться губами уголка ее рта.

— А для чего еще нужны друзья, — отшутился он. Откуда взялись мысли об Энни? Ему ведь плохо без Натали…

Люк смотрел на огоньки над баром, на Брайана и его приятелей, играющих в дартс, на парня в углу у музыкального автомата. Куда угодно, только не на Энни. И все же краем глаза старался поймать ее улыбку. Когда ему это удавалось, он думал: интересно, а сейчас настоящая?

— Зачем она сохранила этот конверт? Для чего?

Уилл бежал за Люком, сыпля вопросами. Сцена разыгрывалась каждое утро. Уилл доказывал, что он свою дикую идею не с потолка взял, а Люк отбивался, в то время как его собственные сомнения пышно разрастались, подобно сорнякам в огороде.

— Она рассказывала, что пила какие-то таблетки, чтобы забеременеть. А ты видел ее с животом? Почему фотографий не осталось?

— Не знаю, почему она его сохранила. Да, я видел ее с животом. Фотографий нет, потому что я уехал, а селфи-палку еще не изобрели.

Даже без приставаний Уилла не проходило часа, чтобы Люк не думал о том конверте из коробки. Он не сомневался, что Уилл — его сын. Все хитромудрые гипотезы, которые выдвигал мальчик, не могли поколебать этой уверенности. Но почему Натали держала все в тайне?

Выбросить конверт из «Маранафы» и больше о нем не думать?.. Однако после письма, в котором Натали рассказывала, что доктор Нил принес ей коробку со старыми платками его жены, Люк передумал. Теперь злополучный конверт воцарился на тумбочке возле кровати.

— Я тут кое-что выяснил. Люди из этого чикагского агентства не отвечают на вопросы по телефону. Тем более что вся история случилась давным-давно. Но у них есть филиал в Каламазу.

— Серьезно? Это же недалеко от того города, где выросла мама! — Уилл сунул руки в карманы толстовки. — Пап, что все это значит?

— Не знаю. Может, и ничего. — Люк сунул стопку писем в боковое отделение рабочего портфеля и поднял руку, предупреждая дальнейшие расспросы. — Я отпросился на четверг с работы. Поеду и попытаюсь сам все разузнать. Доволен?